Гаттак - Евгений Ильичёв

миров. Бор населил все эти миры несчетным числом своих детей. Бор — всесилен. Гаттак — ничтожен. Бор — все. Гаттак — ничто. Ничто без своего Бога.

На этом все мысли Гаттака иссякли, и он провалился в бесконечную тьму.

Глава 6

Хочешь мира — готовься к войне

— Только одного не пойму, капитан, — сказал Ким Сергеев, в сотый раз просматривая видео с зондов, посланных на разведку к спутникам Юпитера. — Вы же говорили, что книга, которую вы написали для дочери, уникальна и выпущена в единственном экземпляре.

— Так и есть, — согласился Веровой. — По сути, это единственная книга-ключ, которой могла безопасно воспользоваться Мария. Все остальные книги на планете, вероятно, были оцифрованы и могли храниться в памяти Боровского.

— Это как раз понятно. Непонятно, как ваша дочь смогла написать такое послание, не имея при себе эту книгу.

Веровой покосился на худенький томик, лежащий на столе в его каюте. Вздохнул и ответил:

— Все просто, старпом. Она знала эту книжку наизусть.

Старпом счел за благо промолчать. Трагедия жизни капитана Верового не отпускала своих героев даже после смерти. Несмотря на это, Ким почувствовал в капитане «Магеллана» воодушевление, но в этом как раз не было ничего удивительного. Не каждый день узнаешь, что у тебя на Земле, возможно, есть внучка. Что ты в этой вселенной все-таки не одинок.

Капитан Веровой уже обсудил шифровку с остальными членами экипажа и решил взять паузу до третьего брифинга. Нужно было осмыслить ситуацию и оценить перспективы с разных сторон. Чем, собственно, экипаж и занимался в данный момент.

Ким же решил поговорить с капитаном раньше брифинга, запланированного на семь вечера по корабельному времени. Отчасти это решение было принято ради самого капитана. Ким чувствовал, что Веровому необходима поддержка. Да, размышлял про себя старпом, к счастью, даже такие люди, как Веровой, нуждаются в простом человеческом участии. Почему к счастью? Да потому, что иначе человек перестает быть человеком. Каждый нуждается в обществе. Человеку нужен человек — личность, индивидуальность. Нужен как цель общения, объект влияния, воздействия, реакции. Человек нуждается в другом человеке, поскольку видит в нем отражение себя самого. В хороших людях мы видим свои лучшие черты и качества или пытаемся взять чужие достоинства за основу своего собственного я. Таким людям мы пытаемся подражать, копировать их поступки, принимаем их мировоззрение. В плохих же людях мы видим те черты себя, которые следует избегать, искоренять, бояться. Но нужны нам и те, и другие. Оба типа людей для человека служат своеобразным нравственным ориентиром.

— Капитан, я хотел обсудить исправленную версию послания вашей дочери. Все ли верно я перевел?

— Да, — согласился Веровой, — лучше будет записать и озвучить итоговый вариант.

Ким Сергеев постарался с выражением зачитать обработанный текст послания:

«Отец, прости меня за все! Нам удалось выжить (вероятно, речь идет о ней и части экипажа „Ермака“). Не верь ложным богам. Они предали всю землю, и мы (потерпели?) поражение в войне с ними. Нам удалось спрятаться на долгие годы. Выживаем с друзьями. Организовали сопротивление и (вероятно) большую сеть (этого сопротивления) на планете. Я прожила долгую жизнь. Воспитала дочь. Моему другу (удалось) просчитать все решения богов на будущее. Самое главное, получилось спрятать на Земле лидера будущей войны».

— Тут дальше непонятно: «Помоги возвратить планету» или «этот лидер поможет возвратить планету». Далее идет эээ… вот: «Нельзя убивать людей» — вероятно, имеется в виду все население. «Они рабы ложных богов. Люблю тебя. Прости меня за все».

— Да, Ким, — похвалил капитан старпома, — ты достаточно точно интерпретировал послание. Я так его и понял, когда дешифровал.

— Получается, капитан, на планете не все так гладко, как это описывает Боровский. Есть люди, большая часть населения, которую не устраивает власть Боровского.

— А тебя устроила бы такая жизнь?

— Что вы имеете в виду?

