Мой идеальный враг - Лиза Бетт

— Верни, пожалуйста. — Взгляд сверху вниз и нарочито медленно двинула бедрами, ощущая сквозь ткань каменеющий стояк. — Хочу их надеть…

Огромные ладони опустились на мои бедра и заскользили под ткань, и я потянулась к губам Андрея, которые он облизал, секунду назад.

Сладко и безумно заводит, когда я на нем, но ощущается что он все равно главный. Потому что его движения подчиняют, заставляя таять от прикосновений и сходить с ума от желания снова и снова поддаваться.

— Тебе гораздо лучше без них. — Зубами дернул край моего сарафана оголяя грудь, и тут же лизнул сосок.

Прикосновение обожгло нервы, и я резко вдохнула, чувствуя как желание выйти из машины пропадает.

— Мне спокойнее, если они на мне…

Закусила губу, и приподнялась, позволяя Андрею приспустить шорты и оголить каменный стояк.

Налитая головка скользнула по коже, заставляя её покрыться мурашками.

— Нам нельзя, вдруг кто-нибудь увидит? — Попыталась держать себя в руках, но тело уже плавилось от кайфа, когда Андрей наставил член и чуть придвинул меня на него, заставляя опуститься чтобы головка вошла.

— Тебе не все равно? — Еще ниже, и просто невыносимо хочется двинуться, чтобы он вошел до упора, но мой мучитель не даёт.

— Люди пойдут на работу… — Возразила. Голос хриплый, как и у него, только он еще мог контролировать. Нас обоих.

— Мы быстро. — Дернул на себя, вставляя до конца и я вскрикнула, чувствуя как туго он внутри.

Голая грудь горела от его поцелуев, а член так глубоко входил, что казалось, я не выдержу и закричу.

Андрей поднес палец к моим губам, и я машинально облизала, слегка прикусывая подушечку, и он тут же опустил его к моему клитору и начал вырисовывать невидимый узор, срывая остатки самоконтроля.

Секунда и мир рассыпался на осколки, и мы рухнули в бездну, остервенело хватаясь друг за друга. Тяжелое дыхание жгло горло, и Андрей в последний раз вставив, вынул и кончил на меня, пачкая влажные от смазки складки.

— Ты…

Дыхание перехватило, когда член сменила рука, и он втер сперму в мою кожу как самый сладкий крем, заставляя меня дрожать от нежности на грани грубости.

— …нам нельзя так… — Меня вело, и в глазах цвета жидкого огня отражался тот же кайф.

— Ты моя. Значит можно. — Хрипло прошептал. Хотела стереть, но он сжал запястья, едва не рыча от вида моей киски перепачканной следами секса. — Не закрывайся, я хочу смотреть.

— Верни бельё. — Взмолилась, понимая что сама не меньше его завожусь от этой грязной ласки. — Ты обещал.

— Послезавтра. Заеду вечером. И никаких шорт.

Улыбнулась, утыкаясь лбом у его шею, чувствуя все еще колотящийся до безумия пульс.

— Не знаю, смогу ли я сегодня… — Дурные мысли снова заставили вспомнить о встрече. — Чужой мужчина и моя мама.

— Кис. — Приподнял голову, ловя мой взгляд. — Ты справишься. Просто абстрагируйся.

Помолчал, давая мне вникнуть в смысл фразы.

— Мой отец после смерти мамы сменил уже десяток баб. И каждая из них пыталась стать хозяйкой в нашем доме. Я привык к этим вероломным стервам, и просто перестал обращать на них внимания. Они пустое место. Как бы ни пытались втереться в доверие. — Его откровение поразило, и замерла с открытым ртом, глядя в глаза Андрею. — Каждая из них хочет денег и статус жены бизнесмена. И когда он приводит в дом очередную подстилку, я просто забивая и ухожу.

Он в схожей ситуации. Я все еще не могла уложить эту мысль в голове.

— И сейчас его очередная подстилка пытается втереть мне в доверие, я так заебался это терпеть, что тупо игнорю её попытки. — Затих, коснувшись моих губ своими. — Попробуй вытерпеть этот вечер, а потом я утешу тебя.

Улыбнулась, растворяясь в его прикосновении.

— Спасибо тебе…

Зал ресторана, в который мы вошли, подавлял своим пафосом. Мама назвала фамилию, и администратор предложил следовать за ним.

Шла, сходя с ума от волнения: пульс бил в виски, колени подгибались, а пальцы дрожали, и я крепче сжала клатч с телефоном, оглядывая зал, забитый людьми. Светлые стены, белоснежные скатерти, хрустальные люстры — все просто кричало о заоблачных ценниках меню.

Деньги не имели такое уж значение, но сама атмосфера напрягала. Я чувствовала, что не вписываюсь, не смотря на то, что выбрала наряд, соответствующий обстановке.

Темно-синее коктейльное платье сидело по фигуре, подчеркивая тонкость талии. Короткие рукава открывали тронутые загаром руки и обнажали плечи. Длина до середины бедра позволяла чувствовать себя уверенно, ведь я часто носила подобную. Волосы просто распустила, и выделила макияжем глаза. И теперь то и дело ловила на себе взгляды сидящих за столами мужчин. И это напрягало.

Слишком хорошо понимала, что кроется в глубине их глаз. И мне это не нравилось.

— Привет…

Мы подошли к столу, и нам навстречу поднялся мужчина лет сорока. Короткая стильная стрижка, подтянутая фигура, проницательный взгляд.

Если бы я не была настроена враждебно, он бы возможно понравился мне. Незнакомец производил приятное впечатление.

Поняла это хотя бы потому, как он смотрел на маму. Теплый взгляд согрел улыбкой в уголках глаз, и я залипла, глядя, как мама тает от этого.

— Знакомьтесь, — мама волновалась, голос подрагивал, — Света, это Слава. Слава, это Света, моя дочь.

Мужчина шагнул ко мне и пожал мою похолодевшую руку.

— Очень приятно познакомиться с тобой Света. Мама очень много рассказывала о тебе.

Поторопилась отдернуть кисть, и кивнув дернула уголком губ в намеке на улыбку. Правда истерическую.

— И мне… — сглотнула, — приятно. — Посмотрела на маму, и та нахмурившись перевела взгляд на спутника.

— А где…

— Он будет позже. — Слава жестом пригласил нас присесть. — Приходится задержаться.

Мы расселись, и я потянулась к меню, чтобы хоть как-то успокоить разгулявшиеся нервы.

Мама о чем-то негромко переговаривалась со Славой, и я ткнулась в глянец листов, не в силах побороть подкатывающую к горлу тошноту.

Так бывало, когда я слишком перенервничаю. Голова слегка кружилась, под ложечкой сосало, и руки дрожали. Это же я ощущала накануне грозящего пиздеца. Но я отогнала дурные мысли прочь.

Не нужно о грустном.

— Дамы, надеюсь, вы меня извините, нужно ответить на звонок. — Слава взглянул на нас и дождавшись кивков поднял трубку, а мама склонилась ко мне, пользуясь тем, что её ухажер не слышит.

— Свет, ты чего такая бледная? Может, тебе шампанского?