Жена мятежных оборотней - Кира Рамис

По щелчку пальца возле Валенсии и её охраны возникли четыре верзилы.

— Давайте без кровопролития, — грозно прикрикнул хозяин дома. — Вы не устоите против шести медведей, я же не идиот, выживший из ума, чтобы каким-либо образом вредить проводнику, тем более задерживать или убивать, — Шерстобитов гневно посмотрел на мужчин, вставших в оборонительные стойки возле Валенсии. — Но ради своих целей охранников могу и покалечить, но лишь для того, чтобы леди проводник стала посговорчивей. Насколько я помню, охрана не входит в списки неприкасаемых персон.

«А кто входит?» — чуть не ляпнула Валя, но вовремя прикусила язык, поняв, что фениксы не всё ей рассказали.

— Так что молча идите вперёд, покажу вам свой зверинец. А потом вы уже решите, передавать ли послание адресату или всё забыть и уйти с кровью на руках!

Валентина недоумённо посмотрела на мужей, совершенно не понимая, о чём говорит этот ужасный мужчина. Чья кровь, почему она должна смотреть какой-то зверинец?

— Хорошо, я доставлю письмо, кому скажете, не нужно ни чьей крови, и зверинцы смотреть я не хочу! — девушка развернулась в сторону стола. — Пишите письмо, господин Шерстобитов.

— Ух ты, как мы быстро пошли на попятную. Ну, нет, я не могу вас оставить без незабываемого зрелища, таких животных вы ещё не видели.

— Я была в зоопарке и видела утконоса, так что вряд ли вы меня удивите. Пишите письмо, и мы расстанемся.

— Письмо я напишу, но пока я буду обдумывать текст, родные моего друга захотят на словах ему передать весточку. Так что вперёд, леди! — его голос заметно похолодел, а в глазах мелькнули недобрые искорки.

«Родные? Что за бред, кого он держит в своём зоопарке? Неужели в этом мире процветает рабство? Пупс, ну где тебя носит?» — Вале очень срочно захотелось домой, под тёплое одеяло, чтобы никого не видеть и не слышать. И тем более не быть проводником.

Пройдя по длинному коридору, хозяин дома распахнул дверь. Судя по расположению, помещение находилось с задней стороны дома, имело вытянутую форму и, скорее всего, это была глухая пристройка из кирпича, без окон.

— Вы здесь что, не проветриваете? Ужасный запах псины, за животными нужно убирать… — Валенсия сбилась, заметив в первой клетке сидящего в углу худющего человека. — В вашем мире разрешено рабство?

— Ой, что вы, какое рабство, всё добровольно! — громче, чем нужно, произнёс до этого момента молчавший Артемий. — Батюшка в тяжёлый момент помогает страждущим. Но не все помнят доброту и хотят отдавать долги. Так вот, таких провинившихся мы ловим и даём день-другой подумать, — заявил он, и Валенсию передёрнуло от омерзения к барскому сынку и его вранью. — Бывает, что должник оставляет семью в залог и едет на заработки, и, как только возвращает долг папеньке, тот незамедлительно отпускает всю семью на волю.

— Что-то с трудом верится, что добровольно, — прошептала пересохшими губами девушка.

В следующей клетке сидело шустрое семейство лис, мама и трое рыжих лисят.

— А это дикие лисы, Дормидонт Силантьевич собственноручно изловил. Я поражаюсь ловкости его рук. У меня пока не получается голыми руками ловить животных, — наиграно вздохнул Шерстобитов-младший.

Я промолчала.

— А вот тут моя гордость, — с улыбкой, больше похожей на оскал, хозяин усадьбы подтолкнул Валенсию к следующей клетке. — За большие деньги выкупил животину, — из-за прутьев на подошедших посмотрел зверь, очень похожий на дикобраза, но на конце каждой иголочки был пушистый кончик, что могло выглядеть очень комично, если бы не слёзы в его глазах.

— Но он плачет! Вы что, мучаете животных? Зачем человека закрыли за решётку? — взвилась девушка, и услышала из следующей клетки тихий детский плач.

Вер как-то странно дёрнулся и мгновенно оказался там, откуда доносились жалобные звуки. Уил попытался не дать Валенсии посмотреть, что там происходит, но господин Шерстобитов-старший его оттолкнул и произнёс:

— А вот и семья волка, оставившего её у меня в залог, и обещавшего присылать магические наполнители исправно и по три штуки. Так что передашь ему, проводник, что семья жива, здорова, ждёт возвращения кормильца. А от меня передай, что штраф в три наполнителя. Пусть свою шкуру продаёт, делает, что хочет, но через неделю долг должен быть у меня.

Валенсия стояла чуть дыша. Она практически не слышала, что говорил этот ужасный человек. Её взгляд был прикован к хрупкой женщине, лежавшей на голом полу с закрытыми глазами, а рядом сидели два маленьких волчонка и жалобно завывали.

— Они же совсем дети! — Вериан не сдержался и, обернувшись, кинулся в сторону живодёра. Дормидонт Силантьевич, будто ожидал или даже надеялся на такой исход похода в казематы. Он с громким рыком обернулся в огромного медведя, распахнул лапы и прокричал своим шестёркам, чтобы те не встревали. Это была его игра, охранник напал первым.

Валенсия громко закричала, когда Вер был отброшен к железным решёткам огромной лапой. Уилфред, недолго думая, обернулся и прыгнул в сторону монстра. И именно в тот момент, когда косолапый занёс лапу для удара, ему в холку впился острыми зубами неизвестно откуда взявшийся Пупс. Дормидонт Силантьевич взвыл дурным голосом и попытался скинуть с себя пса, но стальной капкан захлопнулся наглухо. Сейчас оттащить Пупса от медведя могло только чудо.

Злющий барин хоть и пропускал удары, сыпавшиеся на него со стороны Вера и Уилфреда, но и сам не оставался в долгу. Длинными когтями, медведь нанёс сильный удар по груди Уила, тот упал и замер у ног зверя. Вер, издав горловой рык, бросился на обидчика друга.

Валенсия закрыв глаза и, заткнув уши руками, начала молиться, чтобы весь этот ужас закончился.

«Срочно в больницу, в любую, в ближайшую, пожалуйста, мой муж ранен. В больницу… в больницу», — девушка, сильно зажмурившись, всё повторяла и повторяла одни и те же слова. Вдруг раздался громкий хлопок, Валенсия распахнула глаза и увидела, как за спиной захлопнулся портал.

Подняв взгляд вверх, она поняла, что оказалась в своём мире, перед крыльцом, полным машин скорой помощи, а вывеска на здании гласила: «Областная больница № 1». Из распахнутых дверей с каталками спешили врачи.

Валенсия не могла понять, как у неё получилось перенести в свой мир не только раненого мужа, но и практически всех, кто находился в этот момент в пристройке.

Первой подняли женщину, на груди которой лежали два малыша. Рядом, в разодранной рубахе, стиснув зубы и опиравшись спиной на Вера, сидел Уилфред, ещё чуть подальше под охраной Пупса стоял и оглядывался по сторонам Шерстобитов. Его спина и грудь была в крови.

Рядом с большой цветочной клумбой врачи осматривали худого мужчину, который в момент переноса находился в первой клетке. Валя вдруг поняла, что магия перенесла только тех, кто остро нуждался в медицинской помощи.