Синий краб - Владислав Крапивин

Витька противно улыбнулся, встряхнул зайца так, что у того дёрнулись все четыре лапы, и уверенно произнёс:

— Ну и что? Всё равно кукла.

Он снова хехекнул. Наверное, подумал, как он расскажет во дворе, что Цапля играет в куклы.

Алька покраснел.

— Я и этим зайцем не играю… — пробормотал он. — Это я… когда маленький был… Ну, вот такой. — Он опустил почти к самому полу ладонь. — Давай, Витька, лучше спрячем его. Лучше будем ключ искать.

Но Витька будто забыл про ключ. Он поднял зайца ещё выше и прищурился.

У зайца была грустная морда. Наверно, потому, что на морде сохранился только один блестящий стеклянный глаз. Второй глаз оказался нарисованным химическим карандашом. Лапы у зайца были совсем не заячьи, а какие-то медвежачьи: толстые и мягкие, с чёрными пятачками пяток и пальцев. Красные штаны на зайце выцвели и потрепались. Раньше у него была ещё синяя кофта, но потом потерялась. Белая плюшевая шкура на спине и животе давно уже стала серой. И хотя наступила зима и недавно выпал первый снег, все понимали, что зайцу уже не побелеть.

— Он тебе для чего, Цапля? — спросил наконец Витька.

— А зачем ему быть «для чего»? Лежит и пускай лежит, — осторожно сказал Алька. Он почуял в Витькиных словах какую-то угрозу для зайца.

А Витька ещё раз тряхнул несчастного зверя и предложил:

— Давай мы с ним какую-нибудь сделаем штуку.

Алька исподлобья глядел, как заяц раскачивается на длинном ухе.

— Какую штуку?

— Х-хе… Весёлую.

Алька не хотел делать «весёлую штуку». Пожилой плюшевый заяц был его другом. Он знал много Алькиных тайн. И неизвестно, сколько слез впитала пыльная плюшевая шкура, когда в несчастливые минуты Алька рассказывал зайцу о своих горестях.

Это был хороший друг, молчаливый, добрый. Он не обижался, если Алька превращал его в циркового гимнаста, в охотничью дичь или даже в подводное чудовище, когда играли в «морское царство». Не обиделся он и тогда, когда Алька вытащил у него один глаз, чтобы сделать кнопку для звонка. Что ж, раз это нужно для важного дела…

Но Алька не знал, согласен ли заяц участвовать в Витькиной «весёлой штуке». Наверное, нет. Он посмотрел на грустную плюшевую морду с обвисшими усами. И он понял, что если отдаст зайца безжалостному Витьке Капустину, это будет предательством.

Но что сказать, Алька не знал. Если говорить честно, заяц был всё-таки куклой. Не мог же Алька признаться, что жалеет куклу!

Он тоскливыми глазами смотрел, как Витька понёс зайца к окну. Взрослых в квартире никого не было, вот Витька и хозяйничал, как дома. Он залез с ботинками на подоконник. Открыл форточку. Просунул руку с зайцем на улицу. Несколько секунд заяц качался за окном. Потом Витька разжал пальцы.

— Эй! Хватайте! — заорал он.

Недалеко от гаража, рядом с укутанным в снег рябиновым кустом, двое мальчишек лепили снежную бабу. Дело что-то не клеилось. Снег был не очень липкий, рассыпался. Чтобы хоть как-нибудь кончить работу, бабу долепили наскоро. Она вышла маленькая, просто снежная карлица. Ваське Клопикову — до второй пуговицы на пальто, а Мишке Бородулину — всего до пояса.

Мишка сорвал с рябинки две ягоды — сделал бабе глаза. Васька воткнул нос — крючковатый сучок. Потом щепкой прорезал рот. Васька не очень старался, и получилось, что один угол рта загибался вверх, другой — вниз. Снеговиха улыбалась ехидной кривой улыбкой и смотрела красными злыми глазами. Она злилась на весь свет за то, что сделали её такой маленькой.

— Что-то не так, — задумчиво сказал Васька.

Мишка тоже хотел сказать что-нибудь такое же умное, но тут раздался крик, и Мишку по голове что-то стукнуло. Мишка икнул и сел на снег.

Потом он говорил, что сел не от испуга, а просто так, но, конечно, врал.

На снегу рядом с собой Мишка увидел старого плюшевого зайца. Мишка просто озверел. Он вскочил и так дал по зайцу ногой, что бедняга свечой взвился в небо.

— Ура! — взвизгнул Васька и отпасовал зайца Мишке.

Мишка подумал и снова дал ногой… Когда Витька и Алька выбежали во двор, Витька с удовольствием заметил:

— Идёт дело.

Заяц летал, как будто он был не заяц, а птица. Это, наверное, Витька и считал «весёлой штукой».

— Чей такой длинноухий? — отдышавшись, спросил Васька. Витька кивнул на Альку:

— Был его. А теперь станет опчий.

Он велел разделиться на две команды. Алька попал к Мишке, и тот поставил его в «ворота». «Ворота» были между рябиновым кустом и ехидной бабой-снеговихой. Витька начал игру. Он ударил зайца ботинком и сказал:

— Бэмм!

Мишка Бородулин ударом головы послал зайца к Васькиным «воротам» и тоже сказал:

— Бамм!

Заяц летал, беспомощно переворачиваясь в воздухе и болтая ногами в красных выцветших шароварах… А что он мог сделать?

Алька стоял, опустив руки, и моргал при каждом ударе. Ему было жалко плюшевого зверя, как живого. И ещё Алька чувствовал себя так, будто обманул хорошего человека или что-нибудь украл…

Но до Альки никому не было дела. Только снеговиха глядела на него красными глазками и злорадно усмехалась.

Витьке не везло. Его вратарь, Васька Клопиков, уже «слопал» четыре гола.

— Ты, Клопик, не вратарь, а пробоина, — ругался Витька. Потом он сказал Мишке: — Если ты, Борода, будешь плечом пихаться, то обязательно, заработаешь…

Наконец Витьке удалось Мишку обвести. Он с размаху засадил «девятку» в Алькины «ворота». Но промазал. Заяц застрял в заснеженных ветках рябины.

И Алька схватил зайца.

Он крепко держал его.

— Ну! — злой из-за промаха, крикнул Витька.

Алька растерянно поглядел на него. И на Мишку. И на Ваську Клопика. А они ждали. Им-то что было до Алькиной жалости?

На Витькином лице вдруг стала расползаться улыбка, будто он уже собрался сказать: «Х-хе…»

И Алька предал зайца.

Он съёжился, зажмурился и ударил зайца ногой. Потом он открыл глаза и отвернулся, чтобы не видеть, как заяц летит. На Альку смотрела снеговиха, кривила рот в ехидной улыбке.

— Дура! — сказал Алька и всхлипнул. Потом он взглянул на ребят, потому что стало вдруг тихо. Мальчишки стояли в кучке. Заяц лежал на снегу, беспомощно раскинув лапы с суконными пятачками пальцев. Из разорванного плюшевого живота торчал клок серой ваты. Тогда Алька бросился к зайцу, чтобы спасти его. Витька увидел Альку и, наверно, что-то понял. Поэтому плюхнулся на зайца животом.

— Опчий заяц! — заорал Васька Клопик и упал на Витьку.

— Руками! Нечестно играете! — крикнул Мишка и потянул Витьку за ботинок.

Витька поднялся на четвереньки. Алька хотел улучить момент и вырвать зайца. Но тут случилось удивительное.