Бальзак без маски - Пьер Сиприо

Начиная с 1547 года выходцы из Сен-Дени Саламбье передавали от отца к сыну профессию суконщика. Кроме того, они изготавливали все необходимое для военной и гражданской форменной одежды. Отец Тома Саламбье, скончавшийся в 1757 году, получил должность каптенармуса королевского казарменного имущества. Он жил в Живе-Сен-Илере, что расположен в долине Мааса, где армия пополняла свои запасы. Родственники и друзья Саламбье «большей частью принадлежали к кругу парижских торговцев сукном, а также фурнитурой для гражданской и военной форменной одежды. Торговали они и декоративными тканями» (Жан Делей «Сокольничий»[8]).

Луи Саламбье, прапрадед Бальзака, изготавливал и продавал галуны, его брат Мишель был пуговичных дел мастером, другой брат владел мясной лавкой, их сестра вышла замуж за торговца тесьмой. Все они жили на улице Сен-Дени, за исключением двоюродного деда Бальзака, который женился на дочери суконщика из Эльбефа и держал лавку при фабрике «Золотое руно», «которая производит и продает все необходимое для форменной одежды пехотинцев, моряков и префектов». В 1805 году этот двоюродный дед будет избран помощником судьи торгового суда, а в следующем году — судьей. Как и Цезарь Бирото, он принадлежал к «главам самых древних и уважаемых семей, отличавшихся честностью, порядочностью и образцовым ведением хозяйства». В 1810 году его изберут членом правления по обеспечению войск обмундированием.

Анна Шарлотта Лора Саламбье, мать Оноре, была красавицей. Она не походила на свою мать, урожденную Софи Жове, чей отец, в свою очередь, торговал галунами. Эта бабушка по материнской линии, вскоре возненавидевшая своего зятя, вдохновила Бальзака на создание образа госпожи Гийом. Обе они «носят чепец, отделанный кружевами, как у вдов». Бабушка Саламбье овдовела в 1803 году. «Ее речь отрывиста, а жесты напоминают скачкообразные движения телеграфного механизма» («Дом кошки, играющей в мяч»).

Лора, мать Бальзака, в течение пяти лет, предшествовавших замужеству, жила под деспотичным надзором матери. Она вставала в 7 утра, чтобы успеть привести себя в порядок: почистить зубы, вымыть руки и лицо, убрать в комнате. С 8 до 9 она училась писать, стараясь держать перо прямо, чтобы выработать красивый почерк. С 9 до полудня, а также с 5 до 7 часов вечера ей были уготованы «полезные занятия». Под «полезными занятиями» мать понимала шитье, вязание, изготовление фестонов, вышивание. В остальные часы она наряжала куклу и предавалась упорному труду по плетению кружев. Хорошо воспитанная девушка не перечила родителям и читала только дозволенные книги. Чтобы отбить у нее всякую мысль о кокетстве, ей запрещали иметь зеркало и внимательно следили за тем, чтобы ум ее занимали лишь принципы образцового ведения домашнего хозяйства.

Бернар-Франсуа и Лора поженились 30 января 1797 года. В это же самое время сестра Лоры вышла замуж за Себастьяна Малю, отец которого попал в переплет в Льеже, где служил по части продовольственного снабжения. В 1792 году инспекция, возглавляемая Липпманном Серфом Берром, обнаружила пустые склады и весьма туманные счета. Жозеф Саламбье спас тогда Малю. Бернар-Франсуа прекрасно знал Серфа Берра, армейского поставщика, генерального синдика еврейской общины Эльзаса. При Людовике XVI он сыграл важную роль в деле признания французских евреев дееспособными. Революция разорила его, обложив еврейские общины Эльзаса непомерно высокими налогами. Анна-Мари Мейнингер доказала, что барон д’Альригер, разорившийся потому, что «воспринял Наполеона всерьез», на самом деле не кто иной, как Серф Берр, который напрасно поверил в Людовика XVI, прозванного в Страсбурге «королем евреев» после издания эдикта о веротерпимости.

