Легенды нелегальной разведки. Из истории спецслужб - Иосиф Борисович Линдер

службой безопасности (!) стоянке автомобилей. Напомним, что это внутренняя, особо охраняемая литерная зона! Камера бесстрастно фиксирует полное отсутствие необходимых условий безопасного продвижения охраняемого лица, ведь все это происходит в зоне, где категорически запрещено пребывание посторонних лиц. Сам автомобиль Рабина был окружен сотрудниками охраны из числа офицеров безопасности.

Игаль Амир, студент религиозного университета Бар-Илана, изучающий философию, выдав себя за водителя машины Рабина, спокойно (!) проследовал через все посты и расположился у самого автомобиля премьер-министра. Секретная служба, обеспечивавшая безопасность, позволила (!) Амиру находиться в закрытой и охраняемой зоне, где в ожидании часа «икс» он мирно беседовал с сотрудниками службы безопасности. В тот момент, когда премьер-министр с супругой и сотрудниками личной охраны приблизился к машине, Игаль Амир бросился к Рабину сзади и почти в упор, с расстояния менее метра трижды выстрелил из «беретты», которую за три часа до этого зарядил у себя дома. Три пули типа «дум-дум», изготовленные накануне братом Амира, поразили Рабина в брюшную полость, грудь и позвоночник с поражением спинного мозга. Семидесятитрехлетний Рабин пренебрегал бронежилетом, полагая, что это является совершенно излишней мерой безопасности.

В 1981 году был убит Анвар ас-Садат, президент Египта, его преемник Хосни Мубарак уцелел после восьми покушений на него. На короля Иордании Хусейна покушались десять раз, а его дед был убит в Иерусалиме палестинскими экстремистами. Количество покушений на Фиделя Кастро и Ясира Арафата зашкаливало. И кстати, по одной из версий, причиной смерти Арафата, который умер в парижском госпитале 11 ноября 2004 года, стало отравление полонием.

Амир с полным равнодушием воспринял все виды насилия, которые обрушила на него секретная служба полиции; тем не менее полиция спасла ему жизнь, затолкав в автомобиль и увезя от угрожающе застывшей толпы, готовой в следующее мгновение растерзать того, кто поразил кумира. «Я действовал по велению Господа, — заявит Амир следователям. — Уже два раза я пытался сделать это, и оба раза неудачно. Теперь я доволен».

«Убить Рабина было моим священным долгом, — сообщил Игаль Амир судье. — Я убил Рабина потому, что он хотел отдать нашу страну арабам…»

В личной библиотеке убийцы полиция нашла большое количество газетных вырезок о Рабине, книгу, прославляющую Баруха Гольдштейна, который в феврале 1994 года убил тридцать пять мусульман во время пятничной молитвы в мечети в Хевроне. На полке рядом стоял триллер «Шакал», описывающий один из заговоров против президента Франции генерала де Голля.

Когда сто двадцать (!) генералов в отставке объединяются в ассоциацию «Генералы за мир и безопасность» и начинают, как студенты университетов, митинговать, сидя на тротуаре вдоль улицы и расхаживая с плакатами в поддержку мира, когда люди, возглавлявшие секретные службы и боевые ударные части, командовавшие молниеносными, но далеко не бескровными акциями, вдруг становятся приверженцами мира — что это может означать? Самопожертвование ради высших государственных интересов или запоздалое пацифистское прозрение? Ну а если ортодоксальные ястребы в один день становятся голубями мира? Может ли такое быть? Оказывается, может. Однако удар был нанесен не по роте генералов в отставке, а по их идеологическому вождю и стратегу. Причем нанесение этого удара было выполнено в одной из классических форм — со спины и почти в упор.

Службы, в мифическую мощь которых так верили люди, доверявшие им свою жизнь и судьбу своей страны, оказались несостоятельными. Исполнитель не только не был выявлен на этапе подготовки, что действительно является крайне сложным и находится на грани возможного, — ему позволили свободно проникнуть в охраняемую зону, занять там выгодное для атаки место, да еще и «закамуфлироваться» под водителя жертвы. Остальное было делом предрешенным, и спасти Рабина мог только его величество случай. Вспоминая покушение на президента Рейгана, можно еще раз подчеркнуть, что тогда покушавшийся выпустил шесть пуль менее чем за полторы секунды, стреляя с расстояния в несколько метров. При этом были ранены президент и несколько человек из его окружения и охраны.

При стрельбе с расстояния около метра шансов выжить у Рабина практически не было. Наличие бронежилета могло бы оставить шансы на выживание после полученных ранений. Но, но, но… И количество этих «но» возрастает с каждым ответом на любой заданный вопрос.

Никто, пожалуй, до конца однозначно не сможет определить то, что произошло в Тель-Авиве на площади Царей 4 ноября 1995 года. Убийство, исполненное религиозным сионистским фанатиком, убийство, которое было частью сложного и тщательно спланированного заговора, организованного движением «Ках» посредством «Боевой еврейской организации», члены которой на следующий после покушения день с видом победителей продефилировали по городу? Что же это было? Во всяком случае, сценарий не хуже того, что в 1963 году разыгрался в городе Далласе в США. Мнения, версии, непредсказуемые и предсказуемые события завертелись в извечном водовороте времени, смазывая реалии бытия.

Мир полярен, сложен, неоднозначен в восприятии и порой непостижим в своей тотальной непредсказуемости. И если все это накладывается на быстрые полярные перемены в крайне опасных процессах, особенно таких, как извечная проблема войны и мира, то никто не сможет стереть пыль с осколков разбившегося зеркала, чтобы рассмотреть первозданность мироздания.

Множатся вопросы, разрастаются ответы — процесс бесконечен и нескончаем.

Предательство

Способен на любой обман тот, кто привык делать из черного белое и из белого черное.

Овидий

Он купался в блеклых лучах собственной славы, красуясь перед небольшой группой журналистов, собравшихся в маленьком зале одного из институтов Восточного побережья. Напыщенные фразы ни о чем и театрально просчитанные недоговорки очень скоро утомили аудиторию. Тщательно подготовленный и много раз отрепетированный рассказ о борьбе за великие идеи демократии как-то сразу не заладился. Еле сдерживая раздражение, он отвечал на несложные вопросы опытных охотников за сенсациями. Журналисты переглядывались: их созвали на «сенсационную встречу» с суперсекретной фигурой, человеком, который много лет боролся «со всеми видами зла в СССР и России», а перед ними сидел невзрачный человечек с бегающими глазками и манерными, как у плохого актера, жестами. Он был совершенно не интересен как личность.

Все началось в далекие семидесятые годы ХХ века, когда студенту из СССР, по обмену приехавшему учиться в Сорбонну, вдруг захотелось вкусить запретных плодов окружающего его «свободного» мира. Вкусить-то вкусил, но посреди ночи его внезапно разбудили шум, яркий свет, вспышки фотокамер, голоса множества людей. На его обескураженную, испуганную физиономию, как снайперские прицелы, направили объективы местные телерепортеры, соперничающие со своими коллегами в фиксации очередной хорошо спланированной «сенсации». Молодая француженка, мило попозировав рядом с одноразовым советским «бойфрендом», без смущения соскользнула с кровати, неторопливо оделась, умело демонстрируя аппетитные