Помраченный Свет - Антон Юрьевич Ханыгин

Епископ знал, что одержимый уже близко. И лучше не недооценивать его изощренный ум, чудовищную решимость и поистине пугающую удачу.

А встреченные Феротом создания Света казались невероятно беспечными. Они смотрели на грязного, осунувшегося, нервно дергающегося атлана так, словно испытывали жалость к душевнобольному, попутавшему страшную сказку с реальностью.

«И лучше бы, чтобы так оно и было…»

Дойдя до торгового квартала, Эберн пожал епископу руку, то ли скрыв неприязнь, то ли действительного ее не испытывая, и свернул на ровную улочку с аккуратными одинаковыми домами гатляуров. Его бойцы последовали за ним. Проходя мимо, они с уважением кивали атлану.

Чуть позже Ирьян, пригладив пышные седые усы и что-то сказав на прощание, немного небрежно отсалютовал Фероту и направился к центральным казармам столицы. Уставшие солдаты колонной пошли следом за бригадиром, по привычке шагая в ногу. Они негромко переговаривались между собой, обсуждая предстоящую встречу с семьей, получку и заслуженные отгулы.

Ферот вышел на площадь перед Цитаделью в полном одиночестве. Он медленно брел к высоким воротам обители атланов, глядя на идеально подогнанные камни под ногами. Ему почему-то хотелось увидеть темное пятно, оставшееся после массового сожжения порождений Тьмы. Но, кажется, они канули в забвение, забрав с собой все мрачные свидетельства и своего жалкого существования, и незаслуженной смерти.

Незаслуженной? Да, Ферот подумал именно так. И теперь он уверен, что прав. Не по-атлански прав.

Все по-прежнему происходило как во сне. Епископ не раз пытался проснуться. Он чувствовал, как к нему возвращается ощущение жизни, как сознание воссоединяется с телом, как вот-вот наступит долгожданное пробуждение… Но затем начинался новый сон. Они сменялись, накладывались друг на друга, возвращались назад и забегали вперед. Где-то между ними, в неровных швах, мелькала реальность, но Ферот едва осознавал ее.

Вот он отчитывает клириков, которые перегородили ему путь на входе в Цитадель. Почетная атланская стража не узнала в грязном, раздраженном, изнуренном бродяге коменданта Темного квартала. Впрочем, неудивительно.

Вот он идет по длинным однообразным коридорам. Епископ прекрасно помнил дорогу, но Цитадель постоянно подсовывала ему неверные повороты и выгоняла в висячие сады. Эта фортификационная громада всегда обладала каким-то внутренним разумом. Тем, кого она считает достойными, достаточно пройти лишь один-два коридора, чтобы добраться до пункта назначения, а остальным приходится тратить немало времени, плутая по бесчисленным переходам и пустым залам. Цитадель пыталась избавиться от присутствия Ферота, но он упрямо шел вперед, игнорируя выход на площадь, который встречался чуть ли не за каждым углом.

А вот он уже отчитывается перед советом архиепископов и кардиналом Иустином. Подробный доклад изливался из его онемевших уст связным, но выражающим пугающую отрешенность потоком слов, огибающим тему гибели Вилбера и Консалии. Ферот все-таки обещал.

Вот он смиренно кивает, выслушивая замечания, критику, оправдательные и обвинительные реплики. Отвечает на вопросы. Повторяет сказанное. Новые вопросы. Еще раз повторяет. Становится очевидным тот факт, что совет архиепископов и без доклада Ферота был обо всем прекрасно осведомлен.

Вот он излагает догадку о том, как блокировать силы одержимого светлым оберегом. Началось оживленное обсуждение. О провале Ферота, кажется, на время забыли. Можно немного расслабиться, если удастся вспомнить, как это делается.

И вот он стоит за дверью зала, дожидаясь окончания заседания. Наверное, происходило что-то еще, но епископ больше ничего не запомнил. Не заметил, не обратил внимания, не попытался понять. Сны постепенно растворялись в реальности, но сама реальность пока еще не настигла Ферота.

— Я просто устал, — пробормотал епископ, борясь с искушением сесть на пол.

Массивная дверь распахнулась без единого звука. Из зала совета вышла вереница архиепископов, которые, негромко переговариваясь, прошли мимо Ферота по коридору и свернули за угол. Епископ пошел следом за ними, однако никакого поворота не обнаружил. Он дотронулся рукой до холодного камня стены. Ничего.

«Сейчас за мной пришлют клириков… — Ферот опасливо оглянулся. Тишина и пустота. — К слову, что происходит с атланами, которые подвели кардинала? Я не помню, чтобы их как-то наказывали. Откровенно говоря, я и их не могу вспомнить. Были ли такие до меня?.. Либо я стану первым, либо меня ожидает полное забвение. Да, скорее всего, второе. Потому-то об атланах, впавших в немилость, никто и не помнит».

— Епископ, как вы себя чувствуете?

Ферот, усердно продирающийся сквозь мысли и мрачные сны реальности, ощутил, как сознание столкнулось с телом. Мышцы свела судорога, рука метнулась к рукояти меча. Прежде чем епископ осознал, что перед ним стоит сам Иустин, белый клинок был уже наполовину вынут из ножен.

— Вы ужасно выглядите, — мягко продолжил кардинал, положив ладонь на плечо Ферота. — Полагаю, вам пришлось нелегко.

— Я подвел вас, — пробормотал епископ, с трудом разжимая онемевшие пальцы. Меч с тихим шелестом скользнул обратно в ножны.

— Безусловно, вы виноваты, — в глазах Иустина блеснула ледяная властность, но спустя мгновение его вальяжный взгляд вновь бесцельно блуждал по стенам и окнам коридора, изредка размазывая внимание кардинала по осунувшемуся лицу Ферота. — Но не только вы. Я тоже не учел некоторые нюансы дела. К сожалению, расплачиваться за мою оплошность пришлось вам.

— Вы очень великодушны, но не нужно умалять мою вину, — епископ смиренно склонил голову. — Я не смог остановить одержимого Ахина. Из-за моих ошибок он продолжает творить бесчинства в Атланской империи. Я постоянно упускал его. Ничтожное отродье зла уходило от меня так легко, словно я…

— Не волнуйтесь, — улыбнулся Иустин, расслабленно взмахнув рукой, как будто собирался расплескать светлые краски по трагичной картине. — Ничего страшного не произошло. У нас просто не получилось управиться малыми силами без лишней огласки. Такое случается. И теперь мы будем действовать иначе, — его улыбка стала еще шире. — Не стоит беспокоиться по пустякам. В конце концов, мы ведь ничего не потеряли.

«Убитые солдаты, разграбленные деревни и фермы, съеденные люди, взбунтовавшиеся порождения Тьмы, — Ферот помрачнел, глядя на блаженную физиономию кардинала. — Это не пустяки!»

— Это не…

— Вижу, нам есть о чем поговорить, — перебил его Иустин, вышагнув из дымки беззаботной неги. Твердый голос, жесткий взгляд, решительные движения. — Пройдемте.

Кардинал уверенно пошел в сторону стены, норовя врезаться в великолепную каменную кладку. Фероту не осталось ничего иного, кроме как направиться следом за ним. Но столкновения не произошло.

«Лучше не думать о причудах Цитадели», — вздохнул он, оказавшись посреди просторного светлого коридора, причем на несколько этажей выше зала совета.

Епископ узнал это место — переход, ведущий от самого большого атланского сада к резиденции кардинала. Естественно, они не проходили ни лестниц, ни открытых галерей, ни каких-либо залов и даже никуда не сворачивали. Раньше Ферот почти не обращал внимания