Бунтарка и Хозяин Стужи - Марина Эльденберт

ко мне. Тусклым, каким-то уставшим взглядом скользнул по лицу, задержавшись на губах, а в следующую секунду притянул меня к себе и поцеловал.

И чем он, скажите пожалуйста, лучше Душана?!

Умом понимала, что надо бы сопротивляться, пытаться вырваться или отбиться ошейником, который продолжала сжимать в руке, но то ли из-за ларгового зелья силы окончательно покинули мое тело, то ли ошеломил напор Снежного… Так горячо и жадно меня еще не целовали. До головокружения, до слабости в коленях, до ощущения, что все происходит не на самом деле. Видение, сон, мираж…

Сон, из которого почему-то не хотелось вырваться.

Даже когда он скользнул ладонью по спине, прижимая к себе еще крепче, я, вместо того чтобы треснуть его ошейником, продолжала растворяться в поцелуе. Это все проклятое зелье или…

– Что за безобразие! Немедленно ее отпустите!

Очередной крик принадлежал не Душану, а его матери. Рука Снежного соскользнула с талии, губы перестали обжигать, и я почувствовала, что падаю.

Не упала лишь потому, что любитель целоваться меня удержал. Осторожно, но вместе с тем крепко приобнял, и я подняла взгляд на пунцовую Стеллу. За спиной мачехи маячили незнакомые мужчины, точно не из гостей. Чуть в стороне замерла хлопающая глазами Арлетта, а Фабиан…

Фабиан был у себя в комнате и наверняка слышал, что здесь что-то происходит. Наверняка напуган. Наверняка…

– Мой брат…

Слабый шепот потонул в возмущенном восклицании мачехи:

– Вы врываетесь в мой дом, хватаете мою падчерицу, а потом… Душан?! – Стелла вскрикнула, заметив за спиной у Снежного недоприбитого дверью и слегка придушенного сына.

А я едва не хихикнула, хотя было не до веселья. Ситуация возмутительная, но чтобы мачеха так вела себя в присутствии Снежного… Такого мне видеть не доводилось.

– Нашел? – голос принадлежал рыжеволосому мужчине, чье лицо бессовестно расплывалось перед глазами.

Кажется, он обращался к удерживавшему меня Снежному и имел в виду меня, в упор не замечая хозяйку дома.

– Пойдем. – Незнакомец не стал тратить время на ответ, Еще крепче ухватил меня за талию, увлекая за собой, но я не сдвинулась с места.

Вернее, пыталась не сдвинуться, но под напором Снежного сделала несколько шагов.

– Мой брат… Я никуда не…

– Мама! Да сделай же что-нибудь! Они похищают нашу Лив! – Мои слабые возражения перебил визжащий фальцет сводного брата. – Среди бела дня! Сегодня! Когда я…

Душан осекся, а я попыталась оттолкнуть от себя Снежного.

– Что с ней, – все тот же рыжий, – Она пьяна?

Опоена я. О-по-е-на.

Мое сопротивление было замечено, но совершенно бесцеремонно проигнорировано. Вместо того чтобы оставить в покое, Снежный подхватил меня на руки и молча ринулся в коридор.

– Не смейте! – Стелла преградила ему дорогу, и сейчас я была полностью с ней согласна.

Нужно было как-то отбиться от похитителя, держаться за мысль о брате – она единственная помогала не сорваться в вязкую тьму, но с каждой секундой бороться с ней становилось все сложнее.

Пару секунд мачеха бесстрашно смотрела Снежному в глаза, а потом… что-то произошло. Я поняла это по тому, как Арлетта испуганно отшатнулась от рыжего, а спустя мгновение уже сидела в глубоком реверансе. И Стелла, вскрикнув, упала на колени, а Душан позади и вовсе перестал дышать.

– Ваше величество! Простите меня, глупую… слепую… Не признала. Не поняла… Простите нас!

Величество?!

Может… может, мне все это снится?

– Я забираю девушку, – единственное, что его Снежное величество изволил сказать упавшей ему в ноги женщине.

– Конечно, конечно, – трусливо забормотала Стелла. – Как вам будет угодно…

После ее «угодно» голова закружилась еще сильнее, если такое вообще возможно.

– Не надо меня забирать… Не на… Фабиан… мой брат…

Хотелось кричать, брыкаться и вырываться, но вместо вопля с губ срывался бессвязный шепот. Я чувствовала себя слабой и беспомощной, и это злило еще больше.

Пока Снежный спускался в холл со мной на руках, я ощущала на себе десятки глаз. Гости вывалились из столовой и теперь смотрели на нас с незнакомцем… Который правитель. Который нагло меня похищает.

Перед которым все раболепно кланялись.

– Вы за это ответите… Я вас…

– Вы сейчас не в себе, чтобы понимать, к кому обращаетесь. – Меня поставили на заметенную снегом мощеную дорожку, что убегала от крыльца к воротам.

Голубые глаза Снежного стали немного теплее от появившихся в них смешинок, но мне было не до его глаз.

– Да будь вы хоть трижды Забвенным! – Мне хотелось ругаться, ударить его, но вместо этого я покачнулась и приникла к мужской груди. Кошмар! – Нет, вы хуже… Вы ларг и гротхэн, вместе взятые, вы…

Собиралась сравнить его еще с какой-нибудь нечистью, может, даже бросить словечко покрепче, но тьма оказалась сильнее.

Пронзаемая искрами снежного вихря, она накатила на меня и поглотила.

Открыв глаза, я поняла, что нахожусь где угодно, только не дома. Постель, на которой лежала, была мягче ваты. Шелковистые простыни нежно касались обнаженной кожи, одеяло было явно пуховым…

Обнаженной?!

Я тут же села и стала лихорадочно осматриваться, а заодно и себя осматривать. Богиня-матерь, где я?! Почему на мне лишь тонкая ночная сорочка с разрезами и вырезами, где только можно? Почему ничего не помню?! Хорошо, хоть одна. И вроде цела и невредима. Ничего не болит, разве что голова немного кружится.

Сидя в кровати, я продолжала бросать по сторонам взгляды, пытаясь понять, вспомнить, как здесь оказалась. Не только постель, но и вся комната была роскошной. Затянутые узорчатыми коврами стены, тяжелые бархатные шторы на окнах. Не просто добротная, но очень дорогая мебель. Одни только кресла, приставленные к камину, стоили немалых денег – резные, с узорчатой обивкой… В камине тихо потрескивали поленья, но помимо этого комнату от души прогрели чарами.

Откинув одеяло, я нерешительно поднялась – босые ступни тут же утонули в густом ворсе ковра.

Расписные сундуки по углам, шкатулки из слоновой кости… Спальня принадлежала женщине, но я здесь точно была лишней.

Меня здесь просто не должно было быть.

Я должна быть в Борге. С Фабианом.

Мысль о брате заставила броситься к дверям, но не успела я к ним подлететь, как створки распахнулись, пропуская незнакомую девушку в простом темно-синем платье.

– Нэри уже проснулись, – улыбнулась незнакомка. – А я как раз платье для вас закончила утюжить.

Она опустила взгляд на наряд из зеленого бархата, который держала в руках.

– Это не мое платье. – Я точно помнила, как надевала свое светло-голубое, готовясь спуститься к гостям Душана.

Помнила, как садилась за стол, как попробовала приготовленный мной и Доротой салат, а дальше…

А дальше проснулась в чужой кровати.

– Где моя