Похититель ангелов - Александр Горский

— И ребеночка опять заведем, — саркастично улыбаясь, добавила Светлана, — и жить будем так, словно ничего и не было. Верно? Будто и Вадимки не было вовсе. Вот этого всего вовсе не было. — Улыбка исчезла с ее лица, рукой она указывала на рыхлую горку земли, на которой лежали несколько гвоздик.

— Ну что ты говоришь, Света? — Денис не мог оторвать взгляда от могилы сына. — Зачем?

— Низачем, — огрызнулась супруга, — теперь уже все низачем. Хватит. Ничего нет, и больше не будет. У нас ничего нет, и нас с тобой тоже не будет. Свидетельство о смерти мы получили, с разводом проблем не будет.

Светлана стремительно, словно опасаясь, что Денис попробует ее остановить, проскочила мимо него и почти бегом бросилась догонять родителей. Громов хотел было пойти за ней, но, сделав всего шаг, осознал бессмысленность этой погони. Неожиданно Денис понял, что очень устал. Он тяжело опустился на траву, подтянул к себе ноги и долго сидел, уткнувшись лбом в колени, сжав мощные, но такие бесполезные сейчас кулаки.

Еще было свежо, и утренний туман не до конца рассеялся, когда он вышел на крыльцо с чашкой крепкого кофе. Он сам не знал почему, но ему вдруг захотелось выйти из дома и вдохнуть прохладного, влажного воздуха. Дом стоял на самом краю села, и с высокого крыльца было видно уходящее почти до горизонта поле. Пшеницу уже давно убрали, и поле казалось совсем неживым, но он знал, что это не так. Очевидно, знал это и ястреб, описывающий круги в чистом безоблачном небе. Он держался почти все время на одной высоте, иногда делая редкие взмахи крыльями, когда оказывался чуть ниже, чем ему бы хотелось.

Он глотнул кофе и от удовольствия зажмурился, пропустив тот момент, когда, сложив крылья, ястреб устремился к земле. Открыв глаза, он понял, что птица исчезла, но уже через мгновение увидел, как хищник вновь набирает высоту. Мужчина прищурился. Ему показалось, что в клюве ястреб несет маленький серый комочек, скорее всего, мышь-полевку, но уверен в этом не был. Он улыбнулся и глотнул еще кофе. Если повезет и он сегодня удачно поохотится, то вечером тоже вернется в дом с добычей. Со своей маленькой мышкой.

К охоте все уже было готово, а главное — был готов он сам. Он закрыл глаза и прислушался к своему организму. Несмотря на только что выпитую чашку кофе, его сердце билось ровно, а легкие плавно сжимались и расширялись, наполняя организм кислородом. Волнения он не чувствовал. Если он будет действовать быстро, то риск сведется почти к нулю. Он открыл глаза и глубоко вдохнул, напрягая все мышцы. Значит, он будет действовать быстро, еще быстрее, чем эта птица. Он вновь взглянул в сторону поля. В небе вновь описывал круги крылатый хищник. Неужели это все тот же ястреб или это уже другой охотник? Да какая разница? Он усмехнулся и, прихватив с перил крыльца пустую чашку, пошел в дом. У него было еще несколько часов, которые надо было чем-то занять. Что же, недочитанный детективный роман норвежского писателя со странным китайским именем весьма удачно подходил для того, чтобы скоротать время перед охотой.

Как и предыдущие дни, она привезла сына на занятия почти впритык, когда автомобили других родителей уже разъехались и возле здания музыкальной школы было пустынно. У него даже мелькнула мысль, что до вечера ждать вовсе не обязательно, но мальчишка так быстро выскочил из машины и помчался к крыльцу, что он не успел ничего сделать. Особой беды в этом не было. Импровизация — это, конечно, всегда забавно, но лучше действовать по заранее продуманному плану. Так меньше неожиданностей, во всяком случае, для него.

