Жизнь в позднем СССР - Том Торк

тут же стал зажимать: «будешь выделываться, мы расскажем, как ты смылся».

Евгения: В Москве же были танки, войска ввели — и всё. По белому дому стреляли из танков.

И: Почему пошло всё на спад? Откуда появился голод, безработица?

Валерий: Есть такая версия, что руководили американцы всем этим делом, попрятали всё это руководство, попрятали продукты, хотя сейчас признаются, что продуктов было навалом, просто их не выдавали в магазины, чтобы вызвать недовольство народа. То есть сама вот эта элита сформировалась демократическая, которая хотела жить по-американски, покупать зарубежную недвижимость, ездить на курорты зарубеж, иметь в кармане доллары — жить хорошо. Вот они всё это дело и организовали.

Евгения: Магазины пустые были. Вот представляешь, приходишь в магазин, да? Там ничего нету, хлеб был, ничего я не говорю, врать не буду, за колбасой занимали очередь где-то в семь утра, в шесть. Вот нижняя бабушка, значит, очередь займёт, а потом сын идёт к ней, когда придёт из школы, она его с собой берёт, как своего внука, и вот он нам колбасы купит. А эта колбаса, разрежешь: половина… бумагу, говорят, клали туалетную и вообще чёрте что (Валерий: кожу, кости). Ну, и сейчас тоже такое дерьмо делают, но, может, чуть получше.

И: Это были уже 90-е или ещё Советский Союз?

Валерий: Ещё Советский Союз был.

Евгения: Чтобы купить сметанку или молоко, к дверям, значит, подходишь, кто сильный, тот ворвётся, похватает это всё. Вынесут два лотка со сметаной, два лотка с творогом, два лотка с молоком, ещё с чем-то — кто первый забежал, тот и взял, кто не может — значит ничего не взял. Ладно вот Валерий устроился тогда, показывал тогда… (Валерий: Видеосалон), показывали фильмы они там с другом, так мы вот с деньгами были, как говорится, чё-то могли купить на базаре, а ведь у людей по месяцу, по два, по три не было зарплаты. В Москву приезжали шахтёры, на Красной площади сидели, перед белым домом и били касками, показывали нам по телевиденью. «Зарплату, зарплату дайте! Мы», — говорит, — «уже полгода не получаем зарплату, у нас дети, семьи». Ну как это так? Из Кемеровской области приехали вот эти шахтёры. Поэтому все пошли за Ельциным.

Валерий: Если завод выпускал кастрюли, то рабочим вместо денег кастрюли выдавали. «Продавайте эти кастрюли и будут вам деньги». Вот так даже делали.

Евгения: Поэтому все пошли за Ельциным. Он на этой волне, что… я не знаю, как, почему произошло всё, но это всё делалось постепенно: одно пропадёт, другое, помаленьку. То колбасы было всё время, когда придёшь.

Валерий: Гречки не было никогда.

Евгения: Купишь 100 грамм, 200, потому что завтра ты ещё возьмёшь эти 200 грамм, а потом раз!

Валерий: Гречку давали только тем, кто болел сахарным диабетом или участникам войны.

Евгения: Может, действительно, всё было спланировано американцами, всё это исподтишка, всё это делалось. До нас-то это ничего не доходило, до народа. Но народ устал уже от этого, мы уже всё, уже терпения не было так жить дальше. Поэтому Ельцин что сказал хорошее, все за Ельцина. Я помню, голосовать могла за него хоть двумя руками, хоть двумя ногами, хоть чем, лишь бы только Ельцин встал у власти.

Валерий: Но талоны давали при Горбачёве на молочные продукты, на хлеб, на сигареты даже, на водку, на алкоголь. Всё это давали, талоны.

Евгения: По талонам жить тоже не нравилось людям.

Валерий: Начали делать кооперативы, стали покупать. Мы всегда покупали мешок гречки, мешок риса и мешок муки. Знали уже, что переживём. Все так делали, мешок картошки ещё. И талончик был, четыре мешка: сахар, мука, гречка и рис. Знали, что не умрём с голода. И на этой неразберихе поднялась пена и бандитизм, стали создавать кооперативы, деньги брать из банка и не возвращать, эти пошли крышевания, пошла проституция, девушки на улицах стояли, руки поднимали таксистам или кому проезжим, отдавались за деньги. Наркотики пошли, наркомания началась. Страшное дело было, страшное.

Евгения: Стали ездить заграницу, покупать… в Польшу ездили барахло покупать, привозили, продавали. А потом в Китай стали ездить.

Валерий: Нет, в Турцию в начале, дублёнки возили. В основном из Турции возили.

Евгения: Потому что Ельцин заявил: «вот вам свобода!..».

Валерий: «… выживайте, как сможете!».

Евгения: «Вот у вас есть ковёр, вот вы его продайте и с голоду не умрёте», понимаешь как это? То есть мы должны всё распродать, чтобы не умереть с голоду. Чтобы семья моя была хоть чем-то накормлена.

Валерий: Вот я был в Москве, с чего удивился. Прям на тротуарах стояли пятитонные контейнеры, в этих контейнерах были товары, торговали папиросами, ещё какая-то одежда. И контейнер подряд, подряд, подряд. Вся улица до конца, хоть в бинокль смотри! Все эти контейнеры, контейнеры… началась торговля массовая. Возили челночники всякие, из Польши товары, в Польшу возили зубную пасту, какая-то у нас крутая была зубная паста, нам привозили продукты, обувь, одежду. В общем, это была грязища в Москве. Крысы бегали по Красной площади, эти мешки, упаковка, бумага катается — это было страшное дело. А во время Брежнева, да, были лозунги на улицах «Слава КПСС» в основном, «Верной дорогой идёте, товарищи!», Ленин (на последнем плакате) был в кепочке, «Мир, труд, май!». Демонстрацию люди любили, ходили с удовольствием, но была обязательной демонстрация, если не пришёл, конечно, с работы не увольняли, но ругали, пропесочивали.

Евгения: А студентов стипендии лишали, если не пришёл.

Валерий: Демонстранты выстраивались на нашей улице, потом очередь подходила, выходили на центральную улицу. И тут они пьянствовали, скучно стоять же, нужно веселиться. Пили, пили, потом в туалет стали ходить, проситься или мочились в подъездах, или в квартиры просились. Потом некоторые напивались в майские праздники, падали, в газонах спали, прям с этими плакатами, пока не протрезвеют. А потом, как только они уйдут на улицу центральную, люди выбегали и бутылки собирали пустые. Это были горы бутылок вокруг, и так по всей улице.

И: Демонстрации нужны больше для внутренней страны или для других?

Валерий: Ну для кого?

Евгения: Нет, для внутренней.

Валерий: Для возвеличивания партии, для страны, конечно.

Евгения: Ну и потом, это праздник у нас был.

Валерий: 1 мая — «Мир, труд, май!», а это слава КПСС, годовщина Великой Октябрьской революции 7 ноября и ещё была демонстрация «День пионерии» 19 мая, на неё школьники ходили.

Идеология работала, и это давало свои плоды. КГБ работало, и это давало свои плоды.