Хроника эрров. Книга 1 - Валентина Колесникова

Служивый естественно ждал меня внизу. Чуяла моя попа, что без приключений сегодня не обойтись и за честь придётся сражаться, но что бы еще и несколько раз за день, вот тут точно помощь понадобится, да не малая. В этом крыле прислуги мало, принц не любит общество, так что даже если и заору, помощи можно ждать разве только от крыс (одна такая, кстати, недавно пробегала мимо, неся в пасти кусок мяса, но она мне точно не соратник). Он стоял и ждал, будто бы так и надо, при этом ехидно предвкушая пламенные страсти в виде ора и побоев, но не на ту напал. Не заору, как бы больно не было, разве что мимо кто-то проходить будет, да только бы не присоединился к глумлению над человеческим отродьем. И, как на зло, Митьки нет рядом. Еще несколько шагов и он меня точно заметит. Идти вперед честно – страшно. Я с ним не справлюсь, разве что исцарапаю и глаза выколю, если он прежде руки не заломит. Может он меня просто ждет проводить? Что-то вроде дворцового этикета? Ну да, конечно, принцесса, будь дурой и дальше – мужику именно проводить тебя и надобно, особенно после оскорбления его рогатой личности. В принципе можно и тут посидеть, подумать, но, понятное дело, он отсюда не уйдет и я только зря время потеряю… Попросить у принца помощи? Смешно, только себя унижать, хотя в такой ситуации можно и унизиться. И к чему это приведет? Не сегодня так завтра он и в темном углу подкараулит, коли служба кончится. Думай, детка, думай. Соображай.

Тихонечко я поднялась обратно по лестнице и села на ступеньку. Тут и шаги услышу и если что к принцу в объятья распростертые кинусь, пусть защищает девишну красную, али не мужик вовсе? Хотя у них в народе такие девушки, быка на скаку остановят еще и пинка дадут, для пущей важности дом построят и сынишек нарожают… А хотя что принц? Может еще и сам отдаст, для «урока» жизненного на растерзание… Ну нет, здесь я палку перегнула, от страха совсем потеряла голову… Так и затаилась я, как мышка. Сижу и жду, когда эта нечисть семечки лузгать перестанет и на свой пост вернется, вон, шелухи накидал, паразит несчастный, потом ведь на меня повесят, что принцу мешаю, сор в дом ношу… Он начал подниматься, тихо так, медленно, видимо, чтобы не спугнуть… а сердце мое уже из груди выпрыгнуть готово и куда бежать, и кого кричать не знаю, не поможет же никто. А шаги все ближе, четче слышны… Завидев меня страж тут же все понял. Блеснув слащавой улыбкой он жестом пригласил меня спускаться, изображая покорность и уважение.

– Неа, – отчеканила я басом, дабы дрожь в голосе унять, – не пойду. Мне и тут неплохо сидится.

– Да неужели? – усмешка отразилась на лице прихвостня, да так и не исчезла, обрадовало то, что зубки у него черненькие, кариозные. Видимо, мама в детстве чистить не учила, вот пусть гниют теперь, запах душистый излучают, – и что же тут такого хорошего?

– Птички, яблоньки да зайки, как что? Не видишь? А ты приглядись, коли фантазия не богата, может на фоне маразма и додумаешь, ну на худой конец можно и мухоморчиков погрызть, так сказать, восполнить запас.

– Ах ты ж зараза…

Но договорить не дали, так же, как и за руку схватить, и в логово уволочь. Вот явно в детстве мама не учила, что женщины всегда в первую очередь будут бить по самому больному месту, а если еще и каблуком, так совсем в женитьбе надобность-то отпадет. Вон как орет теперь, прям сокол ясный, соловей лесной, хоть сейчас в хор отдавай на воспитание да учение сие нелегкое. Еще и спасибо за пополнение в труппу скажут и монетками озолотят. Схватившись за больное ушибленное место, страж зарычал как бык в брачный сезон, да так и застыл на месте, не в силах и слова выдохнуть. Впрочем, как и принц. Хороша картина! Принцесса (срам-то какой) на ступеньках сидит, нога из-под платья торчит в позе бойца заморского, а солдат за то самое причинное место держится, да на одной ноге скачет, что-то щебеча нецензурной бранью. А принц не дурак попался, и на том спасибо, смекнул что к чему и сразу стража от службы отстранил, правда не насовсем.

