Из круиза с любовью - Татьяна Осипцова

Так прошел еще год. Анечка ходила в ясли, а Вика устроилась еще в одно место уборщицей. Об университете пришлось забыть. Учебу на вечернем ей с ребенком не потянуть. Лешка наотрез отказывался оставаться с дочкой. Да даже если бы согласился ― когда готовиться к занятиям? Перед тем, как забрать Анечку из яселек, Вика приходилось отстоять несколько очередей. Почти все продукты теперь были по талонам, но купить их было почти невозможно.

Создавалось впечатление, что вся страна растаскивается несунами. Каждый старался извлечь из своей работы хоть какую-то выгоду, коль в магазинах пусто. Глагол «достать» вытеснил слово «купить». Вошло в моду словечко «бартер». В быту его употребляли в таком смысле: я тебе то, что упру со своей работы, а ты мне услугу или что-то другое взамен. Каждый устраивался, как мог. Вика понемногу приносила с работы моющие средства, мама и свекровь помогали, привозя домашние заготовки и часть продуктовых заказов со своей работы.

Лешка однажды выдал со злостью:

– Сшила б ты мне штаны с карманами пообъемистей! Буду каждый день по паре кирпичей приносить, за год целый поддон приволоку ― а потом загоню по сходной цене.

Вика в ответ рассмеялась:

– Брось ты, Лешка, нам что, денег не хватает?

Деньги действительно были, они накапливались сами собой, потому что на них нечего было купить. Алексей, от природы парень веселый, все чаще ходил хмурым. Общая обстановка нестабильности в стране, то, что даже по телевизору корреспонденты теперь словно соревновались, кто вывалит на зрителя больше негативной информации за десять минут, испортили его характер. Батареи «талонной» водки, копившиеся дома, стали редеть. Как многие мужчины, Лешка пытался поднять настроение с помощью выпивки.

Вика заметила это не сразу, а когда поняла, что муж часто стал прикладываться к бутылке, попробовала с ним серьезно поговорить. Но Лешка отмахнулся:

– Я что, алкоголик, что ли? Из дома последнее выношу, пьяные дебоши устраиваю?.. Ну, выпью несколько рюмок после работы, это что ― преступление? Чего это ты вздумала меня воспитывать? Заняться нечем?

Заняться всегда было чем. Вика наводила чистоту не только в своей комнате, но и в общем коридоре, и на кухне. Случалось, что жильцы, чья очередь была убирать, делали это небрежно, и тогда она без слов перемывала за них: ведь ее дочка может с грязного пола какую-нибудь заразу подцепить. Слава богу, Анечка почти никогда не болела.

На лето Вика отправляла ее к свекрови, там воздух чище и натуральное молоко можно купить.

В конце девяностого года на одном из корпусов завода электромонтажных изделий появилась нарядная вывеска: «ТСТ-Авто. Автомобили из Германии». Как-то, проходя мимо новой белой двери, Вика заметила на стекле объявление: «Требуется уборщица». Из любопытства зашла узнать, сколько платят. Зарплата в новой фирме оказалась больше, чем она получала в двух местах, работать с семи до десяти. Разговор шел с бухгалтершей Лидией Иосифовной, приятной пожилой теткой, и она пообещала, что подержит место, пока Вика не уволится с завода.

Но на заводе инспектор отдела кадров принялась ее отговаривать:

– Куда ты собралась идти? Это ж бандюки! Говорят, пришли бритоголовые целой толпой к директору, час у него провели, и он им пустой склад и полкорпуса отдал, безо всякой аренды. То есть, договор-то оформлен, но денег это ТСТ не платит, просто пообещали директору «крышу». Видишь, настоящие бандиты! Ну и как ты будешь среди таких работать?

– Ой, да мне ведь с ними детей не крестить! ― беззаботно пожала плечами Вика. ― Салон вымою, в кабинетах уберу, и домой. Нужна им какая-то уборщица! Вы уж оформите увольнение поскорее, а то вдруг они кого другого найдут…

Через пару дней, получив на заводе расчет и трудовую книжку, Вика направилась в «ТСТ-авто», к бухгалтеру. Отдела кадров в этой фирме не имелось.

Хозяйка оказалась в кабинете не одна. Против нее вальяжно развалился на стуле круглолицый, почти наголо бритый мужик лет тридцати пяти, в малиновом пиджаке.

– Ого! ― воскликнул он, увидев Вику. ― Откуда такая Чуда-Юда?

– Девушка пришла устраиваться к нам уборщицей, ― пояснила бухгалтерша.

– Уборщицей! ― удивленно протянул мужик. ― Если у меня будут такие уборщицы, тогда в секретарши надо Клаву Шиффер выписывать, чтобы марку не уронить! Как звать-то тебя, девица?

– Виктория.

– В день Победы, что ли, родилась? ― хохотнул он. ― А я Артем Михайлович Воронов, владелец этого заведения. Ты грамоте-то знаешь, Виктория?

Вике не понравился его тон, и она ответила с вызовом:

– В аттестате за среднюю школу почти одни пятерки!

– Вона как! А чего ж тебе шваброй по полу возить? Иди ко мне в секретарши.

– Я не могу в секретарши, я замужем, ― ответила Вика.

– Так и я женат.

– У меня дочка.

– А у меня двое сыновей, ну и что?

– Я к вам в секретарши не гожусь.

Воронов прищурился:

– Думаешь, мне переспать не с кем? Да у меня за этим девки в очередь стоят! Я тебе интим не предлагаю, вижу, что ты девушка порядочная. И своим оглоедам прикажу, чтоб не приставали. Ну так что, пойдешь? А то я вчера красотку, которая юбку в моей приемной протирала, уволил. Она из тех, кто в слове «еще» четыре ошибки делает. Короче, нечего резину тянуть. Лид, сколько у нас секретарша получает?

Услышав о размере оклада, Вика сразу согласилась.

– Это на время испытательного срока, ― добавила бухгалтерша. ― Собственно говоря, его еще никто не выдерживал.

– А после? ― все-таки спросила Вика.

– Удвою! ― со смехом пообещал Артем Михайлович. ― Все, хватит тут размазывать, пошли наверх.

Через минуту они оказались в офисе. Воронов кивнул на стол в приемной:

– Вот твое рабочее место. На машинке печатаешь, делопроизводство знаешь? ― с места в карьер начал он.

– Нет, но я думала… ― растерялась Вика.

– Правильно думала, ― Артем Михайлович прошел в свой кабинет и, пошарив в ящике стола, протянул ей листок: ― Вот, телефон курсов делопроизводства. Звони.

Она устроилась по другую сторону стола, взяла из письменного прибора карандаш и листок для записей, сняла трубку, набрала семь цифр.

– Здравствуйте, вас беспокоят из автосалона «ТСТ-авто». Вы не могли бы ответить на несколько вопросов по поводу курсов делопроизводства…

Артем Михайлович внимательно слушал. Закончив разговор, Вика зачитала по бумажке:

– Курсы делопроизводства и машинописи двухмесячные, начало занятий через две недели, стоят пятьсот рублей; ускоренные двухнедельные курсы делопроизводства ― занятия с понедельника, стоят двести рублей; ускоренные недельные курсы машинописи, занятия с понедельника ― двести рублей, двухдневные индивидуальные занятия по делопроизводству ― в любое время ― триста рублей. Все.