Огненный шторм - Дмитрий Янковский

– Ладно, командир, надо помочь нашим!

– Нет времени! – Я посмотрел на часы. До конца срока оставались две минуты тридцать одна секунда. – Поспешим!

Мы побежали к следующей двери. Перед тем как влететь в помещение, я вытащил из кобуры пистолет. За дверью оказался еще один длинный коридор.

Там нас ждали всего трое противников. Я на бегу всадил пулю в лоб одному, Кочетова срезала оставшихся двоих длинной очередью.

– Осталось чуть-чуть. – Левой рукой я достал голографический проектор. – Мы почти на месте. Подожди, тут должен быть…

Но девушка не дослушала. Она всем телом врезалась в дверь и распахнула ее. В первое мгновение я ослеп от темноты, царившей вокруг и показавшейся особенно контрастной после искусственного освещения комплекса. В легкие ворвался свежий воздух. И только через миг пришло ощущение высоты.

Вдруг мне стало ясно, что Кочетова падает. Отпустив проектор, который полетел вниз, сверкая металлическими боками, я схватил девушку за ремень автомата и рывком втянул обратно.

– …! – Первое слово Кочетовой было не совсем цензурным. – Чуть не грохнулась! Спасибо!

– Приготовься прикрыть меня. – Я пропустил ее благодарность мимо ушей.

Постепенно глаза стали привыкать к темноте, и необходимость в ночном видении отпала. Внизу была отвесная стена высотой около тридцати метров, причем только через пятнадцать метров начинались окна, а до этого на ней не было ни одной зацепки. Ладно, справимся.

Я достал «Коготь»-4М и всадил дротик с тросом в стену чуть ниже выхода.

– Дай свой пистолет!

Девушка протянула мне оружие. Я прицепил карабин к бронежилету и, вложив свой пистолет в кобуру, взял ее «АПК».

– Открывай огонь, как только я вылезу.

Там, куда мне надо было приземлиться, располагалась бетонная площадка. Дальше стандартная стометровая полоса препятствий, освещенная мощными прожекторами, а за ней – заветная красная черта на земле – конец испытаний. Там уже стояли люди в военной форме. Кроме того, можно было различить несколько видео– и голографических камер, установленных на штативах.

Развернувшись спиной, я прыгнул назад. Предохранитель пистолета тут же застопорил движение троса. Переключив стравливание на пятьдесят сантиметров в секунду, я начал быстро спускаться.

Перед первым окном мне пришлось приостановить движение и перевести «Коготь» в режим голосового контроля. Вытащив второй пистолет, я скомандовал:

– Полметра! – и катушка мгновенно выпустила необходимую длину.

Я оказался в окне. Там стояло около десятка противников. Начав стрелять в упор по ближайшим роботам, я продолжил спуск. По случайности шквал ответного огня не причинил мне вреда, но движение остановилось. Точными выстрелами мне удалось уничтожить еще нескольких противников. Остальные отступили.

Вложив «АПК» в кобуру, я свободной рукой схватился за «Коготь». Переключатель заело, в корпусе была дыра от пули. Все ясно, пистолет вышел из строя.

Достав из левого плечевого кармана моток троса с магнитным держателем на конце, я закрепил его на раме окна. Моток полетел вниз, раскручивая трос. Теперь надо было отцепить карабин от искореженного «Когтя» и закрепить на новом тросе.

Неожиданно в комнату влетела граната. Времени не было. Я выхватил один из метательных ножей и резанул по тросу от «Когтя». Началось стремительное падение, но мне почти сразу удалось левой рукой ухватиться за новый трос. Узкий шнур резанул по перчатке и, пройдя между броневыми пластинами, добрался до ладони.

Пролетев несколько метров вдоль стены, я остановился. Рука была разрезана до кости. Перчатка стала быстро наполняться кровью. Да и раненое плечо давало о себе знать. Над головой грохнул взрыв гранаты, и послышались торопливые шаги роботов. Они вбежали в комнату. Времени на раздумья было в обрез. Я посмотрел вниз. До земли оставалось метров шесть. Были видны еще два ряда окон – на уровне трех метров и на нижнем этаже. Прыгать – конечно, не убьюсь, но меня изрешетят прежде, чем я успею отбежать. Оставалось одно.

Я обмотал кусок троса вокруг руки и оттолкнулся от стены. Началось стремительное падение. Земля быстро приближалась. Секунда, и подошвы берцов врезались в бетон площадки.

Левую ногу пронзила сильнейшая боль. Трещина, если не перелом. Но времени на осмотр не было. Я разрядил оба пистолета в окно, находившееся рядом со мной. Рывок – и передо мной лишь полоса препятствий.

Я побежал вперед. Узкий мостик. Порыв ветра едва не сбросил меня. После мостика мне сразу пришлось сгруппироваться, чтобы ползком преодолеть следующее препятствие – низкий каркас с натянутой на него проволокой. Металл царапнул по бронежилету, но я проскочил довольно быстро. Дальше – отвесная стена с накинутой сеткой. Прыжок, и я начал быстро взбираться на площадку, расположенную на высоте четырех метров.

Потом были только две металлические трубы, расположенные на уровне головы и соединенные перекладинами. Я должен был перебираться на руках. Но левая рука была практически выведена из строя, а расстояние немаленькое – шестнадцать метров.

Я прыгнул, стараясь пролететь как можно дальше, и только потом схватился за перекладину. Левая ладонь соскользнула практически сразу, но мне удалось удержаться. Раскачавшись, я вновь зацепился обеими руками. Боли, на удивление, почти не чувствовалось. Сложность заключалась в другом. Перекладина стала скользкой от крови, которая при нагрузке на поврежденную руку пошла сильней.

Кое-как мне удалось преодолеть это препятствие. Дальше стало чуть легче. Нужно было лишь уцепиться за трос и пролететь на нем пять метров через пропасть между двумя небольшими площадками.

Краткий взгляд на часы. Двадцать девять секунд. Я спустился по тросу с вышки и нырнул в трубу длиной около пяти метров. В принципе это было несложное препятствие, но с моими ранениями преодолеть его было довольно трудно.

Наконец труба кончилась. Последнее – двадцать метров бегом до финишной черты. Секунды стремительно уходили в прошлое.

ПЯТЬ. Оттолкнувшись, я рванул вперед. Дыхание было сорвано, и воздух врывался в легкие прерывистыми порциями.

ЧЕТЫРЕ. Я споткнулся, но удержался на ногах. Открылась рана на левой ноге, и чувствовалось, как теплая кровь течет вниз.

ТРИ. Финишная черта уже маячит перед глазами.

ДВЕ. Резко выдохнув, я прыгнул вперед.

ОДНА. Удар о землю, и я, не успев сгруппироваться, покатился по земле по другую сторону от финиша.

Это была победа. Я лежал, опустив лицо в траву. Дыхание постепенно нормализовывалось, и хотелось лежать вот так и не делать вообще ничего. Сил не было. Пожалуй, то, что мы пережили, было чрезмерным, даже для меня.

– Маршал, вставайте, – услышал я над собой знакомый насмешливый голос. – Победителям не положено так валяться!

Я поднял голову. Это была Ольга. В ярком свете прожекторов ее лицо казалось бледным. Она посмотрела на меня и улыбнулась.