– Ну хоть честь свою защитить ты сможешь, – с чувством полного недоумения Рэн закрыл за собой дверь на большой тяжелый ключ. Неся стопку пергамента, он знаком показал мне спускаться, если жизнь моя мне еще дорога, – Ну и чего не закричала?

– А ты бы помог?

– Да я тут так, для красоты, в лучах солнца заходящего тебя на смерть отправляю и на путь истинный наставляю. Эллин, ты в своем уме?

Рэн в бешенстве зарычал, при этом теряя пергаменты. Один из свитков упал прямо мне под ноги. Делать нечего, пришлось поднимать. Отняв половину ноши, я взглядом спросила куда нести, так что последние несколько этажей мы шли рядом. Он впереди путь дорогу показывал, я сзади пристроилась, как хвостик. Шел он быстро, при этом кончик хвоста все время так и норовил выполнить роль местного веника и подмести ковры, уже давно в этом нуждавшиеся. Мне же ума хватило, чтобы не наступать и не позорить его царское достоинство, а просто следовать рядом. Мимо пробегавшие прислуги реагировали все как один – удивление с их лиц не сходило ни на минуту. Видимо, представить Рэна и меня, следующей за ним по пятам, было сложно (не видели они еще, как я его уму разуму учу, что «Лежит», а что «Стоит», будь они не ладны), так что некоторые еще и по несколько раз мимо пробегали, словно по делам да по работе, при этом вглядываясь усерднее в мое лицо, чтобы убедиться – не померещилось. Слухи о том, что нас видели вместе разнеслись со скоростью звука, но вот что странно – меня пугало их содержание: «укрощение» меня, как животного, для них прошло успешно и, видимо, даже такая, как я признала силушку и мужество их временного Повелителя. И тут все с ног на голову перевернут в свою пользу, лишь бы принца благодетелем сделать.

– Не такая уж я и страшная, очень даже милая, если захочу.

– Ага, – согласился принц, – вот только даже и не знаю, чего от тебя ожидать. Вроде милая, а похлеще наших женщин мужика на лопатки положишь. Если все принцессы такие, то я вашим мужчинам не завидую. Правит, видимо, твоя мать, нежели отец…

– Мама не правит…

Прошлая жизнь постепенно предстала перед глазами. Видимо, я от нее никогда не избавлюсь. Принц, конечно, подметил, что со мной опять что-то не так, но вопросов лишних не задал. Учтивый блин, как моя собака, что в замке осталась, только что не гавкает.

– Я без матери росла с десяти лет.

– Я могу узнать, что произошло?

– Нет. Я уже говорила почему.

– Все ясно. Мы на месте.

Пока мы шли, длинные коридоры пересекались и петляли, в конце концов приведя нас в тупик достаточно узкий, чтобы в нем поместилось только двое. Сбоку стояли фарфоровые вазы, цветы, на стенах, покрытых темно-красными коврами, висели картины и прочая всячина, как обычно. Принц на что-то нажал и стена внезапно отъехала в сторону, открывая проход. Мгновенно дунуло затхлым воздухом перемешанным с многовековой пылью и какой-то тухлятиной.

– Пыточная? – с ужасом поинтересовалась я.

– Туда тебе нельзя… пока… так что давай свитки и иди гуляй куда глаза глядят. А завтра продолжим обучение, хорошо?

– Как скажете, ваше сиятельство, принц Рэн.