Сердце зимы - Роберт Джордан

Ранд оторвал флейту от губ и молча посмотрел на девушку поверх инструмента. Она покраснела и вдруг, зарычав, метнула нож в дверь. Он вонзился в дерево с глухим стуком.

– Она там, – сказал Ранд, используя флейту как указку. Неосознанно он передвинул инструмент, отслеживая перемещение Аланны. – Скоро она будет тут. – Аланна появилась в Фар Мэддинге накануне, и Ранд не понимал, почему она так долго тянет. Аланна свернулась в его голове маленьким узлом эмоций, боязливым и настороженным, преисполненным волнения и решимости, но больше всего – гнева. Еле сдерживаемой ярости. – Если тебе не хочется здесь оставаться, подожди в...

Мин яростно затрясла головой. Рядом с Аланной у Ранда в голове находился еще один клубок чувств – Мин. Она тоже кипела от гнева и тревоги, но сквозь все маяком просвечивала любовь – стоило ей только взглянуть на него, а зачастую и без всяких взглядов. Еще ощущался страх, хотя его она всячески старалась скрыть.

Ранд вновь приложил флейту к губам и заиграл «Подвыпившего Торговца». От этого игривого мотива развеселится и мертвый. Льюс Тэрин зарычал.

Мин стояла, скрестив на груди руки и глядя на Ранда, потом вдруг одернула платье на бедрах. Со вздохом он опустил флейту и стал ждать. Для женщины беспричинно поправлять одежду все равно, что для мужчины подтягивать ремни доспехов и проверять подпругу; она намерена довести атаку до конца, и коли побежишь, будешь зарублен, как собака. Решимость Мин сделалась сейчас столь же сильной, как и решимость Аланны, – в глубине его «я» словно засияли два солнца-близнеца.

– Больше мы не будем говорить об Аланне, пока она сама не придет, – твердо заявила Мин, как будто он настаивал. Решимость – и по-прежнему страх, сильнее, чем прежде, раз за разом подавляемый и раз за разом вспыхивающий вновь.

– Пожалуйста, жена, если тебе так угодно, – ответил Ранд, коротко склоняя голову в принятой в Фар Мэддинге манере. Мин громко хмыкнула.

– Ранд, мне нравится Аливия. Да, нравится, пусть из-за нее Найнив и нервничает все время. – Уперев кулак в бедро, Мин наклонилась к Ранду и ткнула ему в нос пальцем. – Но она собирается тебя убить. – Мин сказала это, отчеканивая каждое слово.

– Ты говорила, она собирается помочь мне умереть, – тихо произнес Ранд. – Такие были твои слова.

Что он будет чувствовать, умирая? Печаль, что покидает ее, покидает Илэйн и Авиенду. Горечь из-за причиненной им боли. Ему хотелось бы перед концом еще разок свидеться с отцом. А что до всего остального – Ранду казалось, что смерть станет едва ли не облегчением.

Смерть всегда – облегчение, с жаром зашептал Льюс Тэрин. Я хочу смерти. Мы заслуживаем смерти!

– Помочь мне умереть – это не то же самое, что убить меня, – продолжал Ранд. Теперь он научился не обращать внимания на этот голос в голове. – Если только ты не передумала насчет того, что видела.

Мин раздраженно вскинула руки.

– Я видела то, что видела, и именно это тебе и сказала, но, поглоти меня Бездна Рока, я никакой разницы не вижу! И не пойму, почему ты считаешь, что разница есть!

– Раньше или позже, Мин, мне суждено умереть, – терпеливо сказал Ранд. Ему говорили это те, кому он не может не верить. Чтобы жить, ты должен умереть. Для него в этих словах по-прежнему не было смысла, но они оставались холодным непреложным фактом. Так же, как и Пророчества о Драконе – ему, видимо, придется умереть. – Не скоро, надеюсь. У меня и у самого такое намерение. Мне жаль, Мин. Я бы никогда не разрешил тебе соединиться со мной узами.

