Орудия Ночи. Кн. 4. Жестокие игры богов - Глен Кук

Хект сник.

– Самый простой, но самый отвратительный и безнравственный способ – устроить выкидыш. Мне кажется, разумнее всего спрятать Элспет до тех пор, пока она не разрешится от бремени. Можно будет сказать, что ребенка родила какая-нибудь придворная дама.

Не исключено, что сама леди Хильда согласится – за щедрую плату.

– Старица или Эавийн могут притвориться ею, а настоящую императрицу укроем тем временем на горе Афон.

– Они обе будут рады сыграть императрицу, – рассмеялась Гаурли. – Но, вероятно, им захочется играть эту роль во всех смыслах. Особенно Эви. – (Хект не понял, что именно Лучезарная имеет в виду.) – Я тоже могу это сделать. Силы я уже достаточно восстановила и снова могу казаться юной. К тому же я не так взыскательна, как они.

А ведь может и получиться – с Гаурли.

До Пайпера наконец-то дошел смысл ее замечания об Эавийн.

– Я поговорю с императрицей, – проворчал он, испытывая отвращение к собственным мыслям. – Наверное, только подмена сохранит ей граальский трон. А если этим займешься ты, неприятностей будет меньше.

– С этими двумя ты бы не смог держать себя в руках?

– Зачем рисковать, учитывая мои прошлые заслуги?

– Да ну! Слышали бы они – вот посмеялись бы от души. Что ж, аскеза никогда не была нам свойственна. Даже Эви, если ты ее несколько раз отвергнешь, воспримет это как вызов.

Эви была застенчивой, но при этом весьма цепкой и упорной, ведь она воплощала саму жизнь.

– Для тебя было бы безопаснее, если бы императрицу заменял Гаурлр. Но в твоем присутствии он ее сыграть не сможет.

– Да и не удержится он – накинется на леди Хильду, тогда жди беды.

Предводитель вздрогнул, представив себе Гаурлра в образе Элспет.

– Твоя правда. Он с собой не совладает. А если Жена – как тебе такая мысль? Она ни юбки не станет задирать, ни руки распускать.

Хект снова вздрогнул. Представлять Жену на месте Элспет было почти так же неловко, как Гаурлра, хотя он и признавал, что это, пожалуй, лучший выбор. Она часто находилась рядом с императрицей, хотя та и знать не знала о невидимой защитнице.

– Ну, теперь-то можно мне поспать? – спросил лорд Арнмагил.

Гаурли изобразила задумчивость, потом пожала плечами и кивнула.

– А ты был прав. Все это могло подождать и до завтра.

Хект почему-то подозревал, что она лукавит. Уже далеко не в первый и даже не в сотый раз спросил он себя: не преследуют ли его божественные помощники какие-то свои цели?

Но какие? Они прямо сказали, что им нужны Кладези, что они хотят пробиться в Юсерим. Чего же еще им надо?

Чтобы в них верили?

Но…

Святые Земли располагались слишком далеко от тех краев, где знали Лучезарных. Сюда Орудия явились именно из-за Кладезей, хоть и обмелевших. Меньшим демонам – джиннам и ифритам, донимавшим праман, – они оставили лишь жалкие объедки. Быть может, скоро правоверные, отрицавшие существование этих Орудий и признававшие только единого Бога, окажутся не так уж не правы.

В Лучезарных почти никто не верил, а обратить им вряд ли кого-то удастся.

– Представляете, я получил от Нои настоящее бумажное письмо! – похвастался Титус Консент. – Посыльный из лагеря Горта принес. Она переслала с нарочным из городского полка.

Лорд Арнмагил что-то пробурчал – он все никак не мог проснуться.

– Снова ждет ребенка.

– Я поражен.

– Да уж. От Анны писем не было. Ноя пишет, что она здорова, только грустит. Из дома не выходит – всем приходится ее навещать. Но передала письмо Аддаму Хофу, а тот обещал доставить через Мадука.

– А почему не отправить с Герис или девочками?

– Не знаю. Может, мы слишком далеко и им до нас не дотянуться.

Титус уже очень много знал о Неизвестных – почти все.

А вот о положении Элспет пока не знал. Но утаишь ли подобное от Ночи?

Лорд Арнмагил и императрица вполне могли оказаться заложниками ее капризов.

Если пойдут хоть какие-нибудь слухи, которые не удастся должным образом опровергнуть, все осудят Элспет и Пайпера еще более сурово, чем осуждали королеву Клотильду и Черного Роджерта. Граальская императрица и Предводитель Войска Праведных возглавили угодную Господу Кампанию во славу мира и веры, они должны быть образцом добродетели и чураться пороков и мирских искушений.

Насколько возможно.

– Командир?

– Извини, задумался что-то о всяких ужасах.

– Ну, как скажете. Я хотел обсудить кое-что. – Консент перешел на шепот, словно это могло помочь, вздумай Лучезарные подслушивать. – Вы решили окончательно, можем ли мы доверять нашим Старейшим?

– В одно мы можем верить безоговорочно: они – те, кто они есть, и всегда ими останутся.

– Не слишком-то обнадеживает. На будущее.

– Не слишком.

– Ммм…

– Мы можем рассчитывать на их помощь, пока им это тоже удобно. Например, им надо как-то жить и здравствовать, пока Герис не найдет дорогу в Юсерим. Лучезарные будут скрупулезно соблюдать договор, но при этом всячески изворачиваться: если найдут лазейку – непременно ею воспользуются.

– Я так и думал. Мне все больше так кажется, когда мы беседуем с Эавийн и Старицей. Выражаются они весьма недвусмысленно.

Хект внимательно посмотрел на Консента и быстро отвернулся. Нет! Титус не поддался бы Эавийн. И даже, наверное, Старице. Он думает только о Ное.

– А почему ты спрашиваешь?

– Что-то неладное творится, но обсуждать они это не желают. Такое уловить только параноику под силу, но я совершенно уверен.

– Кое-кто вовсе не так умен, как думает. Догадываешься, в чем дело?

– Нет. Но когда вы попросили Пинкуса и Вдову помочь Мадуку, они забеспокоились.

– Почему? Ой, прости, лишний вопрос. Что-то не сходится. Какое им дело до Герига? Им бы радоваться, что Пинкус и Вдова больше под ногами путаться не будут. Что в тех краях еще есть, кроме Герига?

– Я об этом размышлял. Их отчеты о тех краях не такие подробные, как обычно. Горт и Вдова – люди непростые, но наверняка сработаются с рыцарями Мадука. Зато самого Мадука поддерживают важные шишки из особого ведомства. Может, Лучезарные из-за этого волнуются.

– Да неужто? Тут явно что-то еще замешано, просто мы пока не понимаем, что именно. И дело не в праманах – самые опасные из них заперты в Шамрамди.

Может, в Люсидии тайно собирают еще одно праманское войско? Вряд ли. Такое Лучезарные не стали бы скрывать – наоборот, рассказали бы.

– Что же еще? – гадал Титус. – А как насчет эр-Рашаля аль-Дулкварнена?