Странствия шута. Книга 2. Сага о Фитце и Шуте - Робин Хобб

А потом раздался чистый и пронзительный крик:

– Бегите! Спасайтесь!

И вслед за ним – хриплые крики солдат:

– Ловите их! Не дайте увести лошадей!

– Убейте его! Убейте их всех! Предатели!

– Остановите их! Нельзя, чтобы они добрались до деревни!

– Ублюдки! Предатели и ублюдки!

Ночь наполнилась гвалтом. Вопли, плач. Грубые окрики и рык солдат. Хриплые приказы. Пронзительные мольбы.

Шун первая поднялась на ноги и дернула меня вверх.

– Бежим, – всхлипнула она, и я попыталась встать.

Ноги как студень. Они меня не удержат.

Шун поволокла меня по снегу, и я кое-как поднялась на ноги. Мы бежали в темноту, прочь от криков.

Привожу тут слухи и пересуды, ничего не добавляя от себя. Большей частью они выглядят чепухой и небылицами, но, как вы велели, докладываю. Вот что мне довелось услышать. Герцога Калсиды больше нет. Орда драконов с закованными в броню всадниками напала на его столицу. Драконы извергали огонь или что-то не менее разрушительное. Они окружили город Калсиду кольцами выжженной земли, после чего набросились на герцогский дворец, поливая его огнем, или чем там они плевались, ломая стены и башни когтями и крыльями. Говорят, что от твердыни герцога остались руины высотой лишь в четверть прежнего, и никто там больше не живет.

Старый и больной герцог, как рассказывают, вышел из дворца, чтобы держать речь перед своим войском, и тут на них обрушилась башня. Герцог и большая часть его армии погибли. Но канцлер Эллик, доверенный советник и лучший мечник герцога со времен их юности, выжил. Остатки войска Калсиды вынуждены были отступить, а отступление быстро превратилось в паническое бегство.

На следующее утро объявилась дочь герцога и провозгласила, что заключила союз с драконами и их няньками и отныне она полноправная герцогиня Калсиды. Эллик заявил, что герцог назначил своим преемником его, и обвинил так называемую герцогиню в колдовстве. Некто Роктор Красные Руки, бывший мелкий аристократ с западных окраин Калсиды, возле Врат Хейста бросил вызов им обоим. Его дружина не пострадала во время нападения драконов. Именно он, полагаю, и выйдет победителем. Калсидийцы вряд ли согласятся, чтобы ими правила женщина, пусть даже на ее стороне драконы. От войска же герцога Эллика мало что осталось после того, как драконы ополчились на столицу. Потребуется божественное вмешательство, чтобы вернуть ему былую власть и влияние, особенно с тех пор, как ему не удалось защитить город. «Герцогиня» назначила награду тому, кто принесет его голову, а горожане считают его трусом за то, что он бросил их на произвол драконов.

Неподписанный отчет для Чейда Фаллстара

Снег серебрился в лунном свете. Мы со Стрелой даром времени не теряли: я сверял путь по звездам, стремясь как можно скорее достичь цели. Ближе к Девичьему Стану тележная колея влилась в более широкую дорогу, хотя проход между округлых холмов вряд ли заслуживал гордого имени перевала. Стрела была рада снова выбраться на торный путь. Она размашистыми прыжками преодолела последний подъем, а дальше мы весело поскакали вниз – сначала сквозь хвойный лесок, потом по узкой малоезжей дороге среди голых дубов и ольхи. По-зимнему медленно показалось солнце и постепенно осветило наш путь. Стрела сбавила шаг, чтобы отдышаться. Дорога сделалась шире, мы миновали несколько небольших хуторов. Из труб поднимался дым, за окнами горели свечи – крестьяне встают рано. Но все они, похоже, сидели дома – снаружи я никого не встретил.

Рассвет разгорелся ярче, и я пустил Стрелу легким галопом. Когда утро перешло в день, дорога превратилась в широкий наезженный тракт. Я проехал, не останавливаясь, небольшую деревеньку, где огороды и поля дремали под пушистым покрывалом снега в грезах о весеннем севе. Стрела шла рысью, галопом, снова рысью. Вот мы опять углубились в лес. За ним на пути стали попадаться другие путники: лудильщик на раскрашенной телеге, груженной ножами и ножницами; крестьянка с сыновьями верхом на мулах, ведущие в поводу еще нескольких, – от мешков на спинах мулов шел острый запах земли; молодая женщина, сердито нахмурившаяся, когда я пожелал ей доброго дня.

Меня одолевали мрачные мысли: каково сейчас Би, что скажет Дьютифул, когда узнает о моем своеволии, сильно ли рассердится Риддл, а главное, Неттл? Я гнал тревоги, но они возвращались. Эльфийская кора заставляла вспоминать все самое плохое, и я вновь и вновь корил себя за многочисленные ошибки и неудачи. Но через мгновение брали верх семена карриса, и тогда я чувствовал себя неуязвимым, воображая, как в одиночку прикончу все два десятка калсидийцев, и напевал Стреле.

Успокойся. Будь начеку.

Сердце билось так сильно, что мне казалось – его удары разносятся на всю округу.

Снова лес. Рысь, галоп, рысь. Я остановился возле ручья, чтобы напоить Стрелу.

Ты устала?

Ни капельки.

Мне нужно спешить. Дашь мне знать, когда устанешь?

Я – Стрела. Я не устану раньше всадника.

Устанешь. И тогда непременно дай мне знать.

Она фыркнула и, как только я сел в седло, слегка погарцевала. Я рассмеялся и отпустил поводья. Небольшой участок пути она неслась во весь опор, потом снова перешла на свой легкий, плавный галоп.

Мы добрались до приличных размеров города – тут был и постоялый двор, и гостиница, и три таверны. Горожане были уже на ногах. В предместьях мне попалась редкость – часовня Эды. Изваяние богини дремало под снежной мантией, руки статуи были сложены на коленях ладонями вверх. Кто-то отряхнул с них снег и насыпал в горсти просо. На пальцах Эды расселись пташки и клевали подношение. Мы поехали дальше и вскоре оказались на широкой королевской дороге. Не останавливаясь, я мысленно сверился с картой. Эта дорога вела как раз в Солеварню. Самый короткий и верный путь.

Если бы я бежал из Шести Герцогств с пленницами и калсидийскими наемниками, я бы точно не воспользовался им. Любым другим, но только не этим. Я вспомнил слова Шута: тот уверял, что нам ни за что не найти их, что единственный способ вернуть мою дочь – отправиться прямиком туда, куда ее везут. Я бросил в рот щепотку семян карриса, разжевал их. На языке сделалось сладко, пряный и пьянящий вкус мгновенно придал мне сил, в голове прояснилось.

«Самый верный из окольных, самый верный из окольных…» – стучало в голове в такт с копытами Стрелы. Можно было бы и дальше ехать по королевской дороге до самой Солеварни. Если я не замечу чего-нибудь подозрительного, то смогу дождаться похитителей вместе со стражей Венца Холма у захваченного корабля. Или, добравшись до города, двинуть обратно по какой-нибудь из менее наезженных дорог в надежде, что мне повезет. Или обследовать проселки. Я ехал все дальше. Мы миновали развилку. На следующей, решил я, сверну.

Внезапно над головой раздалось карканье. Я поднял взгляд – с неба, расправив крылья, ко мне спускалась ворона. «Да это же Пеструха!» – понял я и приготовился принять ее вес, когда она опустится на меня. Но она не стала этого делать, а полетела по кругу.