Рассказы о Привидениях Антиквария – Собирателя Древних Книг. Бледный Призрак и Прочая Нежить - Монтегю Родс Джеймс

взгляд, это совсем не такая картинка, которую можно поставить на видное место, особенно там, куда могут нечаянно войти люди пугливые по своей природе. – Вы что-нибудь будете заказывать на вечер, сэр? – Спасибо, сэр.

С этими словами этот прекрасный слуга, порядочный во всех отношениях, отправился выполнять поручение своего хозяина, и вы можете быть уверены, джентльмены, которых он оставил, не теряя времени, тут же столпились вокруг гравюры и принялись её с интересом рассматривать. Как и раньше, на ней был виден всё тот же дом, а на небе была убывающая луна и по нему плыли облака. Но, если в прошлый раз они видели окно открытым, то сейчас оно было закрыто, при этом, опять перед домом можно было различить какое-то существо похожее на человека, но на этот раз оно не ползло на четвереньках, как прежде. Теперь оно поднялось во весь рост и быстро шагало, делая огромные шаги по направлению к передней части гравюры. Луна светила за его спиной и черная ткань укрывала лицо так, что о существовании его можно было только догадываться, и зрители должны были быть благодарны Богу за то, что они не видели его целиком, а могли разглядеть лишь только его небольшую часть: белый куполообразный лоб и редкие пряди волос. Это существо наклонило голову, в то время, как руки его плотно сжимали что-то, что было очень тяжело разглядеть, это что-то было похоже на ребенка, но нельзя было разобрать живой он или мертвый. Сквозь одежду можно было без труда различить ноги этого существа, а они были до невероятности худые.

За промежуток времени с пяти до семи вечера все трое друзей по очереди смотрели на эту гравюру. Но на ней ничего не происходило. В конце концов, они решили, что будет лучше оставить её на время, а потом, после ужина в Холле, прийти и наблюдать за дальнейшим развитием событий.

После ужина, как только выдалась минутка, они снова собрались вместе наблюдать за происходящим на гравюре. Гравюра то была на месте, но вот существо это странное куда-то пропало. Дом стоял залитый лунным светом, спокойный и угрюмый. Им ничего больше не оставалось, как весь оставшийся вечер копаться в справочниках и путеводителях. Вилльямс оказался удачливей всех и его труд был вознагражден. В 11. 30 вечера он прочел в «Путиводителе по Эссекссу» Мюррея[52] следующее:

16 – 1/2 миль, Эннингли. Местная церковь архитектурный памятник эпохи Норманнов, но в прошлом столетии она была реконструирована в классическом стиле. На территории церкви расположен склеп семьи Фрэнсис, чей особняк Эннингли Холл, – превосходное здание эпохи Королевы Анны, находится сразу за церковным садом, в парке, чья площадь составляет около 80 акров. Этой семьи больше не существует, наследник династии исчез при таинственных обстоятельствах в 1802 году, будучи еще младенцем. Его отец – господин Артур Фрэнсис был известен в округе как талантливый гравер – любитель, работающий в стиле меццо-тинто. После исчезновения сына господин Артур жил в полном уединении в своем поместье и был найден мертвым в своей художественной студии на третьем году после того, как произошла трагедия с его сыном. К тому времени он, буквально, только закончил работу над гравюрой, на которой был изображен его особняк. На сегодняшний день эта гравюра признана величайшим произведением искусства и представляет высокую художественную ценность.

Похоже, что на этот раз он попал в самую точку, причем, действительно, после своего возвращения взглянув на эту гравюру, господин Грин узнал в том особняке Эннингли Холл.

– Господин Грин, а Вы можете нам сказать, что это за фигура? – был естественный вопрос, который сразу же задал Вилльямс.

– Понятия не имею, Вилльямс. – Но я много чего слышал о том особняке и об этой истории еще до того, как побывал там. Вот, что я знаю. Старик Фрэнсис был до ужаса зол на врагов пытающихся похитить его ребенка, и если вдруг случалось так, что он кого-нибудь начинал подозревать в том, что тот замыслил недоброе, ведь он прекрасно понимал, что его оставят без наследника, он при первой же удобной возможности старался избавиться от него. Таким образом, постепенно, он свел счеты со всеми кого подозревал, кроме одного. В те времена добропорядочные сквайеры могли себе позволить многое, о чем сегодня они даже и мечтать не смеют. Ну, так вот, тот человек, которого он не смог уничтожить был, как это у нас часто говорят, выходцем из очень древнего дворянского рода. Насколько я знаю, в свое время его предки были крупными феодалами. Те же самые сведения о нем я нашел в нашем церковном приходе.

– Это похоже на те события, которые описываются в романе Томаса Харди «Тэсс из рода д'Эрбервиллей[53]», – вставил свое слово Вилльямс.

– Да, да, похоже, Вы правы, Виллямс, хотя я этой книги и не читал, тем не менее, этот парень мог похвастаться своей родословной. На церковном кладбище есть целая аллея из могил, принадлежащих его предкам, поэтому он так сильно и озлобился. Правда, Фрэнсис никак не мог найти на него управу, потому что тот всегда старался не выходить за рамки закона. Пока, однажды вечером егеря настигли его в роще, что находится на дальнем краю поместья Фрэнсиса, он пытался похитить ребенка. Я могу показать вам то место, оно граничит с землями, некогда принадлежащими моему дяди. Вы представляете, какая там была драка. Идем дальше. Этот парень, по-моему, его звали Гауди (да, да, вспомнил – Гауди) всё верно. Так вот, этот Гауди застрелил одного из егерей. Бедняга! Как мне его жаль! А Фрэнсису только этого и надо было. Потом был большой суд с присяжными, а вы знаете, какие в те времена были порядки и какие судьи! Приговор был очень строгим. Беднягу Гауди повесили в очень скором времени. Мне показывали то место, где он похоронен, это на северной стороне церкви. Вы же знаете, как у нас заведено: тех, кого повесили, или тех, кто сам наложил на себя руки, хоронят на северной стороне кладбища. Так вот, после того, как этого Гауди повесили, кому-то из его друзей (потому что у того не осталось ни единого родственника, – этакий spes ultima gentis[54]), вздумалось пробраться в дом и выкрасть ребенка с целью убить его, чтобы свести с Фрэнсисом счеты, и к тому же, прервать его родовую линию. Не знаю…, может быть, кому-то покажется из ряда вон оскорбительным в этом деле «Эссекского похитителя» предположить, что было бы, если самому Гауди удалось совершить