Кровавый рыцарь - Грегори Киз

Вейхандец посмотрел на Эдмона и остальных, а потом мрачно улыбнулся Нейлу.

– Как твое имя? – спросил Нейл у великана.

Его враг немного помедлил.

– Слаутвулф Твэйрхейсон.

– Слаутвулф, я дважды приношу извинения. Один раз за то, что сказал о твоей матери, а второй – за то, что убью тебя.

– Первого будет вполне достаточно, – ответил Слаутвулф, поудобнее перехватывая меч. – Тупой мерзавец. Ты едва способен поднять свое оружие.

Нейл прижал левую руку к ране в боку, хотя и понимал, что это бесполезно, кровь ему не остановить.

Слаутвулф устремился вперед, его меч описал сверкающую дугу, чтобы рассечь врага пополам. Нейл намеревался уклониться от удара лишь на волос, чтобы сразу атаковать в ответ, но споткнулся, отступая назад, и едва не упал. Меч просвистел мимо на порядочном расстоянии, и вейхандец снова двинулся на него.

На сей раз Нейл пропустил вражеский клинок вплотную к себе, как и собирался, и нанес ответный удар. Однако Слаутвулф это предвидел. Вместо того чтобы отводить меч для нового замаха, на что ему не хватало времени, он просто ударил его рукоятью по шлему Нейла. Нейл успел согнуть колени и рухнул, одновременно бросая тело вперед и стараясь со всей силы достать клинком противника. Он опрокинулся на спину, а удивленное лицо Слаутвулфа смотрело на него сверху.

– Мне понадобился всего один удар, – сказал Нейл.

– Да, – пробормотал Слаутвулф, выплевывая изо рта сгусток крови; огромный меч выпал из его рук.

На вейхандце под одеждой не было доспехов, и Бойцовый Пес прошел сквозь пах, внутренности и легкие.

Нейл успел откатиться в сторону, прежде чем великан рухнул на него. Некоторое время они лежали рядом и смотрели друг на друга.

– Не беспокойся, – хрипло проговорил Нейл на вейхандском. – Святой Вотен тебя любит. Я вижу, как его валькирия спускается за тобой.

Слаутвулф попытался кивнуть.

– Тогда до встречи в Валросне.

– Я немного задержусь, – ответил Нейл.

Он уперся кулаком в землю и попытался встать. Однако стрела сбила его с ног.

«Я просто немного полежу, – подумал он, – соберусь с силами…»

И Нейл закрыл глаза, прислушиваясь к своему хриплому дыханию.

«Корабли», – вспомнил он, и ему захотелось еще раз их увидеть.

Ему казалось, что кто-то зашил ему глаза. Невероятным усилием Нейл сумел их открыть, однако увидел лишь тело Слаутвулфа. С трудом втянув в себя воздух, он повернул голову в сторону моря.

Еще одна стрела ударила ему в нагрудную пластину.

«Правильно. Глупо, – устало подумал он, – теперь они знают, что ты еще жив».

Но больше ему не нужно было двигаться. Теперь он видел корабли. Лирские корабли. Удалось ли ему их спасти? Если Эдмон и остальные сумеют уничтожить хотя бы одну из осадных машин, Артвейр рискнет вновь бросить людей в атаку и захватить бастион. А если учесть, какое выгодное положение он занимает, не пройдет и дня, как ворота Торнрата будут взяты. Им даже не потребуется занимать всю стену, достаточно пропустить корабли через одну из огромных арок.

Если…

Перед его глазами все плыло, пока паруса и море не слились в единое целое. Нейл заморгал, но все лишь помутнело еще сильнее. Спустя какое-то время ему еще раз удалось сфокусировать взгляд, но вместо моря он теперь видел лицо, бледное, точно молоко, с высокими скулами и такими синими глазами, что они казались слепыми. Сначала он подумал, что это валькирия, о которой он солгал С лаутвулфу.

Но потом понял, кто это.

– Дева-Лебедь, – прошептал он.

«Бринна, – казалось, поправила она. – Помнишь? Мое настоящее имя Бринна».

Он вспомнил, как целовал ее.

Нейл знал, что ему следовало бы думать о Фастии, но когда свет померк, он смог удержать в сознании лишь лицо Бринны.

Стивен ступил на карниз и содрогнулся. Ему показалось, что взгляду пришлось погрузиться на добрую лигу в пустоту под ногами, прежде чем тот не достиг верхушек деревьев и камней. В действительности расстояние не могло быть настолько велико, ведь Стивен различал фигурки прайфека и его людей, въезжающих в ущелье.

Он еще крепче сжал руку Землэ.

– Если я здесь останусь, меня вырвет, – сказал он.

– Под твоими ногами камень, – успокаивающе сказала она. – Просто помни об этом. Ты не упадешь.

– Но если подует сильный ветер…

– Вряд ли, – заверила его Землэ.

– Посмотри туда, – окликнул Йоне, древний сефри, который привел их сюда.

Он вытянул вперед руку и поморщился, когда на ладонь упал луч света. Фенду и его воинам было проще – клонящееся к западу солнце уже не могло проникнуть в долину.

Стивен осторожно наклонился вперед и увидел, куда указывает старик: глубокий водоем. Голубые воды вдруг расступились, и оттуда, словно по команде Йоне, вынырнул вурм – или криим?

– Святые, – взмолился Стивен, – сделайте так, чтобы я не ошибся в своем решении.

Эспер замер на мгновение, а потом схватился за висящий на спине сверток, проклиная свое невезение. Как и следовало ожидать, отличная возможность пристрелить тварь подвернулась ему как раз тогда, когда лук не был натянут.

Он вытащил водонепроницаемый мешочек и рванул завязки, но не так-то просто управиться со скользким от воска шнурком, особенно если то и дело отвлекаешься, чтобы взглянуть на вурма. Тем временем тварь ухватилась за деревья своими короткими передними лапами и вытащила себя из водоема, поднявшись почти до той высоты, где устроился Эспер. Превосходная мишень…

Он услышал резкий свист и внезапно сообразил, что вурм – не единственной, кто выставил себя легкой мишенью. Стрела ударилась о камень за спиной лесничего. Значит, единственное место, откуда она могла взяться, это…

Верно.

На загривке чудовища сидели Фенд с приятелем, причем приятель уже снова целился в Эспера. Лесничий, ругаясь сквозь зубы, полез выше, и тут стрела с красным оперением ударила в его сапог. Эспер не почувствовал боли, но потерял равновесие и качнулся к обрыву. Он замахал руками, чтобы не упасть…

…и увидел, как его лук, тетива и черная стрела падают вниз.

– Проклятье! – прорычал он.

Лишь одно биение сердца Эспер решал, что делать дальше. Затем он прыгнул к ближайшей верхушке дерева, примерно в пяти королевских ярдах под ним.

Присутствие Узника по спирали раскручивалось вокруг, распространяясь все шире с каждым мгновением, и кости Энни ныли, словно в них вгрызалась пила.