Странное пари - Ирина Кириленко
Шрифт:
Интервал:
Грэг хохотал. Закинув назад голову. Громким раскатистым смехом. До, честное слово, до слёз!
- И самое пикантное, - решила впендюрить вишенку на торт девушка, - после всей этой вольной программы спринтеров-рекордсменов, наш элитный аристократ так впечатлился моим… э-м-м… педагогическим талантом, что в приказном порядке потребовал от руководства школы проконтролировать, чтоб его десятилетний сын непременно посещал занятия такого способного, простите, педагога…
- Да уж, я, как-то, сразу не сообразил, - буркнул Грэг, вытирая глаза.
- Тогда, возможно, Вы уже отпустите мою руку? Причина сбегать у меня, как видите, отпала.
- Извините, мисс Мари, - смутился профессор и быстро спрятал руку за спину, - Возможно, Вы будете так любезны, и объясните мне, чем же таким эффективным был мотивирован наш самый заклятый учредитель? Совершенно несвойственная ему реакция.
- Нормальная реакция. Вы, вон, тоже…
- Что я?
- Среагировали. Вы несвойственным Вам образом отозвались, на то, что я мимо секса пролетела. А Ваш этот мистер Заклятый – на то, что, наконец, испробовал…
- Не понял…
- Господи! Да потрахался Ваш мистер Теккерей! Наконец-то и качественно. Вчера наш непробиваемый айсберг получил порцию фееричного секса от любимой ледяной супруги.
- Опять не понял, но, чувствую, расспрашивать – себе дороже. Хочу остаться моральным девственником.
- Да ничего непотребного, если подумать. Просто сыграла в фею-крёстную и купидона в одном лице.
- Нет, всё-таки, не хочу знать подробностей. Они меня, подозреваю, могут шокировать. А я – человек консервативный, легко предсказуемый, на папу Вашего, вон похож… Не будем мне травмировать психику, а то я тоже могу захотеть.
- Чего???
- Секса, мисс Мари, фееричного и безудержного секса. Отправляйтесь, коллега… что там у Вас? Блинчики? Вот ступайте и доешьте.
Профессор Грэг развернул Мари за плечи в сторону двери и легонько подтолкнул…
Незаметно подкрался Праздник Урожая. Накануне вечером все дети под руководством взрослых наряжали холл, столовую, и центральные лестницы. Составляли икебаны из даров осени, плели и развешивали гирлянды из колосьев пшеницы и початков кукурузы. На стенах и на столиках в нишах - венки и композиции из тыкв: начиная, от огромных пузатых и, заканчивая, маленькими декоративными.
Акцентом этого буйства красок, конечно, стали яблоки: наливные бордово-чёрные, жёлтые, зелёные румяные…
С утра пришёл священник и провёл службу прям в столовой. Все хором пели праздничные гимны и, под конец, освятили плоды осеннего урожая. Настроение у всех было приподнятое, праздничное. Но Мари, почему-то, грустила.
Она вспоминала, каким радостным и счастливым был этот праздник у неё в детстве. Молодые влюблённые папа и мама наряжались пастушкой и жнецом, ей, крохе, обязательно надевали огромный венок из ярких осенних листьев, и всей дружной компанией отправлялись на народные гуляния.
В школе тоже отмечали похоже. Организовали разные смешные, задорные конкурсы и народные танцы…
Мари, время от времени, оглядывала смеющуюся толпу, как будто, кого-то выискивая. Ничего такого. Просто ей было интересно: профессор Грэг всё так же замкнут и нелюдим, как обычно, или, всё же, скинул на денёк свою маску голодного злого людоеда и, как тогда, в спортзале, позволил себе немного побыть живым человеком. В честь праздника.
Но его нигде не было. «Наверняка, сидит сейчас у себя в «мрачном подземелье» на четвёртом этаже, заткнув уши берушами и плотно задёрнув шторы – чтоб, не дай, Бог, в комнату не проникли звуки веселья, и корпит над своими книгами, - едко предположила девушка, - что ему, бирюку, ещё остаётся? Только забиться в угол и ненавидеть всех людей… а некоторых девушек – особенно».
Тогда, в спортзале, ей на мгновение показалось, что у них с профессором Грэгом всё ещё может сложиться хорошо. По-человечески. Он, наконец, перестанет гипнотизировать её презрительным взглядом и нападать по любому поводу. А она, конечно, не будет больше огрызаться и вздрагивать каждый раз, когда услышит его грозный голос с нотками металла.
А потом, как-нибудь потом, он вдруг подойдёт к ней, приветливо, или, как тогда, задорно, по-доброму, улыбнётся и просто скажет: «Мари! Милая Мари! Всё это наше пари – такая нелепица! Дорогая, перестань, наконец, волноваться! Никто никуда после Рождества не уедет! И мы с тобой останемся тут жить долго-долго»… а потом медленно наклонится и нежно поцелует в губы…
«НЕТ!!!, - девушка аж вздрогнула от картинки услужливо подсунутой ей фантазией, - Никаких поцелуев! С чего это я вдруг? Господи, какая-то ерунда в голову лезет. Никаких поцелуев!»…
Тогда, вчера утром, ей всё просто показалось. Какой-то внезапный лучик солнца пробился через тяжёлые свинцовые тучи. Мелькнул на мгновенье и сразу пропал. Весь остаток дня профессор Грэг пребывал в своём естественном состоянии: был угрюм, раздражителен и на всех кидался. На неё, правда, нет. Её он просто игнорировал. Нет никакой мисс Мари, и всё. Пустое место…
А после ужина, когда все занялись украшением зала, и вовсе исчез. Мари не видела его и весь сегодняшний день. «Точно! Наверняка, забился в своей норе! Пора расслабиться и попытаться насладиться весельем», - и девушка решительно шагнула в сторону танцующих.
На праздничном ужине место профессора Грэга пустовало. Мари осмелилась и подошла к ректору. Просто очень захотелось пообщаться с единственным на свете близким человеком. Он – как ниточка, тянущаяся от безвременно ушедших родителей к ней, Мари.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!