— Боровский мертв. От его имени действует программа. Искусственный интеллект, если хочешь. Да, самый продвинутый на планете. Да, способный организовать огромную массу людей и развивать общество взрывными темпами. Но лично ты, человек Ким Сергеев, мог бы принять такого правителя? Действовать по его указке, жить по законам, написанным машиной?

Ким задумался.

— Капитан, если честно, это очень серьезный вопрос. Я не готов дать ответ сиюминутно.

— Именно поэтому я и выбрал тебя первым помощником.

Ким не ожидал такого ответа. Он стыдился своей нерешительности. Но вопрос, заданный Веровым, действительно не имел прямого и однозначного решения.

Капитан попытался озвучить то, что заставило старпома задуматься:

— Слепое отрицание общества, которым правит робот, скорее всего, чисто человеческая реакция. Она основана на гордыни человека. Человек действительно считает, да и всегда считал себя венцом творения природы — высшим существом. Существом, наделенным свободой мысли, свободой слова и свободой волеизъявления. Мы с легкостью подчиняемся другим людям или группе людей в случае стадного инстинкта, но принять главенство искусственного интеллекта, пусть и самого совершенного на планете, смог бы не каждый человек. Думаю, и не сможет никогда. Человек скорее уничтожит общество вокруг, сотрет в порошок все очевидные преимущества такой формы правления, будет сопротивляться и низвергнет себя до первобытнообщинного строя, нежели смирится с тем, что нечто искусственное, по сути, им же и созданное будет править миром.

— Но, если верить Боровскому, ему каким-то образом удалось захватить бразды правления. И общество при нем процветает, — возразил Ким.

— Во-первых, не все общество приняло эту идею, — продолжил вслух размышлять капитан. От возбуждения он встал и с заложенными за спину руками стал ходить по каюте. — Из письма дочери мы знаем, что на планете все еще идет гражданская война. Мария, скорее всего, погибла много лет назад, но ее послание, записанное заранее, кто-то отправил.

— Видимо, тот, кого она назвала лидером будущей войны.

— Я тоже так думаю.

— Но это не объясняет, почему одна часть общества приняла такую форму правления, а другая нет, — Киму передалось возбуждение капитана. Казалось, они сейчас думали наперегонки, и Веровой выиграл в этом маленьком состязании.

— В послании Марии, однако, есть ответ и на этот вопрос.

— Не верь ложным богам, — догадался Ким, и капитан с ним согласился.

— Да. Думаю, та часть людей, которая поддерживает Боровского, считает его богом. Существом несоизмеримо более умным и всеведущим. Существом, способным дать кров, пищу, технологии, порядок, четкие правила мироустройства. Они живут по его правилам, возможно, у них есть и заповеди, соблюдение которых ведет их общество к прогрессу и процветанию. Это ли не доказательство для них его, Боровского, божественной природы? Им невдомек, что Боровский — программа. Что он создал на основе своих вычислительных возможностей алгоритм, по которому и развивает подконтрольное ему общество. Он создал, по сути, игру-стратегию, только юниты в этой игре — реальные, живые люди. И перед остальными цивилизациями в этой игре Боровский пользуется неоспоримым преимуществом — он уже знает все, что нужно для бурного развития его цивилизации.

— Но как же с теми, кто не принял правила игры? Кто входит в сопротивление?

— А в сопротивление входят как раз те, кто знает правду. И правду эту сквозь годы, сквозь десятилетия пронесла моя дочь. Она и те выжившие с «Ермака».

— Но почему тогда Боровский не уничтожил сопротивление? Если он всесилен (а иначе их технологический скачок не объяснить), ему не составило бы большого труда просто вычистить общество. Стерилизовать его и тем самым обезопасить себя самого от возможных бунтов и революций.

— Любому обществу нужна цель. Любому живому существу нужна цель. Думаю, он не сделал то, о чем ты говоришь, лишь по одной причине — ему нужен внешний враг. Угроза, которая будет висеть над его благополучным обществом, как Дамоклов меч. Так он мобилизует своих людей, так он их сплотит, — Веровой поглядел на часы. — Однако нам пора на третье заседание.

Капитан и старпом застали экипаж в задумчивом состоянии. Было очевидно, что каждый из них проделал огромную работу и теперь пребывал в легком шоке от умозаключений, к которым пришел.

Верховой поделился со всеми выводами, которые сделал со своим помощником, и на мостике вновь воцарилась тишина.

Первым молчание нарушил сам капитан:

— Господа, я полагаю, пришло время наметить нашу стратегию.

Руку