Манускрипт всевластия - Дебора Харкнесс

— Нас? — удивилась я. — Но ты ведь и так уже там живешь?

— Тебе лучше не встречаться с моими тогдашними воплощениями. Я им не до конца доверяю.

Когда я в конце концов согласилась, Мэтью испытал облегчение. Пару дней назад он отвергал самую идею путешествий во времени, но оставаться в настоящем сейчас было, как видно, еще опаснее.

— А наши что будут делать?

Он провел пальцем по венам у меня на руке.

— Мириам и Маркус вернутся в Оксфорд — Конгрегация для начала будет искать тебя именно там. Саре и Эмили лучше уехать на какое-то время. Может быть, к Изабо?

На первый взгляд, это выглядело смешно. Изабо и Сара под одной крышей? Но чем больше я раздумывала, тем приемлемей казался мне этот план.

— Ну, не знаю… А Маркус-то! — вспомнила я. В орденских делах я мало что смыслила, но без Мэтью на Маркуса ляжет еще более тяжкое бремя.

— Иначе нельзя, — сказал Мэтью, успокоив меня поцелуем.

…Как раз с этим Эм и не соглашалась теперь.

— Должен быть другой выход, — твердила она.

— Я пытался что-то придумать, Эмили, но увы… — извинялся Мэтью.

— И какое же время ты выбрал? Диана с ее ростом не везде будет уместна, — заметила крошка Мириам.

— Уместна или нет, все равно опасно, — заявил Маркус. — Мало ли куда вас занесет: войны, эпидемии…

— Охота на ведьм… — Мириам не намеревалась злорадствовать, но три ведьмы ответили ей возмущенными взглядами.

— А вы что скажете, Сара? — спросил Мэтью — из всех присутствующих она была самой спокойной.

— Ты хочешь, чтобы ей помогли?

— Ну да.

Сара ненадолго закрыла глаза.

— Жюльет Дюран доказала, что здесь вам лучше не оставаться. И если уж в Мэдисоне для вас опасно, то в других местах и подавно.

— Спасибо… — начал Мэтью, но она перебила его.

— Ничего мне не обещай. Просто будь осторожен — не ради себя, так ради нее.

— Поговорим о самом путешествии. — Тон Мэтью стал деловым. — Диане понадобятся три вещи, относящиеся к определенной эпохе и месту.

Сара кивнула.

— Я такой вещью считаться могу?

— Какая ж ты вещь, раз у тебя пульс есть. — Так положительно Сара о вампирах еще не высказывалась.

— Держи, тут полно старья. — Маркус снял с шеи кожаный шнурок, где действительно висело много всего: зуб; монета; нечто бесформенное, черное с золотом; потертый серебряный свисток.

— Умер от желтой лихорадки, не так ли? — Мэтью потрогал зуб.

— Точно. Нью-Орлеан, эпидемия 1819 года.

— Нью-Орлеан исключается, — отрезал Мэтью.

— Я так и думал. А Париж? Тут есть сережка Фанни.

Мэтью тронул красный камешек в золотой филигранной оправе.

— Террор? Мы с Филиппом в то время, если помнишь, отправили тебя из города вместе с Фанни — и Диане там тоже нечего делать.

— Вы тряслись надо мной, как две старые бабки, хотя одну революцию я уже пережил. И тебе придется здорово покопаться, чтобы отыскать в прошлом безопасное место. Что скажешь о Филадельфии?

— В Филадельфии и Калифорнии ты жил без меня. Лучше подобрать что-то знакомое.

— Мэтью, я ведь совсем не уверена, что попаду куда надо, — напомнила я. И угораздило же меня развязать с магией.

— Попадешь, — заверила Сара. — Ты всю жизнь занималась этим — и ребенком, когда играла в прятки со Стивеном, и подростком. Помнишь, как мы по утрам вытаскивали тебя из леса, отмывали и отправляли в школу? Что ты тогда, по-твоему, делала?

— Уж точно не перемещалась во времени, — вполне правдиво ответила я. — Меня беспокоит научный аспект проблемы: что происходит с моим телом, когда я совершаю такой переход?

— Кто его знает. Да ты не волнуйся, такое с каждым бывает. Едешь, например, на работу и не помнишь, как добрался туда. Или вообще весь день выпадает из памяти — не иначе как путешественник во времени прошел рядом. — Сару наш вояж нисколько не волновал, но Мэтью, чувствуя мою тревогу, взял меня за руку.

— Эйнштейн сказал, что различие между прошлым, настоящим и будущим есть не что иное, как навязчивая иллюзия, — все физики, по его словам, это знают. Он верил не только в чудеса, но и в присущую времени эластичность.

И тут кто-то постучал в парадную дверь.

— Я не слышала, как подъехала машина, — настороженно поднялась Мириам.

— Да это Сэмми собирает с подписчиков за газету, — сказала Эм и пошла открывать.

Мы замолчали. Мэтью и Маркус, судя по прижатым к столу ладоням, готовились в нужный момент оказаться у входной двери.

В столовую проник холодок.

— Да? — сказала Эм удивленно. Наши мужчины тут же присоединились к ней вместе с Табитой, не отстававшей от вожака стаи.

— Это не газетчик, — без особой необходимости отметила Сара, глядя на пустой стул Мэтью.

— Диана Бишоп? — осведомился мужской голос со знакомым, чуть протяжным акцентом.

— Нет, я ее тетя, — ответила Эм.

— Мы можем чем-то помочь? — холодно, но вежливо спросил Мэтью.

— Меня зовут Натаниэль Уилсон, а это Софи, моя жена. Нам сказали, что Диана Бишоп может быть здесь.

— Кто сказал?

— Его мать, Агата. — Я встала и пошла к двери.

Его голос напомнил мне демонессу из кафе Блэкуэлла, австралийского модельера с красивыми карими глазами.

Мириам попыталась преградить мне путь, но отступила, видя мое лицо. Маркус был потверже — он схватил меня за руку и удержал в полумраке под лестницей.

Натаниэль посмотрел на меня. Ему было слегка за двадцать. Светлые волосы, шоколадные глаза, большой рот и правильные черты делали его похожим на мать, но ростом он вымахал почти с Мэтью и сложен был как пловец: широкие плечи, узкие бедра. За спиной у него висел громадный рюкзак.

— Вы и есть Диана Бишоп? — спросил он.

Из-за его плеча выглянула женщина такого же возраста. Славное круглое личико, умные темные глаза, ямочка на подбородке. Легкое давление ее взгляда указывало, что она тоже демон, на плече лежала длинная каштановая коса.

— Да, это она. — Ее выговор выдавал уроженку Юга. — Я именно ее во сне видела.

— Все в порядке, Мэтью. — Пара демонов была для меня не опаснее, чем Изабо или Марта.

— А вы — тот вампир, — сказал Натаниэль. — Мать остерегала меня против вас.

— Надо было послушаться, — с обманчивой мягкостью произнес Мэтью, но Натаниэль, похоже, не испугался.

— Она предупреждала, что сыну одной из демонов Конгрегации здесь рады не будут — но я приехал не по их поручению, а из-за Софи. — Он обнял жену за плечи. Оба были одеты не для нью-йоркской осени: он в старой куртке, она в водолазке и вязаном кардигане до колен.