Гробница древних - Мэделин Ру

– И что? – загорелась я, откровенно взволнованная возможностью узнать больше о таинственных богоподобных книгах. Собственный опыт говорил мне, что я оказалась привязанной к Холодному Чертополоху после того, как коснулась Черного Эльбиона, и мой друг Ли был по-прежнему привязан к нему по темной воле экономки. Она использовала тени и заклинания, чтобы вернуть его к жизни, но это было лишь подобие жизни, поддерживаемое самой книгой.

– Не любишь сюрпризов? – поддразнил он.

– Мм… Я хотела бы выслушать вашу историю от начала до конца, но мне необходимо избавиться от порочного божества, которое отравляет мои мысли и чувства, – столь же резко ответила я.

– Конечно. Ну, просто я хочу сказать, что если тебе кто-то и может помочь, то наверняка только те существа, которые создали книги силы. Генри убежден, что знает, где эти существа и как туда проникнуть, но, насколько мне известно, он не желает этого делать. Или не может. Все это тут, – пояснил Дальтон, кивая на дневник. – Может, ты лучше, чем я, сможешь понять, что с нами произошло. Ты говорила, что твой отец каким-то образом поглотил книгу Темных Фейри, да? Тогда тебе будет интересно узнать, откуда появилась эта книга.

– И мистер Морнингсайд знает, где это, – пробормотала я. – Он никогда тебе не говорил?

Дальтон улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. Он отвернулся от меня и сосредоточил внимание на дневнике. В подвале было темно, но я могла поклясться, что его глаза наполнились слезами.

– Ты ведь его знаешь, Луиза. Это человек, который тщательно оберегает свои секреты. Даже от… – Он вздохнул, вытер рот и потянулся за графином. – Ну да ладно, это не имеет значения. Дневник теперь твой. Внимательно изучи его. Я боюсь, что решение твоей проблемы находится в Холодном Чертополохе.

Вскоре после того, как Дальтон вручил мне дневник, Мэри решила отправиться спать. В подвале оказался целый лабиринт из узких коридоров и невероятного количества дверей, ведущих в кладовые, каморки и чуланы, туалетную комнату и несколько уютных комнат с койками, застеленными свежим бельем. Я последовала за Фатом и Мэри по этому извилистому туннелю, но когда мы добрались до кроватей, оказалось, что спать мне не хочется. Я была бодра как никогда, а дневник, зажатый под мышкой, возбуждал слишком сильное любопытство, чтобы оставить его и отправиться в царство Морфея.

Я пожелала Мэри спокойной ночи и немного подождала, пока она устроится поудобнее на мягком матраце. Фатом нашла мне какую-то старую одежду, потому что мое собственное платье превратилось в лохмотья, заляпанные засохшей кровью. Платье, которое она мне дала, было великовато, но в нем оказалось достаточно тепло. Темно-бордовые бархатные рукава были оторочены дорогим, пожелтевшим от времени кружевом. Мэри заснула почти сразу же, свернувшись клубочком и сунув под щеку кулачок с зажатой в нем рыбкой – подарком Чиджиоке.

Фатом и Дальтон исчезли в одной из соседних комнат. Направившись обратно к центральному входу, я остановилась перед их дверью и прислушалась к приглушенным голосам.

– Мне нужно подышать свежим воздухом, – сказала я им через дверь.

– Хорошо. Постучи в крышку подвала, когда захочешь войти. Будь осторожна, Луиза. Сегодня по Лондону рыскает не только твой друг-оборотень.

Это меня не разубедило. Я пробралась через все убежище назад, к лестнице, поднялась по бесконечным ступеням вверх, плечом открыла тяжелый люк, выбралась наружу и с глухим стуком опустила крышку на место, закрыв вход в подвал. Здесь царила предрассветная прохлада, но меня это только обрадовало. Мне казалось, что в подвале слишком душно, хотя, возможно, дело было совсем в другом: с того момента, как стало ясно, что мне придется вернуться в Холодный Чертополох, внутри с каждым часом нарастал страх.

Оказалось, что все дороги ведут в Холодный Чертополох. Снова и снова. Меня это нервировало. И еще больше меня бесило то, что Генри Морнингсайд оказался прав. Самодовольный негодяй будет радоваться тому, что я снова не могу без него обойтись, что мне снова нужна его помощь. Из-за длинной гряды облаков выглянула ослепительно-белая луна, залив призрачным светом весь церковный двор. Я отошла на несколько шагов от двери подвала и побрела по едва различимой тропе между высокими травами и надгробными плитами. На высокой кирпичной стене, окаймлявшей двор, виднелись светлые таблички – словно мемориальные доски тем, кто ушел в мир иной.

Я развязала нитку, обмотанную вокруг дневника Дальтона, и приподняла обложку, но вдруг остановилась. В последнее время чтение таинственных книг навлекало на меня одни неприятности. Более того, я опасалась, что то, что могу найти внутри, изменит мои чувства к мистеру Морнингсайду. У меня не было желания узнать его получше. Мне нужна была только его помощь, а для этого не было нужды в более глубоком понимании его жизни.

Начал накрапывать легкий дождик, и по небу растянулись тучи, закрыв луну, хотя свет ее не померк. Я съежилась, прижавшись к одной из стен, под каким-то деревом, надеясь защитить дневник, но все еще не решаясь вернуться внутрь. Мое плечо касалось стены, и через бархатную ткань я чувствовала холод камня. Было по-прежнему достаточно светло, и я смогла прочесть табличку, к которой прислонилась: «Рядом с этим местом покоятся бренные останки Кристофера Марлоу».

Я обнаружила, что смеюсь, – но не над кончиной этого человека, а над иронией судьбы. Однажды я взяла у мистера Морнингсайда булавку этого человека и использовала ее, чтобы освободиться от сковывающей магии Холодного Чертополоха. Но хотя я отдала булавку назад, я снова вынуждена была туда вернуться. Как оказалось, ни булавка, ни всепоглощающая жажда свободы не могли удержать меня вдали от этого дома.

Позади в траве послышался слабый шорох. Я обернулась и увидела Кхента, который крался через кладбище по направлению ко мне. Руки его были заняты нашими пожитками, на спине висел дорожный мешок, до отказа забитый одеждой и книгами. В правой руке он держал маленькую клетку. Из нее выглядывала Мэб, наша пурпурно-розовая паучиха.

– Ты не забыл о ней, – прошептала я, и он присоединился ко мне под кроной дерева. Его волосы блестели от дождя, и он встряхнулся, как собака. – Как это восприняли Агнес и Сильвия?

– Достаточно хорошо, – ответил он. – Я сказал им, что тебя насмерть затоптала лошадь и в их услугах мы больше не нуждаемся.

– Кхент! – вздохнула я, но потом рассмеялась. – Можно было и помягче.

Он пожал плечами, ему явно не причиняла неудобств тяжелая поклажа.

– Они получили от меня некоторую сумму и ушли. Разве ты не этого хотела? Почему ты стоишь под дождем?

– Просто в этом убежище немного душно. И я не… Я сомневаюсь, что вообще смогу уснуть.