Почем фут под килем? (сборник) - Олег Кондратьев

– Сейчас я задам всем вам один вопрос. Количество попыток правильного ответа не ограничиваю. Обещаю: кто его угадает, будет освобожден от… В общем, если угадаете, сами узнаете, от чего.

«Прямо тебе «Клуб знатоков» какой-то! – Анатолий поскреб затылок. – А ведь интересно, интересно… Ради одного вопроса собрать весь командный состав дивизии. Какой-то подвох».

– Итак, вопрос: для чего я вас тут всех собрал?

Первые ответы посыпались практически мгновенно:

– Поймать нарушителя!

– Выяснить фамилию мичманца!

– Узнать, из какой он части!

На подобное дилетантство адмирал даже не реагировал. После непродолжительных раздумий ответы стали более вдумчивыми и изощренными.

– Обыскать все склады ГСМ и развалюхи.

– Пройти путем, по которому скрылся нарушитель.

– Организовать засаду на всех выходах из городка.

«Не то, коллеги, явно не то. – Сам Гришин участия в викторине не принимал. – Плоско мыслите».

Дальше поперла экзотика:

– Взять собак в караульной роте!

– Сдать на анализ обувь всех подозреваемых. Пусть ищут следы ГСМ на подошвах.

– Объявить общий сбор на Главном плацу.

– А это еще зачем? – Удивился даже адмирал.

– Провести личное опознание!

– Не пори чушь, Садыков! Ты свой-то экипаж полностью и за полдня не соберешь, а тут вся флотилия! И потом, ты хоть можешь себе представить нашего Героя в роли главного опознавателя?

Воображенная картина вызвала здоровый смех.

– Так что, фантазия иссякла? – Поинтересовался комдив.

– Ну-у-у… Разослать по всем частям и кораблям штатных и нештатных представителей особого отдела. Пусть, так сказать, в частных беседах попытаются что-то разузнать. Ведь случай-то громкий, разговоры будут…

– Что ж, в этом есть определенный смысл. Но, по факту, слишком долго и не рационально.

Зал окончательно притих.

– Вы, отцы-командиры, думали и отвечали «не в ту степь». Собаки, анализы, особый отдел… А ведь вопрос был другой: для чего я ВАС тут собрал?

– Для информации. – Раздался неуверенный голос с самого дальнего ряда.

– Ага. И еще для КВНа вместе с Театром миниатюр. Я что, похож на Райкина?

Присутствующие ответили гробовым молчанием.

– Ну, ладно. – Лицо адмирала, хоть и посерьезнело, в глазах продолжали играть веселые искорки. – Не стану повторять весь свой рассказ, а напомню лишь пару предложений и маленькое философско-психологическое наблюдение. С него и начнем. Хотя, философ я лишь отчасти, да и то – по нужде. Согласитесь, что одни и те же события вызывают у разных людей разные эмоции. Вот, упал человек на улице. Кто-то из прохожих рассмеялся, кто-то заплакал, а кто-то, вообще, равнодушно прошел мимо. Мало того, даже у одного человека похожие происшествия, только в разное время, могут вызывать чуть не противоположные реакции. И трудно предсказать, какие именно нейрончики замкнутся в наших тупых и темных башках, вызывая непредсказуемые ассоциативные ряды.

«О, Господи! Да Вы, товарищ адмирал, явно поскромничали, давая оценку своим психофилософским способностям. И явной широте познаний!»

– А теперь ключевая фраза: наш злостный нарушитель спасался бегом вдоль трассы, НЕЩАДНО ВЫТАПТЫВАЯ ЦЕЛЫХ ДВА ГАЗОНА!!!

Адмирал замолчал, а тишина в конференц-зале стала густой и гнетущей.

– Что, и сейчас не поняли? – Довольно пробасил комдив, потирая ладони. – Ох, нейрончики, нейрончики! Да наплевать стало мгновенно нашему уважаемому Командующему на всех разпи…льдяев на свете вместе взятых! На бесконечные внутригарнизонные проблемы, на боеготовность Флота вообще, и укрепление обороноспособности страны в частности и целом! Его «убила» вытоптанная трава!!!

Газоны располагались вдоль всей зоны строгого режима между стратегической трассой и корнями пирсов. Было их девять штук. Каждый представлял собой прямоугольник со сторонами, примерно, тридцать и пять метров, обнесенный одним рядом низко положенных, тщательно побеленных кирпичей. Учитывая расположение гарнизона подводников далеко за Полярным кругом, ничего, кроме травы, на них не произрастало. Зато трава была особенной.

Как любой объект на территории военного гарнизона, каждый газон изначально был закреплен за какой-то воинской частью, то есть, конкретно, за подводной лодкой, которая на тот момент была пришвартована к близрасположенному пирсу. В обязанности экипажа, наряду с уборкой околопричальной территории, входило и содержание в чистоте и порядке этого оазиса живой природы. Причем, с точки зрения командования под «порядком» понималось отсутствие проплешин в растительности и её естественный зеленый цвет.

Возможно, что когда-то в незапамятные времена едва проклевывающиеся росточки и были слегка зеленоватыми. Но суровый климат, близкое расположение автомобильной дороги и изрядная доза постоянно получаемой от атомных субмарин радиации, напрочь стерли в их генетическом коде даже воспоминания о приятном естественном цвете.

Однако, царь природы – а это, разумеется, человек – в лице своих лучших военных представителей, с подобной анархией мириться не захотел. Правда, в отличие от великого Мичурина местные апологеты заполярно-тундрового произрастания обладали более скромными возможностями. А, точнее, всего одной: красить! Но уж эту свою единственную возможность они реализовывали с непоколебимым упорством и в максимальных масштабах.

Вся честно получаемая и нечестно добываемая экипажами зеленая краска уходила в газоны. Если и этого не хватало, можно было слегка разбодяжить имеющуюся, допустим, белилами, или «слоновкой», а то и «маренго». А, поскольку за каждый газон отвечал отдельный экипаж, то весьма быстро все девять газонов стали напоминать экспонаты экзотического ботанического сада. Ни один цвет не был похож на соседний! Мало того, даже один и тот же газон в течение сезона мог не единожды «линять», обзаводясь новой блестящей порослью. Что поделаешь, человеческий фактор!

Впрочем, командование воспринимало подобные метаморфозы весьма благосклонно, а перед проверяющими из Центра даже хвастались благотворной селекционной работой.

Вот по двум таким газоном и пронесся быстроногим гепардом вконец офигевший мичман.

– Конечно, я не могу угадать, какие именно глубинные пласты в тот момент сдвинулись в таинственном подсознании нашего Командующего. – Комдив с сожалением развел руками. – Может, всплыло его трудное детство в каменных джунглях одного из столичных городов, когда простой животворящий зеленый побег он мог наблюдать лишь в цветочном горшочке на подоконнике школьного кабинета биологии. Или, наоборот, весело защебетало его же счастливое отрочество, когда босоногим пацаненком будущий Герой носился, беззаботно гикая и гукая, по густому травянистому ковру невысоких холмов Валдайской возвышенности…