Остаться в живых - Лама Сафонова

Я поняла, что если ничего не предпринимать, никак не реагировать — ситуация могла стать неуправляемой, и публичные оскорбления от одного отдельно взятого гнусного олигарха со связями и деньгами могли перерасти в то, что народ реально начали бы «зомбировать» и заставлять верить в любую чудовищную ложь. Но доказывать всем правду ценой своей смерти я не собиралась. Я хотела жить, я хотела победить рак, а не умереть для того, чтобы «продемонстрировать», что у меня действительно такое тяжёлое заболевание. Нужен был телевизионный эфир, которого я так ждала. Я рассчитывала на помощь. Мне очень нужно было найти сильных врачей, которые бы за меня взялись для следующего химиоэтапа.

Глава 6. Кому беда, а кому мать родна

28.01.2017

И вот состоялась долгожданная съёмка эфира на главном канале, куда я поехала с большими надеждами и огромным трудом, превозмогая боль, обколовшись обезболивающими, за помощью. Как я смогла приехать на эфир после больницы?.. Когда Ты хочешь остаться живой, когда до смерти 5 шагов, Ты сделаешь практически всё невозможное через «не могу», чтобы Тебя услышали люди.

Цена всему этому бедламу, который творился на эфире, — МОЯ ЖИЗНЬ. СОБРАВ ВСЮ ВОЛЮ И ОСТАВШИЕСЯ СИЛЫ, Я ИСКАЛА ПОМОЩИ, я искала ВЫХОД И ПОДДЕРЖКУ… Я СТАРАЛАСЬ ОСТАТЬСЯ ЖИВОЙ. Это был единственный способ противостоять. Первый раз в жизни я в студию не зашла своими ногами (как это было всегда), а заехала на инвалидной коляске… В этих софитах и интерьере мне всё было знакомо! Я не раз была на этих программах приглашённым звёздным экспертом. Но знала ли я, что когда-нибудь я заеду в эту студию вот так… практически беспомощной… Сердце моё колотилось от дикого волнения. Даже в самом страшном сне я не могла предположить такой ситуации… Я попросила мужа и ведущего пересадить меня на диван — так мне было более комфортно. Я не хотела сниматься в коляске. Я так надеялась на конструктивную помощь, на то, что, обсудив проблему, кто-нибудь сможет помочь найти специалистов с инновационными методами. Ведь у меня так мало времени… Но когда началась съёмка, я увидела, что программа построена, как клоунада. Меня поразил сценарий. Он был выстроен не «в помощь онкобольному человеку», а для «остроты рейтингов». Но задуманная ими схема сразу начала сыпаться. Потому что моя беда была слишком очевидна… Многое там было просто неуместно. Я была представлена не как состоявшаяся личность, композитор, продюсер, человек с большим количеством международных проектов, благотворительной деятельностью, десятками наград, многолетним опытом, а якобы просто как «певица, у которой был роман с голливудским актёром и у которой вдруг карьера пошла в гору». Я была в шоке. Обезличивание человека — наверное, уже норма на федеральном ТВ? Бог им судья. Ещё для всей этой «каши», для экшена и рейтинга им нужен был какой-нибудь козёл отпущения, который бы выглядел полным дебилом. Искать его не пришлось — в окружении кучи охранников в студию явился Мразолёв. Лично. На что он рассчитывал — непонятно. Но весь его вид говорил, что явился «бог». Чтобы попасть на эту запись, он, видимо, снова занес немало денег кому-то из редакторов. И ему дали зелёный свет. Да, цинизма на это хватило только у него. Картина напоминала королевство кривых зеркал. Всё было настолько сюрреалистично, что со стороны казалось, будто добрую половину студии только что временно выписали из психушки. Он зашёл в студию, семеня своими кривыми ножками, и, как шакал из мультика про Маугли, начал выкрикивать фразы, что якобы у меня нет рака, что якобы всё это «пиар», матерился и топал ногами, оскорблял, брызгал слюной и требовал «публично покаяться». Мою маму в это время заперли в гримёрке. Всего этого она не слышала. И выпустили её оттуда в определённый момент. Кто-то из редакторов ей скомандовал: «Вы как выйдете в студию, сразу набросьтесь на Мразолёва — он только что оскорбил Вашу дочь!» Но моя мама вышла и прошла мимо него с высоко поднятой головой, даже не удостоив его взглядом. Наша семья имеет совершенно другое воспитание и другое представление о чести и достоинстве. Опускаться до дешёвых выпадов мы не стали. Я тоже держалась абсолютно спокойно, сидела с высоко поднятой головой. В моих мыслях было только одно: «Боже, не ведают, что творят… Я прошла через ТАКОЙ АД — так что всё происходящее уже не имеет никакого значения… Не ведают…» Нервы мои были как титановые канаты. Натянуты и неподвижны. «Вы посмотрите на неё! Разве может так хорошо выглядеть человек на последних стадиях болезни?! У неё ещё и волосы даже не выпали!» — неслось из Мразолёва. И когда прозвучало коронное: «Она ещё и после операции в палате себя снимала! Вы посмотрите! Это нормально?» — тут всё стало очевидно. Как я и предполагала — это была прямая подстава. Ведь сам канал просил для программы хоть пару кадров из больницы для эксклюзива — и муж сделал снимки специально для них, по их просьбе. И сейчас — меня обвиняли именно в этом. Я не удивилась, я предполагала, что так будет, но пошла на это, так как для эфира должна была выполнить условия канала. Но внутренне было тяжело и горько, когда один отдельно взятый подонок из чувства мести настраивает против Тебя колоссальное количество людей. А Ты в это время остро нуждаешься в помощи и каждая Твоя минута жизни на счету. Тем временем я в своей руке, как финальную «гранату», сжимала листы, которые должны были поставить жирную точку во всём этом мракобесном спектакле. Я БЛАГОДАРНА РЕДАКТОРАМ, что канал специально не предупредил великого нелюдя России, что я приехала на программу не только с «выпотрошенным животом», но и, естественно, со всеми официальными медицинскими документами (результаты гистологии, официальный диагноз, протокол операции и т. д.). Развязка была близка. И тут из-за кулис вышла девушка Стася, тоже болеющая раком. Она заступилась за меня: «Люди, я слушаю весь этот ужас и прихожу в состояние шока! Такое впечатление, что тут явился сам Господь Бог, который имеет право судить. Вы знаете, если человек держится, следит за собой и даже в такой чудовищной ситуации не позволяет себе распускаться и не выглядит как в предсмертном состоянии — это ещё не значит, что ему не тяжело, что внутри него не идёт смертельная битва…» Я поблагодарила её. И молча протянула свои бумаги медицинским экспертам в студии. ЭТО БЫЛ ШАХ И МАТ! Мразолёв на это