Морские КОТики. Крысобои не писают в тапки! - Роман Матроскин

А львиную часть свободного времени «двуногий» отдавал тренировкам. Просто так ведь силачом не станешь, это великий труд. И Генрих, и Элефант себя не жалели. До седьмого пота, до дрожи в ногах. Конечно, все призы доставались «двуногому», ведь борьбы для котов пока ещё не придумали. Но Элефант и не думал сачковать. В настоящей мужской дружбе всего должно быть поровну, тяжёлой работы — тоже! И «двуногий» это ценил. Каждый раз, как становился чемпионом родного Гамбурга по грэпплингу, на подиум поднимался вместе с Элефантом.

В тот год они тренировались особенно рьяно. Генрих мечтал бросить вызов самому Фёдору Емельяненко. Ах, какая была бы схватка! Борьба двух гигантов! Элефант придумал для этого поединка особый приём и пару раз продемонстрировал его своему приятелю в схватке с другим котом, не менее огромным мэй-куном Шварцем: тейкдаун проходом в лапы, гард и удушение гильотиной! «Двуногий» был в восторге. «Теперь-то у меня появился шанс, — басом говорил он коту. — И всё благодаря тебе!» В большей похвале Элефант и не нуждался. Но великой мечте не суждено было сбыться.

Работы в один прекрасный момент навалилось невпроворот. «Двуногий» хмуро переговаривался по рации, чертил схемы, рвал нарисованное в мелкие клочья и чертил снова. И не расставался с большим чёрным пистолетом. На внезапный вызов он сорвался в третьем часу ночи. У Элефанта ёкнуло сердце. Он пушечным ядром вылетел с балкона и метнулся в прихожую. «Нет! Нет! Не уходи!» — орал кот в лицо глупому «двуногому». Он стоял на задних лапах, а передними обнимал две упрямые ноги, закрывая собою дверь: «Тебе нельзя сейчас идти! Я знаю! Послушай меня!» Но Генрих только мимолётно усмехнулся: «Эээ, старина, похоже, придётся тебя завтра отпустить на прогулку. Март на дворе. Я понимаю, чего ты хочешь». А затем поднял тяжёлого кота, как пушинку, отставил в сторону и вышел за порог.

В реанимацию Элефанта не пустили — септический, мол. И увидел кот своего «двуногого» только на похоронах. Друзья его выглядели жалко, женщины рыдали навзрыд, один лишь Элефант был подтянут — как на параде. Ушёл самый лучший «двуногий», его уже не вернёшь. Остаётся только быть достойным его памяти и продолжить его дело. Выцарапать глаза тем арабским мореходам. Гады! Ударили ножом в спину! Подлые трусы! Ни один наркоторговец отныне не пройдёт в Гамбург. Во имя Генриха!

Своё слово Элефант сдержал. Бывший заместитель Генриха стал начальником. Он пригласил кота своего друга на должность оперативника и не пожалел об этом. От зоркого глаза и чуткого носа бандиты ничего не могли спрятать. Сотни контейнеров с наркотой и взрывчаткой были найдены и уничтожены. В десятках задержаний Элефант принял личное участие. Его когтей и зубов отведали подонки со всего света. Тупые полицейские псы только недовольно ворчали: «Завели себе любимчика. Ишь, котяра наглый, все перспективные разработки захапал!» Но всё рано или поздно заканчивается. По выслуге лет Элефанта с почётом проводили на пенсию. Но тихо доживать свой век — это не по нему! Кот оставил старую квартиру с окнами на Эльбу и переселился на корабль. Работать «маусхантером».

Отставной служака пользовался бешеным спросом в торговом флоте. Стоило ему только ступить на борт, как крысы спешно сходили на берег. Кому не хватало ума, вскоре сталкивались с котом-силачом. В трюмах оглушительно гремел яростный мяв. Крысы одна за другой погибали. Когти. Зубы. Удушающие приёмы. Они — такие же контрабандисты-наркоторговцы. Враги. Во имя Генриха! Немало судов сменил Элефант, прежде чем оказался на «Агиа Елени».

