След зомби - Олег Дивов

Тим уселся на кухне и налил себе еще немного водки. В спальне Кремер то затихал, то снова принимался исходить криком. Тим отхлебнул из стакана, закурил и принялся нервно барабанить пальцами по столу.

Сканирование ауры Кремера опять не дало ему ни малейшего намека на то, что конкретно Николай делает в Проекте. А допрос, на который Тим надеялся, пока состояться не мог. Он и сам забыл об одной существенной детали. Для того чтобы разговорить Кремера, ему пришлось бы сначала явиться перед ним во плоти. А провести затем полную «чистку памяти», от которой Коля и думать забыл бы, что видел старого приятеля, Тим был не в состоянии. Точнее, мог бы, но Кремер после такого энергетического шока выпал бы в осадок минимум на неделю. Он был опытный сенс во всеоружии методов пси-защиты, которые наверняка применил бы даже бессознательно. И чтобы сломать защиту, пришлось бы очень сильно на него нажать. А оставить Проекту еле дышащее тело оператора — все равно что на нем расписаться.

По часам Тима Кремер трясся в перманентном оргазме уже полчаса и, похоже, отдыхать не собирался. Тим долго смотрел на циферблат, уважительно хмыкнул, покопался в рюкзаке и добыл из него тушенку. Меланхолично жуя, он старался не прислушиваться и размышлял о том, сам ли Кремер заказал себе такое удовольствие или это вычислил кто-нибудь из психологов Проекта, которых там наверняка более чем достаточно. Для себя Тим выбрал бы что-нибудь другое. Он слишком ценил так недавно обретенную им истинную радость секса, чтобы подменять ее пусть и сверхъестественным, но иллюзорным экстазом. А вот Кремер, судя по доносившимся из комнаты звукам, был вполне доволен.

На сорок пятой минуте Тим всерьез пригорюнился — то ли водка взяла свое, то ли бредовая ситуация. И тут он понял, что бояться и прятаться ему надоело. Это ведь тоже тупик, еще один вариант угла, в который его пытается загнать Проект.

«Нужно действовать, — подумал Тим. — Да, я все понимаю. Проект не возьмет в операторы человека, который не сломлен. Поэтому они и решили по новой меня прижечь. Что ж, придется ответить. Нужно так им врезать, чтобы отстали навсегда. Или пусть бросают свои игры и выходят на прямой контакт немедленно. Все, я так решил».

Тим собрал вещи, оделся и зашел к хозяину попрощаться. Он больше не чувствовал неприязни к Кремеру, скорее только жалость. «Еще одна марионетка Проекта. Что ж, все мы люди, все мы имеем свой предел. Это не моя заслуга, что я оказался такой сильный. Да и то — всего лишь по энергетике. Как человек я слаб. И до сих пор держусь только потому, что у меня хватает мощности пси». Тим вздохнул. Ему вдруг захотелось сделать для Кремера на память что-то такое… Хорошее.

В комнате одуряюще пахло свежим потом и спермой. Некоторое время Тим стоял над кроватью с «саркофагом», невольно притопывая ногой в такт кремеровским содроганиям. К горлу вдруг подступил комок. Все-таки с этим человеком они когда-то много хорошего сделали вместе. А теперь их разделил голубой туман, и произошло это по глупости и слабости того, кто сейчас ловил психотронный кайф, а в предыдущую ночь, возможно, жег кого-то микроволновым лучом. Тим нагнулся, сунул руку под кровать и нащупал в картонном ящике край иконы.

Отвернувшись от сенса, который в очередной раз бурно кончил (Тим аж присвистнул) и малость притих, Тим взял икону в две руки и несколько секунд подстраивался к ее энергетическому рисунку. Потом он сосредоточился, отрешился от мира и на какое-то бесконечное мгновение нырнул в покой и тишину. И, глубоко «щелкнув», одним мощным импульсом зарядил икону. Тепло, доброта, всепрощение, самое лучшее, что смог только найти в своей душе. А чего не нашел — выдумал.

