Царство - Даниил Калинин

А ведь их храбрая и стойкая панцирная кавалерия нисколько не уступает гридям русских князей. И те, и другие в сущности — настоящие катафрактарии! Но увы, не сразиться нам плечом к плечу с монголами, не сразиться…

И очень обидно за бродников. Да, у них, в сущности, нет выбора — откажись сражаться под знаменами татар — и обрети смерть, обреки на гибель всю семью, всех любимых... А выживших мужей все одно включат в тумен, а полоненных женщин и детей погонят под вражьи стрелы в качестве хашара… И потом, использовать бродников в войне против крымских половцев очень мудро — с последними те будут рубится с охоткой!

Однако же ведь наступит час, и бродников погонят уже на Русь, сражаться с единоверцами и братьями по крови! Пожалуй, даже хорошо, что Ждан погиб. Ведь одно знание того, как поганые поступили с его родичами, заставило бы сердце храброго воина обливаться кровью, а душу его рвануло бы на куски…

У Шибана с Гаюком сил против зихов в обрез — но должно хватить. Все-таки Джебе и Субэдэй с двумя туменами прошли весь Кавказ, разбив и сильнейших в регионе грузин, и их верных союзников, храбрых алан. Правда, потери в битвах с грузинами темники восполнили присоединившимися к ним курдами и тюрками, коих привел некий Акуш. А сами тумены их изначально состояли только из монгол, а не нукеров покоренных народов... Однако даже если сыновья Угэдэя и Джэбэ и потерпят неудачу в схватке с касожским царем Тукаром — то ведь рядом будут действовать и Мункэ, и Бучек. Они при случае помогут, пришлют нукеров или явятся на помощь полнокровными туменами!

Но! Но в любом случае, быстро вернуться на север, в Булгар, целых четыре тумена не сумеют! В отличие от нукеров Орду — ему хоть и предстоит намертво завязнуть в лесах эрзи, вот только большой армии у их царя-инязора Пургаза нет. А обороняя небольшие крепости против целой вражеской тумены, инязор одно за одним потеряет все свои укрепления, все лесные форты… Правда, даже в моей истории покорение эрзи затянулось на несколько лет — зато здесь и сейчас старший брат Батыя с радостью развернет коней на юг, драться с орусутами в чистом поле…

Однако пусть так, пусть даже Батый успеет собрать в кулак все четыре близкие тумена… Это наш шанс! Главный наш шанс разбить орду по частям!!!

Да, но… Без войск Новгорода и Чернигова нам не справиться… Но ведь и не нужно справляться без них! Если мой план сработает как надо, новгородская рать разобьет крестоносцев и свеев по частям, в пределах своей земли! И пусть литовцев тогда отправляется бить юный Невский, пусть Полоцк и Смоленск не дадут нам свои отряды, пусть даже из Чернигова придет лишь дружина Мстислава Глебовича — сил разбить оставшиеся тумены Батыя все равно должно хватить!

Особенно, если храбрые булгары не подведут и поднимут восстание!

— Микула! Микула, срочно собираемся! Ты нашел ладью до Уппсалы? Микула? Микула, где ты?!

Только сейчас я осознал, что свет уже вовсю заливает крошечную комнатушку сквозь щели в ставнях, а верного соратника, еще с вечера отправившегося искать корабль в землю свеев, нет на месте. И судя по непримятому тюфяку на соседней лавке, его не было здесь всю ночь…

В висках аж застучало от волнения, а от нехорошего предчувствия стало как-то муторно на душе. Медлить я не стал: намотал портянки-онучи на ноги и обувлся в теплые, подбитые мехом кожаные сапоги (за голенищем левого нашел свое привычное место засапожный нож), после чего вновь поднялся на ноги. Через голову натянул распоротую на левом рукаве нательную рубаху, а поверх ее пусть и с некоторым трудом, надел стеганый кафтан, служащий и в качестве теплого верха, и «мягким» доспехом. Затем, перепоясавшись и нацепив перевязь с мечом на пояс, накинул на плечи теплый плащ, в последний момент подхватил шапку-четырехклинку — и наконец-то открыл затвор комнаты, снятой вчера Микулой.

— Уф-ф-ф…

Даже эти простейшие действия заставили меня обильно вспотеть. Тяжело выдохнув, я стер пот с лица и двинулся по узкому коридору без окон, едва освященному тусклыми, чадящими свиным жиром светильниками, намереваясь как можно скорее покинуть постоялый двор. Но далее меня ожидала столь же узкая и неудобная для спуска скрипучая лестница (вообще не помню, как вчера по ней поднимался!) и просторный, уже лучше освещенный зал харчевни, пропахший, однако, чем-то прогоркшим и совсем неаппетитным. Хорошо хоть он оказался почти пуст, и в нос не шибал запах застарелого пота решивших подкрепиться путешественников, воинов и торговцев.

Хотя я и сам не шибко благоухаю после болезни…

— Хозяин! Хозяин!!!

К прилавку, тянущемуся вдоль одной из стенок залы (и напомнившему мне барную стойку!) подошел дородный светловолосый немец, мгновением ранее покинувший кухню. Пристально посмотрев на меня своими серыми, водянистыми глазами, он что-то коротко спросил — вот только смысла вопроса я не понял. И ответил ему, уже не надеясь, что он разумеет русский язык:

— Со мной был друг. Друг — высокий такой, крепкий! Ты знаешь, куда он пошел? Когда был здесь?!

Свой вопрос я сопровождаю активной жестикуляцией, но практически сразу понимаю — что нет, до моего собеседника ничего не доходит. В итоге он просто пожал плечами, отрицательно покачал головой — и, отвернувшись, удалился на кухню под мое злое шипение:

— Немчура поганая…

Ладно, хотя бы не стал приставать на счет оплаты — и то хорошо. Плюнув на хозяина постоялого двора (фигура речи, а не конкретное действие), я быстро пересек душную залу, направляясь к дверям — и с облегчением выбрался на свежий воздух, полной грудью вдохнув свежий, прохладный воздух с заметной примесью аромата йода и соли… М-м-м, морем повеяло…

Ну конечно морем. Конкретно Балтийским — или Варяжским, как его на Руси кличут. И Микула мой пойти только в одно место — порт. Зря я тормошил владельца трактира, совмещенного с мини-гостиницей — вряд ли он мог сказать мне больше того, что я знал и сам. Разве что уточнил, когда видел северянина в последний раз…

Нужно искать порт.

…С поисками порта проблем не возникло. Весь Ревель сегодня — это замок, «нижний город» и собственно порт. Замок пока еще небольшой, но уже каменный — и стоит он на отвесном склоне известнякового плато, возвышающегося над округой на пять десятком метров и именуемого эстами Тоомпеа. И стоит сказать, что благодаря высоте холма и его отвесным известняковым стенками, укрепление выглядит очень внушительно!

«Нижний» же город представлен, по сути, все теми же деревянными посадами, что и на Руси, и нет в его застройке никакого четкого «европейского» плана. Разве что обнесен он все же хлипким деревянным частоколом — но так и у нас ведь у ряда городов разросшиеся посады окружены стенами. И, скорее всего, «нижний город» построен как раз на месте «старого» Колываня, когда-то именуемого на западе Линданисе…

Соответственно, торговые причалы со сходнями, рядом складских построек и приставшими к ним кораблями также нашлись довольно быстро — у моря. Какая блин, неожиданность… А вот настоящей неожиданностью стало то, что кораблей в естественной гавани обнаружилось довольно много! Судя по всему, купцы пережидали здесь зимнюю штормовку…