Жемчуг Падуи - Ли Уилкинсон

– Ты просто еще не успела оправиться после потери отца, поэтому тебе все видится в мрачных красках, – поспешил объяснить ее чувства Стефан.

– И еще я очень устала, – вздохнула она.

– Неудивительно, – откликнулся он. – Я попрошу официанта вызвать такси…

У массивных дверей Палаццо Стефан достал ключи со словами:

– Не стоит будить слуг в такой поздний час.

Стефан отпер замок и, прежде чем открыть двери, посмотрел на Софию.

Ее глаза блестели в тусклом свете фонарей. Она неотрывно внимала своему спутнику.

– Если ты так смотришь на меня, я просто обязан тебя поцеловать, – произнес он и склонился над девушкой.

Стефан обхватил девичью талию. Он держал Софию крепко, целуя сладко и долго. Затем открыл дверь и увлек ее внутрь, не прерывая поцелуя. Они долго простояли в холле, расходясь и вновь сливаясь в поцелуе. Когда они достигли гостиной, Стефан снова обнял ее и поцеловал высокий лоб, веки, щеки, шею, нежную грудь. Когда их губы соединились опять, а его рука легла на ее грудь, София опомнилась.

– Прости, но я не стану спать с тобой, – отстранилась она от Стефана.

– То есть?..

– Ты понимаешь.

– Почему?

– Я не могу.

– Ты не можешь потому, что хранишь верность другому мужчине, или же потому, что не хочешь?

– Просто не могу, – не желала оправдываться девушка.

– Это не объяснение, – сказал Стефан и вновь прижал ее к своей груди.

София уклонилась от очередного поцелуя и тихо, но твердо произнесла:

– Не целуй меня больше.

– Это всего лишь поцелуй.

– Но я не хочу его, – прошептала София.

– Ложь. И ты хочешь не только моих поцелуев. К чему отрицать очевидное? В наших желаниях мы едины. Пойдем ко мне, и ты не забудешь эту ночь никогда…

– Стефан! – прикрикнула она и тише добавила: – Остановись, Стефан.

– Почему? Скажи мне правду.

– Я не хочу… Это вся правда.

– Но твои поцелуи сказали мне обратное, – настаивал Стефан.

– Я говорю «нет», а ты хочешь принудить меня? – сухо произнесла она.

– Прости, – отошел он от Софии. – Должно быть, я ошибся, решив, что нравлюсь тебе…

– Мы плохо знаем друг друга.

– Я знаю о тебе достаточно. Теперь же хочу познать тебя. А другие способы сделать это мне неизвестны.

– Нет.

– Почему?

– Ты торопишься.

– Должен пройти какой-то определенный период, чтобы мне было позволено притронуться к тебе?

– Трудно сказать. Я просто не собираюсь делать это теперь. Вероятно, ты во мне ошибся, Стефан…

Он нехотя отпустил ее…

София уединилась в своей спальне. Электричество почему-то было отключено, однако она почти не заметила этого, как и других странностей. Слезы обиды душили ее. Его желание показалось ей непозволительно откровенным. Девушка испугалась той легкости, с которой Стефан принял решение сделать ее своей. София надеялась завоевать его симпатию, а не воспламенить его похоть. Она считала, что истинная близость может родиться только от сердечных отношений, а не от влечения плоти. Его страстность показалась ей пугающей, упорство, с которым он соблазнял ее, – ошеломляющим.

В постели, на воздушных перинах, настроение Софии Джордан не улучшилось.

Между ними столько непреодолимых преград!..

Все ее представления о взаимном узнавании влюбленных оказались бесполезными. Стефан предстал перед ней в образе скорее устрашающем, чем влекущем. Его рассказ о семье так же разительно отличался от всего, к чему привыкла София, живя с отцом, насколько ее лондонская квартира на первом этаже с окнами в сад отличалась от помпезного Палаццо с видом на венецианское великолепие.

В темноте и одиночестве ночи София осознала всю невозможность своей романтической фантазии. Она засыпала, но внутренняя тревога не давала ей забыться, и София пробуждалась вновь.

Чужая постель, чужие стены и незнакомые звезды, которые подглядывали в окно, чахлый лунный отсвет украдкой проникал сквозь портьеры, из-за чего гротескные тени изломами покрывали стены и пол – все настораживало девушку.

Внезапно ей показалось, что тени колышутся.

София села на постели и всмотрелась в сиреневатую темень. Сиплым от страха голосом она вскрикнула:

– Кто здесь?!

Ее голос наполнил величественную пустоту. София поняла, что она одна в комнате. Однако это ее не успокоило. Сердце продолжало ускорять темп, отсчитывая мгновения безотчетного ужаса.

Девушка продолжала, затаив дыхание и настороженно вслушиваясь в тишину, сидеть на кровати, стиснув в руках одеяло. И этот миг она явственно расслышала звук открывающейся двери и тяжелую неторопливую поступь в коридоре. Она встала и, подойдя на цыпочках к двери, остановилась и замерла.

Дверная ручка беззвучно провернулась, и дверь резко открылась, толкнув Софию. Она оступилась, упала и вскрикнула.

– Что с тобой? – раздался шепот Стефана. – Ты поранилась?

– Я?! Нет… Я в порядке. – Она справилась с испугом.

– Точно? – недоверчиво уточнил Стефан.

– Да… – уже совершенно спокойным голосом подтвердила София.

Стефан вошел в спальню девушки и попробовал включить ночник, но тот не работал. В свете, льющемся из коридора, он разглядел, что она скорчилась на полу, обхватив рукой подвернутую ногу и растерянно уставившись на него.

– Оставайся так, – распорядился Стефан. – Черт, – буркнул он себе под нос, затем вышел ненадолго, а вернувшись, поднял ее на руки и отнес в соседнюю гостиную, смежную с его спальней.

Он устроил Софию на диване, подложив ей под спину несколько диванных подушек. Ее обнаженные плечи вздрагивали. Он сел на краю дивана и посмотрел на гладкое девичье личико.

– Прости, я поступил глупо и напугал тебя.

– Не страшно, – улыбнулась она, окончательно избавившись от ночного наваждения.

– Ты бледная и холодная, как привидение.

Стефан поднялся с дивана и исчез за дверью своей комнаты, а через короткое время вернулся с пледом в руках. Он накинул плед ей на плечи и, открыв дверцу бара, налил что-то в хрустальный стакан.

– Выпей это небольшими глотками, – сказал он Софии.

Девушка, слегка поморщившись, выполнила предписание.

– Лучше? Должно стать лучше. Давай я разотру твои руки.

София безмолвно позволила ему это сделать.

– Заметно лучше. Уже нет той бледности, – удовлетворенно заметил он.