Кенгуру и белые медведи - Ольга Мамыкина

Следующий день не задался с самого начала. Накануне Вика, перевалявшаяся на пляже, порядочно обгорела и, как результат, не спала всю ночь, потому что малейшее движение причиняло боль. Утром, списавшись по Интернету с Ольгой, Загрызалова выяснила, что уволена не по собственному желанию, а по статье, «За несоответствие занимаемой должности». Ведь Вика совершенно забыла о том, что, чтобы окончательно уволиться, надо самолично забрать документы по истечении двух недель со дня написания заявления об уходе. Вика не пришла, и это автоматически оставило её в рядах работников инспекции. А поскольку Загрызалова не явилась и на следующий день, то девушку с чистой совестью уволили за прогулы. Вдобавок, ей грозила чуть ли не уголовная ответственность за удержание удостоверения, которое Вика обязана была сдать, уйдя с работы. Ну, и в довершение картины полного и безоговорочного счастья, вся инспекция, снизу доверху, стояла на ушах из-за «проверенной» Загрызаловой, а ныне активно перепроверяемой комиссией документации. Чернов рвал на себе волосы, стаканами хлестал валерьянку, заедал её горстями «Валидола», часто и горячо отзываясь о Загрызаловой Виктории Валерьевне не в самых изысканных и нежных выражениях.

Работы не было и не предвиделось, а денег, вырученных от продажи украшений, определённо не хватит надолго.

В ближайшем супермаркете, куда Загрызалова направилась за продуктами, ей предоставили отличную возможность почувствовать себя пеньком. Кассирша тараторила так быстро, что Вика практически ничего не понимала, пришлось несколько раз попросить повторить. Остальные покупатели в восторг не пришли, о чём некоторые не замедлили сообщить. И хотя обычно Вика в таких случаях охотно огрызалась, на сей раз она решила, что не надо декламировать в чужом монастыре свой устав, и стойко промолчала.

Когда Виктория возвращалась домой, соседка «справа» — пожилая дама, если не сказать «бабулька», из-за ограды обдала девушку неприязненным взглядом и что-то прошипела себе под нос, причём, вроде бы, по-итальянски. Соседка «слева» тем временем с любопытством наблюдала за происходящим через своё окно.

Домашние дела настроения не улучшили, а лишь прибавили унылости и раздражения.

Марк заранее предупредил, что сегодня на ночь домой не вернётся, так что Загрызалова была полностью предоставлена сама себе. Свобода. А что с этой свободой делать, если не знаешь города, в котором находишься, не имеешь друзей, и даже не можешь банально посмотреть какой-нибудь фильм или передачу на своём родной языке?!

В общем, выходя вечером на променад, Вика только и мечтала о том, чтоб ей встретилась парочка хулиганов (желательно, конечно, хилых), на которых можно будет отвести душу.

Ни одного хулигана, даже самого завалящего, не попалось, и Загрызалова сама не заметила, как, преодолев несколько кварталов, добрела до шумного ночного клуба с яркой неоновой вывеской. По идее, убеждённой трезвеннице в таком заведении делать абсолютно нечего… Хотя, там ведь можно не только пить, но и танцевать. Понадеявшись на то, что вход бесплатный, Вика зашла в помещение.

Может, она одета неподходяще — красный топик и джинсовые шорты? Впрочем, вряд ли подобные заведения принято посещать в вечерних нарядах.

Громкая динамичная музыка била по ушам, мигающий и яркий свет резал глаза. Но Вика быстро привыкла. Она бесцеремонно пролезла в самый центр толпы танцующий и присоединилась к веселью под музыку. Даже попрыгала немного вокруг одного молодого человека. К сожалению, дальше этого знакомство не пошло, но всё равно было приятно.

Немного запыхавшаяся Вика подошла к стойке. Кроме Загрызаловой здесь ещё толпилось немало народу, так что бармен далеко не сразу обратил на неё внимание. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда.

— Что будете пить? — равнодушно поинтересовался мужчина средних лет с бронзово-коричневой от загара кожей и пепельно-русыми волосами.

— Воду. Или сок. В общем, что-нибудь безалкогольное.

Равнодушие бармена мигом сменилось заинтересованностью. Он даже переспросил:

— Безалкогольное?

— Именно, — подтвердила Вика, перекрикивая грохочущую музыку. — Только не говорите, что здесь у вас такого не подают.

— Отчего же? Подают. Просто непривычно…

Бармен наполнил высокий бокал чем-то рубиново-красным и подал Вике.

— Сок? — уточнила девушка.

— Сок. Вишнёвый.

— Спасибо. Сколько с меня?

Ответ утонул не только в звенящей мелодии, но и в рёве чем-то недовольных посетителей, стоящих неподалёку.

Трое парней шумно чему-то радовались и приставали к окружающим, требуя, чтобы и те разделяли эту самую радость. Притом в качестве убеждений использовались не только словесные аргументы, но и довольно грубые подталкивание и тычки. Самому старшему из юных дебоширов было от силы лет девятнадцать, остальные смотрелись немного младше. Да уж, тот ещё возраст: ума ещё мало, а силы уже много.

— Нам пива! — громогласно потребовал молодчик, приблизившись к стойке и пристроившись аккурат рядом с Викой. Жалко, что у россиянки после танцев начисто исчезло боевое настроение.

— Вы совершеннолетние? — осведомился бармен.

— Конечно!

— Могу я взглянуть на ваши документы?

— Мы забыли их дома.

— В таком случае никакого спиртного. Мне жаль.

Молодые люди сдаваться не собирались. Далее последовала перепалка, большей части которой Загрызалова попросту не разобрала, потому что не особенно вслушивалась. Закончилось всё тем, что ребята обозвали бармена, а тот настоятельно попросил их удалиться, пригрозив вызвать полицию. И тут один из ребят, тот, что выглядел постарше, подсел к Вике и хрипловато произнёс:

— А может быть, ты нас угостишь?

Вика хмыкнула и одарила белобрысого нахала презрительным взглядом.

— С какой радости?

Уловив акцент, парень насмешливо оскалился:

— Так ты не австралийка?

— Нет.

— Эмигрантка?

— Что-то вроде того, — буркнула Виктория в свой стакан.

Парень, при поддержке приятелей, выпалил что-то, вроде бы, не лицеприятное, но Загрызалова вновь не разобралась в потоке чужеродных для неё слов.

— Отстаньте от леди! — вступился бармен.

«Леди? — умильно удивилась Вика. — Так меня ещё никто не называл».

— Она не против, — хохотнул белобрысый юнец, тяжело опустив ладонь на Викино плечо. — Правда?

Вместо ответа Вика демонстративно убрала руку парня. Тому это не понравилось.

— Считаешь себя крутой, да?!

— С чего ты взял? — как можно спокойнее произнесла Вика, вставая и вынимая из нагрудного кошелька купюру, которой должно было хватить на плату за напиток. Загрызалова протянула деньги бармену. — Большое спасибо, было очень вкусно.