Офицерский штрафбат. Искупление - Александр Пыльцын

Направить офицера без приговора военного трибунала мог командир дивизии или более высокий начальник, но только за трусость или неустойчивость на поле боя. При всех других воинских или общеуголовных преступлениях судьбу виновного определял военный трибунал. При этом все направляемые в штрафбат лишались на время пребывания в нем офицерского звания и имевшихся к тому времени у них наград. Так сказать, становились «временными солдатами». Рядового или сержанта мог направить без суда командир полка и выше. При этом командиры, направлявшие провинившихся в штрафное подразделение, устанавливали сроки «штрафа», от 1 до 3 месяцев. Военным трибуналам тоже были установлены подобные «нормы»: лишение свободы на срок 8-10 лет заменять 3 месяцами «штрафа», 5–8 лет — 2 месяцами, а менее 5 лет — 1 месяцем.

Из донесений штаба нашего штрафбата (документы ЦА МО в Подольске) и целого ряда других документов можно представить переменный (штрафной) контингент батальона. Например, за период со 2 октября 1942 года по 1 января 1943 года в 8-й штрафбат поступило 154 осужденных военными трибуналами за различные преступления и 177 — по приказам командиров дивизий и выше — за трусость, неустойчивость, а также и другие прегрешения, и не только на поле боя. Как видно, командиры дивизий и выше «работали» в этом плане даже активнее, чем трибуналы.

Замена лишения свободы направлением в штрафную часть была не только прерогативой военных трибуналов. Отсрочку исполнения приговора с направлением осужденного на фронт судебные органы должны были оговаривать в самом приговоре. Установлена такая практика и Совместным Приказом № 004/0073/006/23сс от 26 января 1944 г. заместителя наркома обороны маршала A.M. Василевского, наркомов внутренних дел, юстиции и Прокурора СССР. Этим и другими подзаконными актами был установлен единый порядок применения отсрочки исполнения приговора с направлением осужденных в действующую армию, и не только в штрафные части. При малых сроках наказания такими осужденными могли комплектоваться и обычные, не штрафные стрелковые части.

Категорически запрещалось применять отсрочку к осужденным за контрреволюционные преступления, так называемым врагам народа и вообще осужденным по известной 58-й статье, а также за бандитизм, разбой, грабежи, к ворам-рецидивистам, «ворам в законе», лицам, имевшим уже в прошлом судимость за перечисленные выше преступления, а также неоднократным дезертирам из Красной Армии. Они должны были отбыть весь положенный срок именно в учреждениях исполнения наказания. Исключение было сделано лишь для спецпереселенцев, бывших кулаков, осужденных по 58-й статье УК РСФСР.

Что касается других репрессированных по ст. 58, кого, по мнению некоторых «историков», в том числе и автора известных фильмов серии «Утомленные…» Михалкова, прямо из лагерей эшелонами отправляли в штрафные подразделения, то этого не было и быть не могло. Их и близко к фронту не подпускали, даже с фронта увозили подальше в тыл, примером чему может служить факт с известным фронтовым антисоветчиком Солженицыным.

Нечистоплотные «историки» и русофобствующие деятели от киноиндустрии упорно закрывают глаза на то, что по ходатайству лично Л.П. Берия Президиум Верховного Совета СССР трижды (12 июля, 10 августа и 24 ноября 1941 г.)принимал Указы об амнистии и освобождении некоторых групп заключенных ГУЛАГа. Они сразу же организованными командами направлялись из мест заключения для формирования новых (не штрафных, а обычных стрелковых) воинских частей. Только по этим трем указам на комплектование подразделений РККА было передано 750 тысяч амнистированных граждан СССР. Если исходить из норматива штатной численности стрелковых дивизий 1941 г. в 14,5 тысячи человек, то этим контингентом могли быть укомплектованы почти 52 дивизии. В начале 1942 г. были освобождены еще 157 тысячи человек. Всего же за годы войны в обычные части Вооруженных сил было направлено 975 тысяч амнистированных и освобожденных из заключения граждан СССР.

О контингенте армейских штрафных рот мне написал бывший командир 11-й штрафроты 11-й Гвардейской армии 3-го Прибалтийского фронта, ныне здравствующий лейтенант в отставке Владимир Иосифович Ханцевич из Хабаровска:

Из мест заключения в штрафбаты направлялись и осужденные офицеры. Конечно, таких «зэков» не везли эшелонами в штрафбаты, как пытаются убедить телезрителей авторы «развесистой клюквы», скандально известного сериала «Штрафбат». Теперь, видимо, уже многие знают, что примерным поведением и даже своеобразным соревнованием они буквально завоевывали это право защищать Родину с оружием в руках, а не быть подконвойными в тяжелое для страны время.

Именно патриотизм был побудительным мотивом и у осужденных, и заключенных, добивавшихся только после серьезной проверки их истинных намерений направления на фронт, и, как правило, воевали они отважно. Четко сознавали эти бойцы, что на фронте опасность для жизни гораздо выше, чем при отбывании сроков хоть и в нелегких условиях ГУЛАГа, тюрем и исправительных колоний, но добивались этого права, чтобы своим личным участием в священной войне искупить вину за содеянное преступление перед народом и Родиной.

В таких случаях признанных годными к службе в действующей армии военкоматы принимали в местах заключения и самостоятельно отправляли их в пункты сбора (штрафные формирования военных округов). Там их содержали под охраной, а непосредственно в штрафные части отправляли небольшими группами в сопровождении опытных и энергичных офицеров, сержантов и красноармейцев, способных поддержать строгий порядок и дисциплину в пути. Отдельных из них, с учетом их характеристик, могли отправлять и без сопровождения. Срок пребывания в штрафной части им определялся непосредственно на фронте.

О тех, кто был признан негодным к службе в действующей армии, военкоматы в трехдневный срок извещали суд или военный трибунал, вынесший приговор. В этом случае выносились определения об отмене отсрочки, их возвращали в места заключения.

Перед Берлинской операцией ко мне в роту прибыл пожилой штрафник, техник-интендант 1-го ранга Прохор Путря. Помнится, был он на 2 года старше нашего XX века (1898 года рождения), несколько лет отсидел в тюрьме за то, что, будучи начальником отделения одного из военных складов, допустил какие-то серьезные нарушения вроде незаконной продажи лесоматериала и получил по законам военного времени несколько лет заключения. Угрызения совести за то, что почти всю войну, когда страна воюет, он провел не с оружием в руках, а под стражей, заставили его проситься на фронт. Не сразу удалось, но наконец заменили ему, 47-летнему офицеру, оставшийся срок штрафбатом. Повезло ему, выжил, реабилитирован.