Невозможное неумолимо - Василий Головачев

– Бросайте шнурок и пассатижи.

Пограничник исчез и вернулся через несколько минут. Вниз полетели пассатижи и моток зеленоватого цвета.

– Запасливый народ – погранцы, – с одобрением сказал Николай, подбирая соскользнувшие вниз по вогнутой стене рва вещи.

– Осторожнее, Хромов, – прокричал Горбатов.

Назар помахал рукой, привязал шнурок диаметром в три миллиметра к пассатижам.

– Что ж, лейтенант, давай попытаемся вытащить эту штуковину.

Они осторожно приблизились к «дышащей» воздушной «опухоли», словно ожидавшей чего-то, и Назар, прицелившись, бросил пассатижи в центр облака.

То, что произошло дальше, никто не ожидал.

Пассатижи пронзили облако… и исчезли! И вместе с ними исчезло само облако! Вернее, оно плавно и очень быстро свернулось само в себя, превращаясь в воздушный шарик без оболочки, потом в каплю, потом в точку. Звякнуло. Пассатижи вернулись в мир и упали на дно углубления рядом с поблёскивающей металлом коробочкой.

– Лопни мои глаза! – выдохнул ошеломлённый Николай.

Назар сделал шаг к углублению, другой.

– Похоже, это и в самом деле мобильный! Или же наладонник.

– Майор, что происходит? – донёсся голос Горбатова.

– «Выкидыш» исчез, – крикнул в ответ Назар. – А на его месте лежит мобила… или наладонник.

– Что?!

– Мобильный телефон.

На обрыве заговорили все разом.

– Не может быть! – недоверчиво сказал Долинка. – Откуда здесь мобильный?

– Это ловушка! – предположил Кружилин.

– Какая ловушка?!

– Америкосы подбросили…

– Бред!

– Кому бы пришло в голову устраивать ловушку на наших островах?

– Это обман зрения.

– Майор, – заговорила Волконская, – у вашего брата был мобильный телефон?

Назар понял её мысль.

– Он пользовался навороченным персональным айкомом, наладонником.

– Вы хорошо видите вещь? Это он?

– Футляр большой, серебристого цвета, может быть, это и в самом деле наладонник. Я его сейчас достану.

– Не приближайтесь! Лучше его не трогать! Мы привезём оборудование, манипулятор, упаковку…

Назар сделал ещё шаг, провёл рукой над краем углубления, где недавно «дышал» «выкидыш» Динло. Ничего не почувствовал.

– Всё чисто.

– Майор… – начал Горбатов.

Пассатижи упали за футляром небольшого компьютера, называемого наладонником за его конструктивную особенность: компьютер можно было надевать на ладонь и носить с собой.

Назар подтянул его ближе, взял в руки.

Наладонник был тёплым, словно лежал в печке.

Майор попытался его открыть, но не смог. Вероятно, футляр компьютера действительно сильно нагрелся, и его крышка прикипела к корпусу. Но это уже не имело значения. И так было понятно, что брат каким-то образом умудрился оставить о себе известие, сбросив в «призрачном контейнере» свой наладонник. Но главное – Леонтий был жив!

О происшествии в урочище реки Икари, возле гольца Бараний Лоб, стало известно только на второй день, двадцать второго июля. Мобильная связь в этих местах практически отсутствовала, опираясь лишь на пролёты спутников, о пропаже двух туристов ни проводники, ни туристы группы сообщить сразу после случившегося не смогли, и только добравшись до посёлка Алдома, где находился монтёрский пункт, имевший радиостанцию, один из проводников – Гриня Скирюк – доложил в турагентство о «выходе в урочище духа Харги».

Руководители турагентства всполошились: назревала угроза их бизнесу, так как народная молва могла отпугнуть от походов по Джугджуру других туристов, и к посёлку Алдома был послан из села Аян вертолёт с представителями агентства, МЧС и полиции. Всего на борту Ми-38 разместились семь человек, включая проводника.

День двадцать второго июля на побережье Охотского моря выдался тихий и безветренный. Воздух был прозрачен, лишь в низинах вдоль ручьёв и болот медленно таяли полосы тумана.

Вертолёт сделал посадку возле монтёрского пункта, забрал проводника и направился дальше, в глубь горного района, образованного изломами хребтов Джугдыра и Джугджура. Летели невысоко над горами, покрытыми тайгой, одетые по-серьёзному – в тёмно-синие костюмы спасателей с красными вставками катафотов. У всех были бинокли, рации и рюкзаки с НЗ и горным снаряжением.

Руководил отрядом начальник МЧС Аяна, обслуживающим Джугджурский заповедник, Виталий Боготуров, кряжистый великан с могучей фигурой борца, голубоглазый и широколицый, за время полёта не произнёсший ни одного слова.

По прямой от Алдомы до урочища было около сорока километров, и вертолёт преодолел это расстояние всего за четверть часа, однако сесть вблизи сопки Бараний Лоб не смог. Голец был окружён курумами, с запада его огибала река, с востока начинались обрывистые горные стены, с севера и юга к сопке подступали непроходимые леса. Посадить вертолёт можно было только на отмелях реки, ближайшая из которых располагалась в полутора километрах от Бараньего Лба.

Проводника, объявившего о прибытии на место, пригласили в кабину пилотов.

– Ну, и где этот ваш дух? – осведомился первый пилот «вертушки».

– Там, за ухрябом, – стеснительно ответил Гриня Скирюк, ткнув рукой на высокий кряж, покрытый щетиной высоких елей.

Ми-38 поднялся на полукилометровую высоту, горизонт отступил, и все увидели изгиб реки в теснине уступов, россыпи курумов и над одной из них основание гольца. Однако самого Бараньего Лба не существовало. На его месте лежало куполом мерцающее зыбкое облако диаметром около километра и высотой в триста метров. Оно слегка походило на обычное облако, но было кисейно-прозрачным, искажавшим ландшафт кругом, состоящим как бы из миллионов мыльных пузырей. По нему пробегали волнами стайки искр-звёздочек, а из основания изредка выскакивали извилистые прозрачные ручьи, напоминающие зигзаги молний, только без огня и грохота.

– Дьявольщина! – с восхищением сказал второй пилот.

– Харги, однако! – со страхом и уважением произнёс Гриня Скирюк.

Пассажиры вертолёта приникли к иллюминаторам, взявшись за бинокли.

– Я, кажется, что-то вижу… – неуверенно проговорил один из представителей турагентства, белобрысый парнишка по фамилии Клюев. – По-моему, там просека…

– Подверни, – попросил Боготуров пилота.

Вертолёт поднялся ещё выше и сделал крюк.

Стал виден провал в горном склоне за рекой длиной около двух километров, который начинался на западном берегу реки, входил в урочище и выходил к северу, углубляясь в курум и поднимаясь к гольцу. Стало понятно, что странный пришелец упал на горы, проделал в их изломах длинный ровный шрам, уничтожив попутно и лес, стесал часть ложа реки, подравняв урочище, и остановился на гольце, оставив от Бараньего Лба нечто вроде вулканического кратера.