Он нажал на педаль газа и вывернул руль влево. Интересно, куда она поедет сегодня? По вторникам фитнеса у нее нет. На прошлой неделе во вторник она просидела почти три часа в салоне красоты. Сегодня на ней была та же легкая кожаная курточка, что и вчера. До этого она надевала ее еще два раза. Он уже знал, что пульт от машины она всегда носит в правом кармане куртки, вряд ли что-то может измениться сегодня. Создав привычку, человек почти никогда ей не изменяет. И все же, не лишним будет убедиться в этом и сегодня. Ему нет особой разницы, ждать три часа неподалеку от музыкальной школы или немного прокатиться по городу.

В этот раз «мерседес» остановился возле небольшого торгового центра. Выйдя из машины, женщина сунула руку в правый карман куртки, и белоснежный автомобиль тут же моргнул габаритами, встав на сигнализацию. Он удовлетворенно кивнул. Замечательно. Все так, как и должно быть. Пробыв в магазине минут сорок, женщина вернулась в машину. Белый «мерседес», а вслед за ним и серый «аутлендер», незаметный, как и прежде, вновь продолжили движение по улицам города. Через несколько минут сидевший в «аутлендере» мужчина понял — женщина едет домой. Такого за всю неделю наблюдений еще не было. Он не стал сворачивать на ее улицу. Проезжать перед камерой прямо в день возможного похищения было бы глупо, хотя на «аутлендере» и стоят чужие номерные знаки. Он остановился немного не доезжая до поворота и некоторое время сидел, задумчиво уставившись в лобовое стекло. Что, если она решила сегодня побыть дома, а за ребенком заедет отец? Такого, правда, еще ни разу за все эти дни не было, но и домой во время занятий сына она никогда не приезжала. Он раздраженно выбил пальцами дробь на рулевом колесе. Гадать не имело смысла. Оставаться здесь, ожидая, когда она вновь появится, — тоже. Если она поедет забирать мальчишку вплотную к концу занятий, то ему не хватит времени, чтобы приготовиться. Ждать надо у школы. Если за ребенком приедет она, то все пройдет, как запланировано, если что-то изменится, что же, придется подождать.

Он довольно усмехнулся и взглянул на часы. Без пяти восемь, она не опоздала. Через несколько минут мальчишка выйдет на крыльцо и, как обычно вприпрыжку, устремится к машине. Пацан всегда садится на заднее сиденье с правой стороны. Лучший вариант из всех возможных. Он замер, напрягая все мышцы тела, затем плавно выдохнул и расслабился. Он стоял метрах в двадцати от машины, слева и чуть сзади, так, чтобы не попадать в обзор бокового зеркала. Увидеть его через окно сидящая за рулем «мерседеса» женщина тоже не могла, для этого ей надо было обернуться. Но зачем оборачиваться влево матери, ждущей, когда ее ребенок появится на выходе из школы справа от машины? Скорее всего, она сейчас сидит, смотрит какую-нибудь ерунду в телефоне и время от времени бросает взгляды на пустое крыльцо. Дверь школы распахнулась, и на улицу вышли сразу несколько ребятишек. Двое из них сразу бросились навстречу родителям. Очевидно, до дома они пойдут пешком. Еще трое продолжали двигаться к тротуару, возле которого стояло несколько автомобилей. В них сидели потенциальные свидетели. Возможные спасители. Кандидаты в герои. Он презрительно улыбнулся. В лучшем случае — плохие свидетели, которые ничего не слышали, ни на что не обратили внимания. Сейчас их взгляды прикованы к приближающемуся к машине отпрыску, после того, как ребенок сядет в салон, они обернутся к нему, спросят, как прошли занятия и потребуют пристегнуться. В эти мгновения остальной мир для них фактически перестанет существовать. Не будет ни белого «мерседеса», ни садящегося в него мальчишки, ни устремившегося к нему человека в черном.

Обе дверцы хлопнули почти одновременно, женщина за рулем даже не сразу поняла, что в машину сели двое, ей понадобилась доля секунды, чтобы сообразить — за ее спиной кто-то есть. Еще доля секунды потребовалась на то, чтобы начать поворачиваться себе за спину. Рот еще только начал открываться, чтобы задать такой гневный, но такой предсказуемый вопрос: «Вы кто такой?» — когда ему навстречу метнулась рука, затянутая в черное.