Икона засветилась оранжевым, мягким и теплым. Совсем еще молодая, она теперь излучала так, как могут только хорошо «намоленные» доски, к которым несколько столетий кряду множество людей обращалось за помощью и поддержкой. Тим улыбнулся. Это было красиво.

За спиной шевельнулся и пошел на очередной виток экстаза Кремер. Тим оглянулся через плечо. Лицо бывшего друга, такое знакомое и совершенно чужое сейчас, было уродливо перекошено. В нем проглянула вдруг нездоровая злоба, а руками Кремер совершал движения, будто кого-то душил. Одеяло давно валялось на полу, и обнаженное тело сенса в недрах «саркофага» отливало мертвенной синевой. Тим словно вдруг очнулся. Он внезапно почувствовал, что от Николая во все стороны течет безумная и бездумная пещерная злоба. А резкие и острые запахи, наполнявшие комнату, неожиданно слились в воображении Тима в один — запах крови…

Он сам не понял, зачем сделал это. Но он крепче сжал икону и с силой ударил ее о колено.

«Краснушка» была написана на цельной доске и с треском лопнула по кривой на две почти равные части. Тим выронил обломки, подобрал свой рюкзак и, прихрамывая, вышел.

* * *

До дома еще оставалось метров сто, когда следящий контур Тима засек во дворе «топтуна». На секунду Тим замешкался, думая, не попросить ли таксиста остановиться. Но тут же сообразил, что подкрадываться к врагу со спины будет неправильно. Раз уж решил играть в открытую, устроить демонстрацию силы — прятаться нечего. Наоборот, теперь умнее заходить в лоб. Пусть это всего лишь филер. Начать можно и с малого. Зато не надорвешься.

Такси нырнуло во двор, и метров за тридцать-сорок до своего подъезда Тим скомандовал водителю «стоп». Потрепанные «Жигули» «топтуна» затаились в тени, на краю зоны, освещенной дворовыми фонарями. Протягивая таксисту деньги и распахивая дверь, Тим успел подумать, что вернулся домой вовремя. Если за ним рискнули установить наблюдение, значит, Проект серьезно обеспокоен его отсутствием. И решающее столкновение буквально на носу.

Такси задом вырулило со двора. Тим закурил, развернулся лицом к противнику и небрежно «обнюхал» его. Тот залег на передних сиденьях, подглядывая за Тимом в зеркальце, которое осторожно высунул над приборной доской. Оружия у противника не наблюдалось. А вот черная метка была. Еще противник явно находился в глубоком замешательстве. Он совсем не ожидал, что на него обратят внимание.

Тим неспешными шагами двинулся к машине. На ходу он начал потряхивать ауру меченого «топтуна», все усиливая и без того охватившую беднягу панику. Левой рукой Тим на всякий случай зацепил два подвернувшихся шарика, а в правую сбросил излишки собственной негативной энергии. Голова почти сразу же прояснилась, и на душе стало легко-легко. И весело.

Остановившись перед капотом машины, Тим криво ухмыльнулся и, жуя сигарету, принялся раздумывать, что бы такое выкинуть поэкстравагантнее. При этом он продолжал трясти горе-шпиона, и тот уже буквально весь ходил ходуном.

Тим выставил перед собой ладонь, выдавил на ее поверхность шарики и без труда заставил их светиться в видимой части спектра. Теперь в его руке танцевали белые пушистые огоньки.

«Топтун» не выдержал и сел. За лобовым стеклом появилась неясная растрепанная тень. Тим продемонстрировал ей шарики и поманил — выходи.

Противник, разглядев шарики, начал тихо всхлипывать, но наружу высунуться не захотел. Тим состроил удивленную гримасу и нажал на «топтуна» посильнее. Тот взвыл, мгновенно вывалился из машины и встал, прислонясь к ее борту. Несчастного била крупная дрожь.