Леха - Николай Берг

– Так что, товарищи военспецы, на вас вся надежда: людей готовить надо и жучить немилосердно. Товарищ лейтенант и так каждую ночь караулы проверяет, но чует мое сердце – не готовы мы к хорошей драке, – поставил задачу перед военными пышноусый.

– Очень много подростков в отряде, даже и детей совсем, – угрюмо отметил заметный факт Березкин.

– А что ж вы хотите – сознательная молодежь: комсомольцы, пионеры и сочувствующие. Вы знаете, товарищ военный, что у нас в стране по последней переписи получилось – треть населения несовершеннолетние? Да, много детей, а что ж с ними делать? Немцам оставлять? Так молодежь хорячая, хлупости делает по неразумию, о конспирации понятия не имеет, одно херойство на уме. А немцы их – на виселицу или под расстрел, без разховоров.

– Ладно, вас понял, будем учить еще интенсивнее. Кое-что уже и за эту неделю успели; во всяком случае, на посту теперь уже не спят, – неохотно отозвался лейтенант.

– Учите пуще. Еще вопросы остались, хлопцы?

– Так точно, есть вопросы, – отозвался Середа.

Начальство вопросительно подняло кустистую бровь. Брови у командира вполне конкурировали с усами.

– Инструменты нужны, товарищ командир. Чтоб орудие ремонтировать. Можно, конечно, и через ствол наводить, но лучше бы прицел просушить. Для этого его надо аккуратно разобрать и собрать. Да и вообще пригодятся, если у нас есть охота технику иметь.

– А те, что с разбитой машины? – осведомился пышноусый.

– Тех не хватит, они – колесо сменить или гайку открутить. У нас был очень хороший набор немецких инструментов, но его нагло сперли. Некие Гогуны. Кроме того, эти самые Гогуны наших красноармейцев режут и работают открыто на немцев.

– Знаю, про кого разховор. Так у них там самооборонцы, десятка полтора-два стволов, – нахмурился командир отряда.

– Точно так. Тринадцать стволов, точнее. И грамотных, обученных военному делу, у них там четырнадцать человек, дезертиров из РККА. Причем оружие носят не всегда сами обученные, зачастую отдают пацанам малолетним, особенно когда патрулированием вокруг деревни занимаются. При дезертирстве своем эта сволочь бросила ответственный участок фронта, нарушила приказ и попутно они застрелили шестерых сослуживцев, которые дезертировать не хотели. Еще при дезертирстве закопали в схроне два станковых пулемета, шесть винтовок и большое количество патронов, в том числе и в пулеметных лентах. Потому – может, стоит сначала не немцам всыпать, а их холуям? – как по писаному изложил Середа.

– Два пулемета, ховоришь? Станковых? – задумался командир отряда.

– Так точно. Побоялись они их с собой тащить, – кивнул артиллерист.

Березкин и Бендеберя с нескрываемым удивлением уставились на артиллериста.

– А откуда вы вообще все это узнали? – спросил ефрейтор, явно опередив своего лейтенанта.

– Наш товарищ договорился с одним любезным старичком из этого села, обменять найденную в лесу увечную лошадку и немецкий набор инструментов на харчи. Вместо этого с бойца задарма еще и ботинки с трофейным пистолетом взяли и собрались прирезать, но он им наплел семь коробов и все лесом, что у него еще добро припрятано. Тем жив остался. А мы со старшиной в трофейной немецкой форме и на трофейной технике туда на следующий день приехали, наврали опять же всякого-разного и товарища выручили.

– Интересно! – заявил внимательно слушавший лейтенант.

– Как кино, – согласился уважительно ефрейтор.

А пышноусый подозвал одного из мальчишек и приказал тут же живым духом привести замполита.

Замполит был странноватым, на взгляд Лехи, долговязым парнем, говорил какими-то одинаковыми, словно штампованными фразами, постоянно и не к месту поминал роль партии и лично товарища Сталина, и в общем потомок старался поменьше с ним общаться. Не глянулся Лехе этот комиссар.

И сейчас – не успел подойти, а уже начал ябедничать:

– Вот, как и опасался – два штыка сломали, – доложил он командиру.

– Это как так? – удивился пышноусый.

– А вот товарищ летчик рассказал молодежи, как боец метнул в германца винтовку, иначе не успевал добежать. Молокососы это послушали и вечером же опробовали этот предосудительный метод рукопашного боя, – старательно утопил Леху замполит.

– Кто штыки сломал? – поинтересовался недобрым тоном командир отряда.

– Бойцы Гнидо и Азаров.

Пока менеджер дивился такой чудной фамилии, пышноусый вынес вердикт:

– За порчу оружия – десять нарядов на кухне. И чтоб там не милосердствовали с ними, а хоняли як след! И строевой подхотовки – индивидуально!

– Есть! – козырнул политрук, но неумело, по-штатски, даже у Лехи вышло бы молодцеватее.

– Да, минутку…

– Слушаю?.. – насторожился ябеда.

– Так как – винтовки-то в дерево втыкались? С какого расстояния бросали? – уже другим тоном, словно футбольный фанат, пропустивший важную игру, спросил пышноусый.

– Гнидо ухитрился дальше всех кинуть, с восьми метров попал. Втыкаются, точно. Пошел на улучшение результата – и тогда уже сломал, – тоже не без азартного огорчения ответил комиссар.

– Эти дурацкие соревнования прекратить! Спортсмены нашлись! И запретить строжайшим образом так с оружием обращаться! – разгладив усищи, изрек важно командир.

– Есть! Только вот какой момент… – начал тянуть резину его собеседник.

– Я понял. В общем – запретить. Но чтоб знали – и так можно враха убить, – согласно кивнул командир.

– Ну мы в таком направлении и работали, – усмехнулся замполит, а потом неожиданно обратился к Лехе: – Скажите, товарищ летчик, а кто из вас так винтовкой кидаться умеет?

– Вот он, – ткнул пальцем в зардевшегося Семенова менеджер.

– А как так получилось? – заинтересовался всерьез замполит.

– Мы атаковали немца, готовившего обед рядом с тяжелым гусеничным мотоциклом, – опередил Леху и Семенова артиллерист.

Потомок с неудовольствием глянул на торопыгу.

– Гусеничный мотоцикл? – недоверчиво переглянулись командир с замполитом.

– Так точно, – кивнул Середа.

Леха с удивлением заметил, что бурят с Семеновым как-то тревожно переглянулись.

– А с какой целью вы так рискнули? – мягко спросил замполит.

– Мой грех, – неожиданно сказал сержант и покаянно поник плечами. Тут же добавив: – Мы переправлялись через не то речку, не то длинное озерцо. Обходить было некогда – немцы совсем рядом оказались. А у нас летчик плавает как топор, да и товарищ из Бурятии немногим лучше – как утюг. Я-то плаваю как рыба, но когда рука здорова. Потому наскоро собрали плотик из всякого-разного плавучего, на него имеющееся оружие и погрузили. Вот я и недоглядел – плотик развалился на полдороге, винтовки на дно пошли. Когда выбрались и обсохли, нашли ломаную винтовку, ее бросать было не жалко. А на немца напали с целью захвата транспортного средства, оружия и харчей. Очень уж жрать хотелось. Если б не бросок товарища Семенова – фриц бы нас перестрелял, как кролей.