Таверна «Зеленый попугай» - Ульяна Гринь

И Лекса готова дать ему.

Просто, потому что ей тоже сейчас это нужно.

Вик оторвался от её губ и вдруг резко поднял на руки. Лекса взвизгнула с каким-то детским страхом, с торжеством, с восторгом, а Вик снова поцеловал, прерываясь на шёпот:

– Ты меня… так возбуждаешь! Я не выдержу… дольше!

– И я, и ты меня… – смущённо ответила Лекса. – А что мы будем делать?

– Пойдём наверх. В твою комнату…

– Пойдём, – прошептала она, заливаясь краской до ушей.

– Принцессочка, – усмехнулся Вик и принялся подниматься по лестнице, сжимая Лексу в объятиях.

Но, видимо, волхвам не было угодно их столь быстрое телесное слияние, потому что в этот самый момент звёзды на потолке ярко вспыхнули и замигали. С утробным, замогильным воплем откуда-то сверху свалилось рыжее лохматое чудовище, шлёпнулось на пол и замерло, тихонечко подвывая.

Вик настолько изумился, что выпустил Лексу из рук, и она тоже шлёпнулась, правда, на ступеньки, и ойкнула:

– Что это было?

– Это… Может быть, это и есть наш вор? – Вик нахмурился, разглядывая большой комок шерсти. Лекса покачала головой:

– У него лапы, а не ноги!

– Эй! – окликнул Вик. Чудовище встряхнулось, поднялось на четыре лапы и оказалось обычной, но очень большой кошкой. Варвар облегчённо вздохнул: – Кошка. Это не страшно.

– Кошка? А, ну у матушки жили кошки, – сказала Лекса, вставая. – Слушай, ты меня уронил.

– Прости. Откуда свалилась эта кошка?

– С вашего позволения, милостивые господа, – мяукающим голосом ответило животное, – я не кошка. Я КОТ! Я мужчина!

– Да бесы раздери этот мир! – выругался Вик. – Опять говорящее животное! Скоро и моя Зика начнёт болтать, если так будет продолжаться!

– Эвьер кот, откуда вы взялись? – вежливо спросила Лекса, даже если ей хотелось заорать. С самого начала эта дурацкая коммерция не задалась! То компаньон, то разруха, то воры… А теперь ещё кот неизвестно откуда… Что делают с котами? У матушки были кошки, но они два цикла назад умерли от старости. Лекса плохо помнила этих теплокровных, так же плохо, как и собаку…

– Я спокойно открыл холодильник у себя дома, – кот принялся вылизывать встопорщенную шерсть, от чего история звучала с некоторыми причавкиваниями. – Сказал, как обычно: О новый дивный мир, о хранилище раздражителей моих вкусовых сосочков…

– Чего? – подозрительно переспросила Лекса, и кот вежливо повторил:

– Сосочков. Вкусовых.

– А-а-а…

– И вдруг провалился внутрь! А выпал отсюда. То есть, сюда.

Он огляделся и спросил любопытно:

– А тут что?

– Тут таверна.

– Отличненько меня забросило! – оценил кот.

– А вас как зовут?

– Эразмус, к вашим услугам, милостивая госпожа, – и кот раскланялся, прижав лапку к сердцу. Потом понюхал воздух и спросил жалобно: – А покушать ничего не найдётся?

– Покушать? – спросила Лекса озабоченно. – Покушать надо готовить, эвьер Эразмус. А сейчас ночь.

– Я не доживу до утра! – эмоционально воскликнул кот и пошатнулся. Едва не упал, но посмотрел так жалобно, что у Лексы не выдержало её доброе сердечко. Со вздохом она махнула рукой:

– Хорошо, заодно и испробую кухонное оборудование. Мальчики, за мной!

Мальчики в лице Вика и Эразмуса переглянулись за её спиной. Вик вполголоса сказал коту:

– А ты рисковый, уважаю.

– Это почему? – удивился Эразмус.

– Это потому, что она принцесса. Уверен, что принцессы умеют готовить?

Лекса, не оборачиваясь, предупредила:

– Я всё слышу!

Она вошла на кухню и огляделась. Мастер, приходивший вечером, подключил к какому-то источнику все агрегаты и даже оставил устные рекомендации по использованию. Но Лекса, конечно же, уже всё забыла. Вот это ледник, это точно. А это… Должно быть, печь – хотя и выглядит совсем не как печь. Но у неё есть труба сверху, а снизу – плоская поверхность, на которую нужно ставить кастрюли и сковородки.

– А ещё, мальчики, вам крупно повезло, что я, хоть и из мира хладнокровных, но знаю, что такое сыр и молоко! – Лекса вытащила из ледника кувшин с молоком и несколько крупных яиц, уставилась с прищуром на Вика. – А моя матушка, между прочим, королева и императрица, очень умная женщина. Она с детства учила меня всему тому, что во дворце делают горничные и поварихи.

Полюбовавшись на произведённый этими словами эффект, Лекса обратилась к коту:

– Омлет вас устроит, уважаемый Эразмус?

– Омлет! Услада для моих ушей! – восхитился кот. – Услада для моих вкусовых сосочков!

– Ну и хорошо, – усмехнулась Лекса. – Теперь надо понять, как работает эта м-м-м печь…

Мальчики приблизились. Кот задрал хвост и тяжело вспрыгнул на поверхность печи. Лапы его разъехались, и он шлёпнулся на пузо. Когтем задел круглую штучку с краю, и печь медленно покраснела с одного бока. Коту подпалило шерсть, и он с громким мявом взлетел в воздух, приземлившись в руки Лексы. Яйца украсили собой пол. Вик схватил кота за шкирку и потряс:

– Ты что делаешь, негодяй? Разве можно так пугать девушку?!

– Ма-а-ау! Больно!

– Так, тихо!

Лекса подобрала скорлупки яиц и в гневе бросила:

– Сколько можно продукты переводить?! Они, между прочим, денег стоят!

– Рыдаю горючими слезами, – сообщил висящий в воздухе Эразмус. – Но себя жальче. К тому же я включил плиту.

– Как ты сказал? Плита? Разве это не печь?

– Это называется плита, – важно объяснил он. – Ставь сковородку, жарь омлет! Кушать очень хочется! А ты… Поставь меня на пол!

Вик разжал пальцы, и кот снова шлёпнулся. Испустил долгий стон:

– Что же мне сегодня так не везёт!

Лекса решила больше не слушать их. Поставила сковороду на раскалённую плиту и бросила туда кусок масла. Оно зашипело, плавясь, и кот с Виком тут же перестали шипеть друг на друга, уставившись на сковородку. Лекса нашла в шкафчике большую миску и разболтала яйца с молоком, бросила туда же горсть измельчённого сыра, а потом вылила всё поверх масла. Омлет с детства был её любимым блюдом! Матушка умела готовить его в десяти разных вариантах, рассказывая, что в юности питалась им постоянно. Любит ли Вик омлет?

Деревянная лопаточка стояла в стакане. Лекса порадовалась за себя – как хорошо, что она всё убрала здесь с вечера! Расставила посуду по местам, надраила кастрюли… Умничка она всё-таки! Вот теперь знает, где что лежит. Выхватив лопаточку, помешала смесь, которая начала застывать. Вик смотрел странно. Кот тоже. Они следили за движениями рук Лексы, как за священнодействием.