Команда здесь подобралась — загляденье, «маусхантеры» до кончиков усов! Маршал — молодчина, для француза, естественно. Хороший стратег, грамотный тактик. У него нет боевого опыта, как у Элефанта, но это не беда, ещё наверстает. Рон — умница, к тому же быстрый и отважный. А Лучиана… На работе всякая романтика строго запрещена, иначе Элефант показал бы ей. Эта бешеная румынка не знает, как умеют ухаживать истинные немцы. Не устояла бы. Но эта тема закрыта. Профессионализм прежде всего, амуры подождут. Тем более сейчас. Первый провал за всю долгую карьеру! Позор на седины! Неужели это старость? Неужто сходить на берег? Как крысе. Нееет, врёшь! Мы ещё поборемся! Слишком много было побед, и они расслабились, дрогнули перед лицом сильного противника. Это не должно повториться. Да, крысы на редкость здоровенные, разжиревшие на обильной пассажирской кормёжке. Бесчестные воры! Эти серые свиньи здорово намяли бока тому пассажиру. То-то он удрал, поджав хвост. А ещё туда же — в «маусхантеры»!

Но отставить праздный трёп! Блестящей четвёрке пора планировать новую атаку. Маршал мудрствовал с различными схемами. Рон предлагал устроить засаду. А Элефант стоял за атаку в лоб, всесокрушающей лавиной, чтобы крысы своим правнукам рассказывали об этой битве с содроганием. Те, кто выживет. Элефант гремел стальным тевтонским мявом. Молодёжь в кои-то веки притихла. «Проняло вас, ребятки!» — удовлетворённо мурлыкнул про себя котище. Но долго наслаждаться своим ораторским мастерством ему не дали…

Прекрасные звуки плыли над морем. Нежные рулады, перещёлкивания и посвистывания, мелодичное мяуканье. Словно дюжина юных кошечек дружно воспевала красоту маленьких птичек, а пичуги вторили этому хору. Никто из четвёрки такого ранее не слышал, а старина Элефант даже рот распахнул, того и гляди ворона залетит! Рон сорвался с места и начал взбираться на смотровую вышку. За ним посыпались остальные. Необходимо было точно определить, откуда идут звуки. И-ден-ти-фи-ци-ро-вать!

Источник волшебства обнаружили быстро. Сквозь иллюминатор одной из кают видна была картина. Невероятная, чудесная. «Двуногая» играла на флейте, а рядом с ней кружилась эгейская кошка. На её платиновой шкурке вспыхивали пепельные пятна. Она без устали вращалась, подпрыгивала, кувыркалась. Это был бесконечный танец. Взлёты и падения. Смерть и воскрешение.

Элефант смотрел во все глаза. Перед его взором проносились сказочные картинки. Вот суровые волосатые боги создают мир. Вот возносится к небу исполинское древо. Вот мучается на нём один из богов. А после всем котам дарует мудрость. Вот среди елей и сосен колесница — то богиня Фрейя объезжает свои владения, свой Фолькванг. А мчат изящную повозку две огромные кошки. Как же они любят эту «двуногую»! А вот коварный и умный Локи бьётся со змеем. Ишь ты, морским! Ёрмунгандом его зовут. Он превращает здоровенного гада в кота! А здоровяк Тор силится поднять этого котика, да ничего не выходит. Эй, не надорвись смотри! А вот средь северных лесов рыщет гулон. Мать его была львица, а папаша — гиена вонючая. Зол зверь, рвёт всех в клочья. С таким лучше не сталкиваться. А вот татцельвурм — котодракон. Топочет мягкими лапками. Шипит и мяучит. Но с таким можно подружиться. Сердце чует, а оно врать не станет.

Одна за другой проносились легенды перед глазами Элефанта. Генрих много их читал и частенько вслух делился самыми лучшими местами со своим котом. Надо же, на какое волшебство способна память! Рассказать бы Генриху… Но тут мелькнули страшные картины последних дней мира. Рагнарёк, будь он неладен! Музыка стала тревожной. И вот уже плывут враги из загробного мира на корабле из ногтей мертвецов…

Элефант испуганно тряхнул головой, и наваждение мгновенно испарилось. Теперь он видел лишь то, что есть на самом деле. А была милая, очень милая кошечка. Настоящая красавица, полная изящества и грации. «Ей нужен защитник, — подумал вдруг Элефант. — Кто-то, кто сможет уберечь её от всех неприятностей этого мира. Кто не пожалеет ничего, даже собственной жизни. И кто сможет подарить ей ласку. От самого сердца! Афина… Божественное имя!» И тут же устыдился собственных мыслей. Здесь не то, что с Лучианой. Они не коллеги, нет, но всё равно нельзя! Нельзя лишаться разума! Нельзя забывать о долге! Солдат обязан воевать. До победного конца. Во имя Генриха!