Лирик против вермахта - Руслан Ряфатевич Агишев

фонд обороны… Хм, необычно… А как это будет на английском, интересно? Children's Defense Fund. А что, звучит! Женя, как по твоему, звучит ведь?

Сейчас в его голосе слышалось гораздо больше одобрительных ноток.

- Интересно, интересно выходит. Я так понимаю, ты на запад намекаешь?

Пантелеев, встретившись с его взглядом, с готовностью кивнул. Именно об этом он и хотел сказать.

- А что может получится? Хоть и говорят, что у капиталистов ничего святого нет, но… дети есть дети. И за океаном детей тоже любят, - продолжая, Молотов важно поднял указательный палец вверх. Показывал, насколько важна высказанная им мысль. – И если мы сможем грамотно и ярко подать нашу идею с детским фондом обороны, то может что-то получится. Знаешь, Женя, что случится?

Сидевший напротив него, парень не отвечал. Давно работая рядом с наркомом, прекрасно знал, что это риторический вопрос и на него не нужно отвечать. Нужно лишь демонстрировать полное внимание и заинтересованно слушать. Собственно, именно этим Пантелеев и занялся.

- … Покажем, что наша война – это поистине всенародная война. Заставим их пустить слезу. Пусть видят, что даже маленькие дети жертвуют последнее, чтобы приблизить победу. Ну, и как тебе картинка?

Пантлеев в ответ даже негромко похлопал, показывая, что впечатлен выступлением начальника. Мол, все выглядело очень и очень выразительно, едва ли не театральное представление.

- Отлично. Женя, ты как можно скорее набросай мне все это на листке. Только сделай емко и доступно, чтобы любой, даже самый обычный человек, понял. Кстати, нам нужно будет подобрать главного героя для всего этого проекта. Кто будет представлять Детский фонд обороны внутри страны, а Советский Союз перед капиталистами? Нужно подобра… Что? Есть уже такой человек?

Пантелеев взял со стола принесенное письмо и качнул им.

- Вячеслав Михайлович, а зачем кого-то на стороне искать? У нас же есть прекрасный кандидат. Собственно, автор этого самого письма! Михаил Старинов, проживающий в селе Маресьево Инсарского района Мордовский автономной советской социалистической республике. Судя по документам, он пионер, положительно характеризуется старшими товарищами (это липовое письмо от сотрудников типографии). Могу поспорить, что паренек боевой, за словом в карман не лезет. Словом, самый подходящий для нас человек…

Внимательно выслушав подчиненного, Молотов кивнул.

- Хорошо. Свяжись с газетой и разузнай о нем все, что сможешь. Потом нужно переговорить с самим Стариновым, понять, что и как…

[1] Наркомпрос – Народный комиссариат просвещения

[2] Это реальная история, действительно, напоминающая фантастическое сообщение. В 1942 г. советская делегация в составе легендарных снайперов Павличенко и Пчелинцева (каждый уничтожил более трех сот немцев), руководителя партизанского отряда Кравченко посетила Студенческую ассамблею в США. Здесь они много раз выступали на митингах, встречах, по радио, всякий раз вызывая у слушателей невероятно живой отклик. Известна, фраза Павличенко, сказанная на одной из встреч: «Мне 25 лет и я убила триста гитлеровцев. Может быть хватит прятаться за моей спиной?».

Кстати, если эта история зацепила, то можно посмотреть нечто похожее: "ФИЗИК ПРОТИВ ВЕРМАХТА". ПОЖИЛОЙ ФИЗИК ИЗ НАШЕГО ВРЕМЕНИ ПОПАДАЕТ В 1941 ГОД И ИЗОБРЕТАЕТ СУПЕР-ПУШКУ, СТРЕЛЯЮЩУЮ ПЛАЗМОЙ

https://author.today/reader/314768/2871650

Глава 6. Мечты, конечно, сбываются, но как-то корявенько

***

Почти полдень. Старинов-старший только что вернулся с поля, едва успел лицо и руки ополоснуть. Супруга, Прасковья Васильевна, сразу же начала на стол накрывать. Лена, самая старшая из детей, уже тарелки расставляла, хлеб резала. Близнецы, Вера и Илья, сопя от усилия, подтаскивали длинную лавку.

- Михайла, сюды подь, - Мишка только хотел сесть на свое привычное место в середке стола, как раздался строгий окрик отца. – Чего глаза лупишь? Рядом, говорю, садись.

За столом все притихли. И Прасковья Васильевна, и дети. Близнецы, вообще, глаза округлили от удивления. У Мишки, признаться, тоже внутри екнуло. Ведь, за столом все сидели так, как заведено уже давно: отец, как самый старший, сидел во главе, мать – по правую руку, старшая дочь – по левую руку. Остальные дальше всех. А тут такая перемена…

- Ленка, а ты подвинься.

Кивнул отец старшей дочери, показывая ее новое место. Та в ответ, даже ухом не повела. Чуть привстала и пересела, подвинув за собой тарелку с ложкой.

- Теперь здесь будешь сидеть, Михайла, - снова повторил Старинов-старший, косясь на стену по правую руку. Там, на самом видном месте в избе висела грамота райкома партии, заботливо помещенная в аккуратную рамочку со стеклом. – Заслужил.

Теперь уже всем окончательно стало ясно, что место Мишки в семье стало совсем другим.

Он медленно поднялся со своего места и пересел на другое место, соседнее с отцом.

… А дело, если честно, было не только в грамоте, но и во многом другом, что произошло за последние недели. Слишком уж сильно все «закрутилось» вокруг Мишки. Его то и дело стали вызывать в район, в типографию для помощи в создании новых военных плакатов. Несколько раз сам первый секретарь звонил в сельсовет по поводу Мишкиной идеи о помощи семьям тех, кто ушел на фронт. Поговаривали, что этот почин специально обсуждали на заседании райкома и пришли к единогласному решению – распространить этот опыт на весь район.

Правда, только один Мишка знал, какого труда это все стоило. Ночами приходилось не спать, чтобы все работало, как часы. Ведь, это лишь со стороны все выглядело красиво и стройно, чем и пользовались руководители всех мастей. На самом же деле проблем были множество. Но самое главное, катастрофически не хватало времени. В течение стандартных 24-часовых суток приходилось заниматься школьными делами, полноценно работать в колхозе, помогать близким ушедших на фронт красноармейцев и, наконец, выполнять домашние обязанности.

Последней каплей для односельчан стало то, что про него написала «Пионерская правда». Сельская ребетня, вообще, пришла в дикое возбуждение. Целыми днями носилась с идей о строительстве своего собственного танка и на нем бить фашистов.

- А что дальше, Михайла? – вдруг нарушил молчание отец. Все члены семьи, только что молча стучавшие ложками по тарелкам, тут же удивленно вскинули головы. – Чем еще удивишь? Вчера с тобой председатель за руку здоровался, сегодня первый секретарь райкома за тобой машину прислал, а завтра что?

Вроде бы и серьезно произнес,