Впоследствии Огюста Думерка назначили синдиком разорившегося семейства Берр-Леона Фуда. Семья Фуда сумела поправить свое финансовое положение и в 1828 году купила замок Рокенкур, некогда принадлежавший семье Думерка.

Бальзак часто мечтал о такой матери, которая не столько бы радовалась наступившей беременности, сколько бы получала удовольствие, думая о золоте. Деньги. Именно в них черпает силу бальзаковское мировоззрение. Сколотить состояние. Именно в этом заключается цель его жизни.

Какой пример подает история семейств Саламбье, Думерков, Фудов и Серф Берров! Какой предмет мечтаний и какой повод для надежд! Бальзак всегда считал себя крупным дельцом и тем не менее ни на минуту не переставал восхвалять честность и не пожелал покидать свой писательский кабинет, ибо деньги все же есть не что иное, как средство для создания шедевров.

Первенец четы Бальзак Луи Даниель появился на свет 20 мая 1798 года и прожил всего 32 дня. Ровно через год, день в день, 20 мая 1799 года на улице Итальянской армии, переименованной впоследствии в Национальную, в доме 25 родился Оноре. Его отцу исполнилось 52, матери — 22.

В «Человеческой комедии» Бальзак приводит описание ужасных родов. Речь идет о рождении сына у маршала д’Эрувиля и его жены Жанны. Действие разворачивается в эпоху Генриха IV и насквозь пронизано шекспировским духом: ураган, шквалистый ливень, бурные потоки воды, вот-вот готовые поглотить башни замка с флюгерами, раскаты грома, несущие проклятие. В зловещем замке вспыхивает ссора между отцом, который собирается убить своего новорожденного сына, и знахарем, который хочет спасти младенца. Мать вынуждена переживать сцену более зловещую, чем смерть ребенка. Франсуа Жермен и М. Приу доказали, что «Проклятый ребенок», опубликованный в феврале 1831-го, был частично написан в 1822 году, когда Бальзак увлекался «черным романом». Упомянутая сцена не свидетельствует о сумасбродстве автора. Бальзак вложил в нее свою боль, ведь он часто повторял, что ему не следовало появляться на свет. Слово «любовь», применяемое к воспроизводству себе подобных, «представлялось ему самым гнусным богохульством, которое современные нравы научились произносить». По мнению Бальзака, ни один ребенок не должен рождаться случайно. Родители обязаны желать его всей душой. В противном случае плач младенца будет звучать как кряхтение одинокого и заброшенного старика, каким он станет в будущем.

20 мая 1799 года не было ни грозы, ни бури, но родители приняли в тот день безжалостное решение. Бернар-Франсуа и Лора не пожелали пестовать младенца. Они сочли, что ребенку будет гораздо полезнее расти в деревне.

Три года маленький Оноре провел в крестьянской семье: простая кровать, деревянные табуретки, солонки в форме сабо, деревянные черпаки для воды, бадья для молока, общий стол, вечера, когда собираются вместе жнецы, пастухи, угольщики…

В своих первых романах Бальзак выводит образ матери, которая, родив ребенка, полагает, что, давая ему грудь, питает его «молоком жизни». «Кормящая мать живет дыханием этого крошечного существа, которое играет у нее на груди, испив нектар, чистый, как душа матери» («Последняя фея»).

Несомненно, Бальзак невольно цитировал Жан Жака Руссо, требовавшего, чтобы матери вскармливали детей сами, хотя своих детей Руссо подбрасывал в сиротский приют. В «Эмиле» несколько страниц посвящены описанию младенческого возраста; позже они вошли в трактат по педиатрии. Руссо счел бы это возмутительным, но в буржуазных семьях XIX века кормить ребенка грудью было уже не принято, поскольку так можно было испортить себе грудь. Кормить, пеленать, баюкать, пестовать ребенка входило в обязанности кормилицы. Мать должна была относиться к ребенку без лишней нежности, чтобы его не «перевозбудить».