Последние стражи Аарона - Мирослава Драгович

Промчавшись по широкому полю, он врезался в самые дебри темного леса. Он знал ту тропинку, что вела к озеру — зеленые заросли будто бы обнимали ее. Жесткие ветки больно царапали лицо, но Стейн и не думал спешиваться до тех пор, пока рысак не заупрямился, не желая продвигаться вперед сквозь колючие кусты ежевики. Юноша спешился, и привязал его к дереву подальше от тропинки, думая, что руалийцы не заберутся в такую чащу.

Зарево, уходящее высоко в темное небо, медленно подступало со стороны границы. Он еще не слышал звуков, сопутствующих движущемуся войску у — него еще оставалось время. Упрямо пробираясь вперед, Стейн молился только о том, чтобы братья не изменили своей привычке. Морган рассказывал ему, как они ныряют с тяжелого выступа, нависающего над водой. Сын кузнеца готов был идти в бой под знаменем своего лорда, но ни за что бы не повторил их безумства. Вода в Темном озере была невыносимо ледяной даже в самый жаркий день. Люди в деревне говорили, что она холодна из-за душ утопленников, нашедших в ней свою смерть.

Чем ближе Стейн подбирался к воде, тем отчетливее слышал приглушенные голоса. Стараясь избежать лишнего шума, он подкрадывался к ним все ближе. Он почти не дышал. Это были руалийцы. Их особый выговор не оставлял в этом никаких сомнений. Двое мужчин, два голоса — один молодой и резкий, второй сиплый и спокойный. Стейн вслушивался все внимательнее, двигался все осторожнее. Он хотел знать наверняка, о чем они говорят.

— Послушай, это Брандовский выродок. Верно тебе говорю, — пробубнил сиплый.

Юноша предпочел бы обойти их стороной и продолжить свои поиски, но услышав эти слова, вытащил клинок из ножен. Где-то в зарослях с другой стороны поляны резко хрустнула ветка. Стейн замер, почувствовав, что руалийцы насторожились.

— Там кто-то есть, — послышался молодой голос.

— Утопленники выбрались полюбоваться полной луной, — грубым хохотом отозвался второй. — Мы поймали отродье колдуна! Скоро у нас будет много золотых монет.

Стейн подобрался к поляне и теперь мог разглядеть двух мужчин в лохмотьях, один из которых, хорошо сложенный и высокий, стоял к нему так близко, что можно было почувствовать, как сильно от него разит крепким элем. Второй, с косматой темной бородой, склонился над мальчиком, стоящим на коленях, и внимательно вглядывался в его лицо. Это был Аарон. Его руки были связаны за спиной.

Моргана не было видно. Он улизнул от руалийцев, или же был мертв. Он был из тех, кто скорее ударит, чем побежит, поджав хвост.

— Ты так и будешь молчать, паршивец? — прошипел бородатый.

— Отрежь ему ухо. Быстрее разговорится.

Мужчина выпрямился и оглянулся на человека с резким голосом. Этот взгляд был долгим и Стейн подумал, что бородач смотрит не на своего спутника, а прямо на него.

— Что? — изумился высокий руалиец. — Тебе жаль этого мальчишку? Ты ведь и в правду Бранд, мелкий слюнтяй?

Темная фигура выскользнула из тени. Бородатый обернулся и успел занести меч, потом закричал. Но это был не разъяренный вопль воина, рвущегося в бой, а крик боли.

Молодой руалиец ринулся вперед, но Стейн был уже за его спиной. Одной рукой он схватил его за волосы и резко запрокинул ему голову, во второй он крепко сжал рукоять ножа, и быстро полоснул свою жертву по горлу. Лезвие легко разрезало податливую плоть.

Стейн посмотрел на бородача, корчившегося на земле. Он пытался вытянуть остро обломанную ветку, воткнутую в его брюхо. Юноша понадеялся, что тот умрет сам и ему не придется облегчать его мучения.

Темной фигурой был Морган. Теперь он, немного пошатываясь, закрывал лицо ладонями.

Сын кузнеца видел, как шевелятся губы Аарона, но не слышал его голос. Стук замирающего сердца его жертвы на мгновение оглушил его. Как только он ослабил хватку, тот руалиец рухнул на землю. Отдышавшись, Стейн вытер нож о край разодранной туники мертвеца, подошел к Моргану и заставил его отнять руки от лица. Глубокий шрам прошел от виска до побелевших губ. Мальчишке досталось от меча убитого им руалийца, но тот не снес ему голову, не лишил глаза и только поэтому ему повезло.

— Могло быть и хуже, — проговорил Аарон.

— Если бы не ваше ребячество, ничего бы этого не случилось.

Стейн, вспомнив о том, что младший из мальчиков все еще связан, нагнулся над ним и разрезал путы.

— Они не похожи на простых разбойников. Посмотри, у того верзилы, которому ты… — светловолосый Бранд запнулся, когда его запястья освободились от грубой веревки, — … которому ты перерезал горло, в колчане за спиной очень странные стрелы и хороший лук.

На него напали, почти увели в плен, где его бы ждали мучения или смерть, а он совсем не испугался и даже заметил темное оперение вражеских стрел.

— Верно. Это руалийцы. Возможно, они разведывали что-то в деревне перед наступлением, и, направляясь к войску, наткнулись на вас.

— Мы возвращались в замок. Аарон шел далеко впереди, и когда они набросились на него, я остался в тени. Что они здесь делают? — затараторил Морган. — Постой… Ты сказал «перед наступлением»? И что здесь делаешь ты?

— Идем. Мы должны укрыться. Войско обязательно пройдет здесь… — Стейн не хотел пускаться в разъяснения, по крайней мере, до тех пор, пока они не отойдут подальше от этого места.

— Укрыться? Мы не вернемся в замок? — перебил его Аарон, потирая затекшие руки.

— Нет. Ваш отец приказал переждать в лесу.

— Мы будем сидеть в кустах, пока будет идти бой? — возмутился старший из братьев.

— Оказавшись в замке, ты пережидал бы его возле леди Эдины. Велика ли разница? — начал злиться Стейн, который должен был сражаться в эту ночь. — Скажи мне, Морган, что бы ты делал, если бы не появился я? Защекотал бы того здоровяка до смерти?

Он посмотрел на бородатого. Тот был уже мертв. Обратив свой взор ко второму мертвецу, он не смог поверить, что своими руками убил такого крепкого мужчину, пускай и не в открытом бою, а хитростью. Морган ни за что бы не смог одолеть его в одиночку.

— Я должен был стоять и смотреть как эти люди калечат моего брата? — грубо бросил ему мальчишка, вытирая кровь с лица тыльной стороной ладони.

Стейн протянул один из своих клинков младшему Бранду. Тот помедлил, прежде чем решился положить пальцы на рукоять. В отличие от брата он не любил оружие, и, быть может, само его существование было противно всему его естеству. Юноша предпочел бы отдать его более ловкому Моргану, но ему захотелось досадить самоуверенному выскочке.