Но у него не хватило сил отказаться, как не хватило сил оттолкнуть ее. Он слишком слаб для того, что должен совершить. А должен он впитать в себя зиму, пока сердце зимы не покажется полуднем Дня Солнца.

– Тогда бы мы связали тебя веревками и все равно сделали бы, что хотели. – Ранд решил, что лучше не спрашивать, чем их поступок отличался бы тогда от того, что проделала с ним Аланна. Несомненно, Мин понимала разницу. Забравшись на кровать и встав на коленях, она обхватила голову Ранда ладонями и повернула к себе. – Слушай меня, Ранд ал’Тор. Я не дам тебе умереть. И если ты исхитришься сделать это мне назло, я отправлюсь за тобой и притащу обратно. – Сквозь серьезность ее, которую ощущал Ранд, вдруг пробилась яркая вспышка веселья. Но голос ее приобрел притворную суровость. – И тогда я приведу тебя жить сюда. Заставлю отрастить волосы ниже пояса и носить заколку для волос с лунными камнями.

Ранд улыбнулся ей. Она по-прежнему могла заставить его улыбаться.

– Похоже, такая судьба – похуже смерти.

Кто-то постучал в дверь, и Мин застыла. Неслышно, одними губами она задала вопрос: «Аланна?» Ранд кивнул, и, к его изумлению, Мин толкнула его на подушки и бросилась ему на грудь. Извернувшись, она приподняла голову, и он сообразил, что девушка пытается увидеть себя в зеркале на умывальнике. Наконец Мин заняла устроившее ее положение – легла щекой Ранду на грудь, одну руку сунула ему под шею, а вторую положила на плечо.

– Войдите! – крикнула она.

В комнату шагнула Кадсуане и остановилась, отметив хмурым взором торчавший в двери нож. В платье из тонкой темно-зеленой шерсти и в подбитом мехом плаще, заколотом у шеи серебряной брошью, она сошла бы за преуспевающую купчиху или банкиршу, хотя и та, и другая сочли бы золотые подвески в виде птичек, рыбок, звезд и полумесяцев, свисавшие с серо-стального узла волос на ее макушке, слишком вызывающими. Кольцо Великого Змея Кадсуане не носила, видимо, все же прилагала усилия, чтобы не очень выделяться.

– Ну что, детки, вы тут спорили? – мягко спросила Кадсуане.

Ранд почти почувствовал, как притих Льюс Тэрин – горная кошка затаилась в тени. Льюс Тэрин относился к этой женщине почти столь же настороженно, как и сам Ранд.

Мин с красным лицом встала, яростно оправила платье.

– Ты же сказал, что это она! – обвиняющим тоном выпалила девушка, и в этот момент вошла Аланна. Кадсуане затворила дверь.

Аланна разок взглянула на Мин и больше на нее внимания не обращала, сосредоточившись на Ранде. Не отводя от него своих темных глаз, она сдернула плащ и бросила на стул – один из двух в комнате. Руки ее покоились на темно-серых юбках, пальцы крепко сжимали ткань. На руке у нее тоже не было кольца Великого Змея. В тот миг, когда ее взгляд упал на Ранда, по узам растеклась радость. Все прочие чувства остались на месте, робость, ярость, но радости от нее он никак не ожидал!

Ранд, не меняя позы, взял флейту и принялся вертеть ее в руках.

– Удивляться мне или нет, Кадсуане, тому, что вижу тебя? Мне не по нутру, что ты возникаешь слишком часто именно тогда, когда я не желаю тебя видеть. Кто научил тебя Перемещению?

Иначе быть не могло. Аланна была неясным пятнышком на грани сознания, а в следующее мгновение уже появилась у него в голове во всей силе ощущений. Ранд подумал было, что она сама как-то выучилась Перемещаться, но, увидев Кадсуане, понял, что к чему.