Мальчики - налево, девочки - направо - Люся Лютикова

К семи часам Елизавета вновь стояла около двери с обивкой изсветлой кожи. Она нажала на кнопку звонка. В ответ не раздалось ни звука.Подождала полминуты, позвонила второй раз. Никакой реакции! Может быть, Славаеще не приехал со службы? Наверное, следует немного подождать. Постелив налестницу полиэтиленовый пакет, подруга примостилась на краешке ступеньки.Потянулись томительные минуты ожидания…

Неожиданно Лизе показалось, что она услышала какой-то шорох.Господи, что это, мышь? Она резво вскочила на ноги. Нет, это была не мышь,шорох раздавался в мужниной квартире. Лиза кинулась к двери и вся обратилась вслух. Определенно внутри кто-то был! И кажется, этот человек наблюдал за ней вглазок!

Тут Лизу осенило: так вот что Слава придумал! Решил над нейпоиздеваться! Бывший супруг специально пригласил ее, чтобы посмотреть, как она,словно бездомная собака, будет крутиться перед закрытой дверью! Наверное, онсейчас едва сдерживает смех, глядя на ее несчастное выражение лица. А можетбыть, и любовница стоит рядом, наслаждается ее унижением?

Нет уж, дудки, она не доставит им такого удовольствия!

Клокоча от возмущения, Лиза села в лифт, спустилась напервый этаж и выбежала на улицу. Консьержка проводила ее любопытным взглядом. Ивчера, и сегодня Елизавета не скрывала: иду в гости к бывшему мужу. Наверное, устарухи хватит пищи для пересудов на неделю вперед.

Больше она не пыталась связаться со Славой. Вместо этогоЛиза зашла в агентство недвижимости, рассказала риелтору свою ситуацию и узнала,как решить проблему малой кровью. Конечно, выписать мужа из квартирыневозможно. Формально у него нет другого жилья, а выкинуть человека на улицу непозволит ни один суд. Но есть такой вариант: в судебном порядке разменять«однушку» в Митине на две комнаты. Поскольку бывшему мужу принадлежит толькоодна доля квартиры из трех, он получит совсем «убитые» метры в каком-нибудьклоповнике, возможно, даже в Подмосковье. А потом Лиза сможет объединить своюкомнату и бабушкину квартиру в «двушку». Конечно, это не трехкомнатное жилье,на которое подруга рассчитывала, но все-таки лучше, чем ничего.

А на следующий день к ней в киоск пришел следователь,показал удостоверение на имя капитана Руслана Супроткина и профессиональноравнодушным голосом заявил, что ее бывшего супруга убили. И что примечательно,это печальное событие произошло как раз в то время, когда Елизавета находиласьпод дверью убитого. После чего дознаватель поинтересовался, что гражданкаВаснецова может сообщить по данному поводу.

– Руслан Супроткин? – вскричала я.

– Да, а ты что, его знаешь?

Знаю ли я! Лучший мужчина всех времен и народов, которого,увы, вот-вот приберет к своим рукам хищная Наташа. А у меня еще, как назло,ничего не получается с методом переноса…

– А тебе не показалось, что он здорово похож на ШонаКоннери? – вместо ответа спросила я.

Лиза нахмурилась.

– Нет, не показалось. Мне, знаешь ли, вообще было не доэтого. Я думала только о том, дадут мне перед арестом попрощаться с дочерью илинет.

– А ты-то здесь при чем? – искренне удивиласья. – За что тебя арестовывать?

Подруга взглянула на меня, как на идиотку:

– Люсь, ты что, не поняла: Славу убили! А у меня былакуча мотивов: оскорбленное самолюбие, месть брошенной женщины, ну и, конечно,самый главный – нежелание делить квартиру. И возможность совершить убийство уменя тоже была, я же отиралась на лестнице битых двадцать минут! За это времяего как раз и вытолкнули с балкона. Балкон выходит не во двор, а на тихуюулочку, жильцов в доме почти нет, вот тело сразу и не заметили. А когда трупобнаружили, консьержка наверняка доложила милиции, что к Славе приходила бывшаясупруга. Иначе как бы меня так быстро нашли?

– Но ведь ты не заходила в квартиру! Ты сказала об этомследователю? Про шорох с той стороны двери? Наверняка это и был убийца!

– Я-то сказала, но что толку? Ты думаешь, он мне хотьна йоту поверил? Ты бы видела выражение его глаз, в них было десять лет колонииобщего режима, не меньше.

И Лиза горько разрыдалась. Я принялась гладить ее по спине,приговаривая слова утешения. Подруга умоляюще подняла глаза.

– Люсь, можно я у тебя спрячусь?

– Как это – спрячешься? От кого?

– От милиции. Сегодня меня вызвали на Петровку,официально допросили, запротоколировали мои показания, сняли отпечатки пальцеви взяли подписку о невыезде. Следователь осторожничал, боялся меня спугнуть, ноя уверена, что уже завтра меня арестуют. Им же надо на кого-то повеситьубийство! А на мне все отлично сходится, я – идеальный кандидат. Но я в тюрьмуни за что не сяду!

Господи, какая тюрьма? Или все действительно так серьезно?Может быть, мне поговорить с Русланом Супроткиным, объяснить, что Лиза впринципе не в состоянии убить человека, даже такого подонка, как ее бывший муж…

Или мне нельзя идти к капитану? Откуда, спрашивается, яузнала об этой истории? Вдруг я только наведу милицию на след подруги? От ужасау меня в голове все перемешалось, я никак не могла ухватить мысль за хвост.

– Подожди, а как же Светуля?

– Я отправила ее к родителям, пусть там пока поживет.

– А сколько времени ты намерена скрываться? Ведь тебяобъявят в розыск, всю оставшуюся жизнь будешь вздрагивать при виде человека вмилицейской форме.

Подруга упрямо мотнула головой.

– Ну и пусть! Главное – не попасть в тюрьму, потому чтотам я абсолютно точно погибну, не физически, так морально. Люсь, прошу тебя,помоги! Первое время поживу у тебя, потом, с новыми документами, устроюсь наработу, даже на две! Буду пахать как каторжная, сниму комнату. Ничего, жизньпотихоньку войдет в прежнюю колею, и не такое люди выдерживали.

Я вытаращила глаза.

– С новыми документами?

– Ну да, я уже все обдумала. Как только вышла отследователя, сразу поняла: надо бежать. Справлю паспорт на новое имя, изменюСветкину метрику, сейчас это легко сделать, кругом криминал. Ты ведь поможешьмне выйти на нужных людей?

Я, хотя и не представляла, каким образом это можноосуществить, кивнула в полнейшей прострации. А потом, чтобы хоть как-тоотвлечься от навалившихся бед, принялась мыть полы в комнате.

Монотонный физический труд чрезвычайно способствуетмыслительной активности. Вскоре мне стало ясно одно: проблему Лизы придетсярешать мне. Хотя бы из чувства самосохранения. Все то время, пока я корячиласьс половой тряпкой, подруга стояла у окна и дымила как паровоз.

– Пытаюсь успокоить нервы, – объяснила она.

Меня начал преследовать яркий кошмар: сигаретный пепелпушистым персидским ковром устилает ламинат. Я энергичнее заработала тряпкой.