Второе Правило Волшебника - Терри Гудкайнд

Усилием воли он заставил себя успокоиться. Конечно, наваждение должно быть правдоподобным. Очень правдоподобным. Иначе кто ж в него поверит? Не будь оно так похоже на реальность, оно никого не смогло бы обмануть…

Ричард остановился: прямо перед ним стоял Джек и мирно щипал траву. Траву, которой не было на выжженной солнцем равнине. Невдалеке паслись Бонни и Джеральдина. Ричард ласково похлопал коня по крупу и уже собрался было подозвать Бонни и Джеральдину, как вдруг заметил, что поводья Джека валяются на земле. Ричард похолодел.

Сестра Верна исчезла.

Молния с оглушительным грохотом прорезала все небо и вонзилась в землю прямо у ног Ричарда. Жар опалил его, волосы встали дыбом. Перед глазами плясали бело-голубые языки пламени. Отскочив в сторону, он принялся звать сестру Верну. Безуспешно. И тогда Ричард медленно пошел вперед, ведя в поводу лошадей. Он оглядывался при каждом шаге, а огненные стрелы словно преследовали его, ударяя в землю там, где он стоял мгновение назад.

Внезапно появились огненные шары. Они со свистом пролетали мимо Ричарда, и их было так много, что, казалось, горит сам воздух. Огонь ревел, наступая сплошной стеной. Ричард бросился бежать. Обезумев от ужаса, он метался из стороны в сторону, прикрыв голову рукой, словно это могло его спасти. Грохот нарастал. Повсюду, как живая, клубилась, меняя очертания, черная пыль. Ричард бежал, не разбирая дороги, мечтая лишь об одном: спастись от голубых молний и желтого пламени.

Неожиданно прямо перед ним из темноты возникла гладкая белая мраморная стена. Тяжело дыша, Ричард остановился и взглянул наверх, но так и не смог разглядеть конец стены, скрытый черными тучами. Очередная молния ударила так близко, что он опять бросился бежать, потянув за собой лошадей. В середине стены он заметил арочный проем. Свернув за угол, он обнаружил еще одну такую же арку.

Ричард считал на бегу. Каждая из пяти сторон неизвестного сооружения была около тридцати шагов в длину. И в каждой посередине были одинаковые арки, шагов шести в ширину. У одной из таких арок Ричард остановился перевести дух.

Молния ударила совсем близко. Еще одна — еще ближе. Ричард закрыл лицо руками. Ему больше некуда было бежать. Он отпустил лошадей и, вступив под арку, оказался внутри, в посыпанном белым песком дворе.

Тишина оглушила его. Ричард сел на землю и опустил голову на руки. Здесь было пусто и ничего не росло, но освежающе прохладный воздух был напоен душистыми ароматами трав.

Сквозь арочные проемы он видел бурю, свирепствовавшую снаружи. Молнии сверкали одна за другой, но гром почти не доносился сюда. Лошади, не удаляясь от арки, все так же мирно щипали траву, которой не было.

Должно быть, подумал Ричард, это одна из тех Башен Погибели, о которых говорила сестра Верна. Стены с внутренней стороны почернели от Огня Жизни волшебников. Ричард провел пальцем по черной стене и лизнул сажу. Горькая. Значит, чародей, который здесь погиб, вдохнул жизнь в волшебный огонь не по своей воле. Видимо, он желал избежать мучений. А возможно, его убили.

Земля была покрыта искрящимся белым песком, похожим на снег. Ричард вспомнил, что уже видел такой песок. В Народном Дворце, в Саду Жизни. Даркен Рал чертил на белом песке магические фигуры, когда хотел открыть шкатулку Одена.

Ричард мерил шагами двор, пытаясь сообразить, что делать дальше. Это место казалось безопасным, но надолго ли? А что, если Башня Погибели — тоже ловушка? Ведь, спасаясь от бури, он может остаться здесь навсегда. Но ему нельзя оставаться! Необходимо найти сестру Верну. Она так напугана, она нуждается в помощи. Ведь он, Ричард, обещал, что она выйдет из долины.

Но почему он решил, что должен помочь ей? Разве он — не ее пленник? Бросить сестру блуждать здесь для Ричарда значит обрести свободу. Хотя зачем она ему, эта свобода? Если сестра не научит его управлять своим даром, он умрет. Она же сама так говорила, а она всегда говорит правду.

Ричард обернулся на звук шагов. Из арки позади него вышла Кэлен. Волосы ее, обычно распущенные, были заплетены в косу, а вместо белого платья Исповедницы на ней был красный кожаный костюм морд-сит.

У Ричарда перехватило дыхание.

— Кэлен, я отказываюсь принимать тебя такой, даже если ты — всего лишь видение, порожденное моим разумом.

Она выгнула бровь.

— Но разве не этого ты боишься больше всего?

— Изменись или исчезни!

Красный кожаный наряд замерцал и превратился в такое знакомое белое платье Исповедницы. Каштановые волосы рассыпались по плечам.

— Так лучше, любимый? — спросила Кэлен. — Боюсь, это все равно тебя не спасет. Я ведь пришла убить тебя. Умри с честью. Защищайся!

Ричард обнажил Меч Истины. Ярость клинка влилась в жилы Искателя. Магия меча освободилась с трудом. Сдерживая безумное желание убивать, он посмотрел в глаза той единственной, что наполняла его жизнь смыслом.

Стиснув зубы, Ричард сжал рукоять, и слово «Истина» впечаталось в его ладонь. Да, теперь он понимал волшебников, которые обращали свою жизненную силу в огонь, чтобы избежать мучений. Есть вещи, которые хуже смерти.

Он бросил меч к ногам Кэлен.

— Если это не наваждение, Кэлен, лучше мне умереть.

В ее бездонных зеленых глазах светились печаль и понимание.

— Лучше тебе умереть, любимый, и не видеть того, что я пришла показать тебе. Это для тебя страшнее смерти.

Она опустилась на колени, закрыла глаза и склонила голову. Когда лоб ее коснулся сверкающего белого песка, ее волосы стали совсем короткими, словно их обрезали. Руки были связаны.

— Вот что должно произойти, — тихо сказала Кэлен, — или Владетель вырвется на свободу. Если ты попытаешься этому воспрепятствовать, ты сыграешь на руку Владетелю, и все мы окажемся в его власти. Если понадобится, ты можешь повторить мои слова, но никому не рассказывай, что ты видел.

Не поднимая головы, она монотонно продекламировала:

— «Не поможет никто, кроме единственного, рожденного с даром нести Истину, того, кто останется в живых, когда нависнет угроза теней. А потом придет тьма великая, тьма смерти. И ради надежды спасти Жизнь та, что в белом, должна быть предана народу своему, дабы возвеселился и возрадовался народ».

На шее у Кэлен проступила алая полоса. У Ричарда пресеклось дыхание. Он в ужасе смотрел, как голова Исповедницы падает, словно отрубленная, на обагренный кровью песок, как, обмякнув, опускается на землю обезглавленное тело.

— Не-е-е-т! — Ричард сжал кулаки так, что ногти впились в ладони.

«Это наваждение, — в отчаянии повторял он себе. — Это наваждение. Нельзя верить наваждению, меня просто хотят запугать!»

Кэлен смотрела на него пустыми мертвыми глазами. И хотя Ричард знал, что все это обман, он ничего не мог с собой поделать. Ужас парализовал его рассудок.

Образ Кэлен померк и рассеялся, а в ворота ворвалась разгневанная сестра Верна.