Бьёрн Магнуссон - Добрый Волдеморт

В «Книге Адмиттанс», спрятанной в пыльной комнатке на самом верху маленькой башни, отражались списки всех юных волшебников. Полукровки регистрировались в ней изумрудными чернилами, а не чёрными, как все остальные дети. Это позволяло директорам сразу распознать ребёнка с больши́м магическим потенциалом. Были также известны редкие случаи, когда маги частично раскрывали наследие крови. Таких волшебников называли анимагами.

— Знаете, почему в Англии так мало анимагов? — побарабанил по столу Флитвик.

Бьёрн покачал головой, пытаясь уложить новую информацию.

— Всё потому, что анимагическое превращение — это, по сути, ритуал пробуждения наследия. Как вы, возможно, слышали: феи, альвы и некоторые другие магические существа, были способны принимать форму зверей и птиц. Так что человек, пробуждая ту или иную анимаформу, взывает тем самым к частичке волшебной крови. И если она ещё не полностью растворилась в человеческой, то магия предков отзовётся и вспыхнет, делая из волшебника — анимага.

— А если крови магических существ в человеке нет или она слишком слаба?.. — Бьёрн в раздумьи почесал затылок. — Тогда ритуал не получится?

— Верно, — Флитвик по-прежнему серьёзно и внимательно наблюдал за Бьёрном. — Если кровь магического предка в человеке почти растворилась, то ритуал не сработает. Волшебник просто не станет анимагом. К моему сожалению, в этом скрыта и страшная опасность! Если крови волшебных существ в человеке нет, то он умрёт. Из-за этого самостоятельное изучение анимагии запрещено Министерством. Это слишком опасно для некоторых волшебников. Здесь требуется полноценное исследование крови в лечебнице Святого Мунго. Но об этом тут же станет известно в Министерстве, а значит, такого мага поставят на учёт. Подобный контроль далеко не каждому по нраву.

— Но зачем вы мне всё это решили рассказать, профессор? — Бьёрн без улыбки смотрел на Флитвика. — Вы думаете, я буду изучать анимагию в Хогвартсе и решили меня предостеречь?

— Нет, мистер Вильямс, — полугоблин покачал головой, искренне улыбнувшись. — Я чувствую в вас уже раскрытое наследие. Помните наш разговор в прошлом году? Я спросил, из-за чего ваши силы возросли. Вы анимаг или вообще, такой же, как я, полукровка. Я чувствую, ваша кровь полна магии, нечеловеческой магии. Думаю, поэтому сила источника у вас превышает уровень, свойственный волшебникам такого возраста. Ничего не появляется из ниоткуда. Всегда есть причина для каждого изменения.

— Отсюда и особое отношение ко мне, профессор? — Бьёрн испытующе посмотрел на полугоблина. — Я и не знал, что думать. Не понимал, зачем вам со мной возиться? Наши индивидуальные занятия Чарами гораздо лучше, чем то, что вы даёте на уроках.

— Совершенно верно, — не стал отрицать Флитвик. — Я почувствовал в вас большой потенциал. А будучи наполовину волшебным существом, вы не станете проходить мимо того, что малые народы ущемляются и уничтожаются.

— Может, поэтому с гоблинами и оборотнями, я легко нахожу общий язык, — пробормотал Бьёрн.

— Думаю, да. Пробуждённая кровь служит опознавательным сигналом свой-чужой, — улыбнулся Флитвик. — В том числе и из-за этого даже про́клятые оборотни, никогда не напада́ют на анимагов всерьёз. По крайней мере, пока анимаг не пытается убить оборотня или отобрать у него добычу.

И тут Бьёрн понял, что ритуал Блэков не имеет смысла проводить. Если его наследие раскрыто и он уже может превращаться в медведя, причём не только полностью, как анимаг, но и частично, как истинный оборотень. А значит, ничего нового, ритуал не даст. «Ну и хорошо, — подумал Бьёрн, — а то таскаться целый месяц с противным на вкус листом мандрагоры, не очень-то и хотелось. Скажу ребятам, что моя анимагическая форма — медведь, но обо всех особенностях превращения говорить не буду. Мало ли как дальше жизнь повернётся. Некоторые тайны должны остаться тайнами». Флитвик кашлянул, и Бьёрн вновь сосредоточил всё внимание на полугоблине.

— Кстати, мистер Вильямс. В следующем году я выпишу вам разрешение на посещение Особой секции, без указания конкретных книг. Думаю, вы и сами найдёте что изучить. Однако будьте внимательны с манускриптами по запретным темам, — Флитвик строго посмотрел на Магнуссона. — Лучше проконсультируйтесь со мной перед тем, как брать их в руки. И приобретите обязательно перчатки разрушителя проклятий из тонкой драконьей кожи, они обезопасят вас как от заклинаний, наложенных на некоторые книги, так и от следящих заклинаний директора. Думаю, вам не захочется давать на себя компрометирующих све́дений.

— Спасибо, профессор! — обрадовался Бьёрн, который не знал, к кому из преподавателей можно подойти с этим вопросом. Разрешение на посещение Особой секции выдавалось в основном только старшекурсникам, но ведь Бьёрн давно уже опередил текущую программу обучения и сейчас скорее отрабатывал навыки, чем осваивал что-то новое. Правда, это не касалось арифмантики и рунологии, которые он только начал осваивать.

— А ещё у меня для вас есть печальные новости, — вновь стал серьёзным маленький профессор. — Дамблдор приказал мне закрыть дуэльный клуб и остальные неофициальные собрания студентов, направленные на боевую подготовку. Имейте в виду, мистер Вильямс, что, по словам Дамблдора, нарушителей будут отчислять из Хогвартса. И я боюсь, что директор был совершенно серьёзен, когда говорил мне об этом.

— Я понял вас, профессор, мне очень жаль, что дуэльный клуб придётся закрыть. Он позволял не только сражаться друг с другом, но и был прекрасным местом для налаживания связей между факультетами, — Бьёрн усмехнулся, вспомнив некоторые события. — Я до сих пор переписываюсь со многими когтевранцами из клуба. Тот же Сол Крокер, отличный парень и хороший товарищ. Даже жаль, что он закончил Хогвартс в этом году. У меня так и не получилось его победить на дуэли.

— Скажу вам по секрету, мистер Крокер — теперь сотрудник Отдела тайн, — улыбнулся горделиво профессор.

Устроиться в это закрытое подразделение было неимоверно трудно. Мало того что надо было иметь хороший магический потенциал, кандидат должен был обладать всесторонней подготовкой. И то,