Камелия - Лесли Пирс

Конраду хотелось подобрать шутливый ответ, но он был слишком шокирован ее ранами, чтобы смеяться. Левый глаз был почти закрыт, на щеке была темно-красная масса, все лицо было сильно исцарапано.

Он нежно взял ее за руку.

— Ты жива, и это главное, — произнес он мягко. — Я надеюсь, что когда они поймают того человека, его тоже изуродуют.

— Этот был тот мужчина, который приходил в ресторан и ушел, не дождавшись. Тот, которого я назвала «нацистом».

— Это он? — Конрад удивился. Когда Камелия спала, он объяснил полиции основные моменты, но те никак не могли понять, почему она уехала из Лондона с незнакомцем и какое отношение ко всему этому имела ее мать. Они были еще больше озадачены, когда услышали имя Хелен Фостер, которое Мэл часто повторяла.

Кон слушал, как все происходило на самом деле.

— Это по крайней мере объясняет, зачем меня тогда обманули, — вздохнул он. — Этот человек хорошо подготовился.

— Это он убил мою мать, Кон, — сказала Камелия.

— Полиция озадачена этим, Мэл, — проговорил он взволнованно. — Надеюсь, ты не против, я рассказал им кое-что из твоего прошлого. Они поехали допросить Хелен и Магнуса.

— Ты не сказал полиции, что я считала Магнуса своим отцом? — выдохнула она.

— Нет, не сказал, — успокоил ее Кон. — Это не имеет к нападению никакого отношения. Я просто сказал, что ты у него работала и что он был старым другом твоей матери. Похоже, Хелен сначала остановилась в «Окландз», хотя недавно сняла неподалеку коттедж. По всей видимости, Магнус всегда был с ней рядом.

У Мэл замерло сердце.

— Тогда он тоже в этом замешан?

Конрад был озадачен, его карие глаза мигали под очками.

— Почему ты так говоришь?

Мэл заплакала. Обдумав все за последние двадцать четыре часа, она решила, что Эдвард сам убил Бонни, хотя, возможно, в этом была замешана и Хелен. Но тогда у Магнуса были свои причины заставить Бонни замолчать, что бы он ни говорил. Может быть, он тоже принимал участие в этом заговоре?

— Не знаю, почему я не поняла этого раньше. Они все в этом замешаны, — всхлипнула она. — Я ужасно запуталась и не смогу никому доверять, никогда. Теперь я понимаю, почему у Магнуса тогда случился удар. Он подумал, что все всплывет наружу. Когда он нашел письма, то, наверное, решил, что я знаю гораздо больше, чем ему рассказала. Он связался с Хелен, и они придумали статью, чтобы разыскать меня и избавиться раз и навсегда.

Конрад знал Магнуса только по рассказам Мэл. Он всегда с подозрением относился к ее утверждениям о том, что этот человек — сама добродетель. В конце концов, у него была любовница, хотя он и уверял, что любит жену. Конрад ничего не знал о сэре Маелзе, а о Хелен только читал в журналах. Но он не мог представить, что трое таких известных людей могут сговориться, чтобы убить Бонни или Мэл.

Он высказал свое мнение вслух.

— Я согласен, что все это как-то странно, — добавил он. — Но я не думаю, что Хелен и Магнус несут ответственность за то, что Эдвард на тебя напал.

— Магнус, может, и нет, а она точно замешана, — настаивала Мэл.

Конрад понял, что Камелия была расстроена. Сейчас он мог только утешить ее и сказать что-то, чтобы она успокоилась и почувствовала себя в безопасности.

— Тебе надо выспаться, — проговорил он. — Я полечу в Лондон и вернусь завтра. На дверях я оставлю записку о том, что мы закрыты на несколько дней. Я привезу тебе необходимые вещи и ночную рубашку, тогда поговорим снова.

Мэл продолжала всхлипывать.

— Спи, Мэл, — сказал он, потом наклонился и поцеловал ее на прощание. — Здесь ты в безопасности. Я обещаю, что утром все будет по-другому.

На следующее утро в комнату к Мэл вошла Грейс Повел с подносом, на котором был завтрак. Вчера вечером, когда Конрад ушел, Мэл постоянно плакала. Грейс сидела рядом с ней и успокаивала. Сегодня медсестра была рада увидеть улучшения. Мэл без ее помощи выпила чашку чая и спросила, может ли она встать, чтобы сходить в туалет.

— Мне скоро нечего будет делать, — улыбнулась Грейс. — Но прежде чем я уйду, ты должна все это съесть. Здесь каша, яйца, свежий хлеб и масло. Ешь, не капризничай.

— Я голодна на самом деле, — сказала Мэл, и сама этому удивилась. — Кстати, мне гораздо лучше.

— Тогда тебе будет приятно узнать, что за последние полчаса о твоем здоровье три раза справлялись. — Грейс поставила поднос на столик на колесиках, а потом помогла Мэл подняться. — Ее величество Хелен Фостер, кто-то по имени Осборн с низким сексуальным голосом и, наконец, Ник.

— Ник? — Мэл чуть не выпрыгнула из постели.

— Я знала, что на это имя будет бурная реакция, — засмеялась Грейс. — Голос у него то что надо. Он передавал тебе огромный привет и сказал, что сегодня же выезжает из Лондона. Он многое хочет тебе рассказать.

После долгого глубокого сна Мэл смотрела на все не так предвзято, как раньше.

— А что сказал сексуальный голос Осборна? — спросила она. — Кстати, это отец Ника, — добавила она с улыбкой.

— По голосу было слышно, что он заботится о тебе и волнуется, — произнесла Грейс, улыбнувшись. — Он расспрашивал меня о твоих ранах и просил тебе сказать: «Передайте ей, что я приеду и заберу ее домой».

Глаза Камелии снова стали влажными, к горлу подступил комок.

— Только не начинай снова плакать, — строго предупредила Грейс. — Мне было жаль тебя вчера. Я думала, у тебя никого нет, кроме Дили. Но сейчас я вижу, что у тебя много парней, и больше не буду растрачивать свою жалость.

Мэл хотелось смеяться, но лицо так сильно болело, что у нее получилось только усмехнуться.

— Ты не хочешь узнать, что сказала Хелен Фостер — звезда экрана и сцены?

— Нет, — пожала плечами Мэл. Сегодня утром она поняла, что была не права насчет Магнуса, но для Хелен ее сердце все еще было закрыто.

— Я все равно тебе скажу. Она сказала: «Передайте Камелии, что я подавлена тем, что с ней произошло. Я буду молиться и думать о ней». Она также спросила, не может ли она заплатить за отдельную палату.

Мэл не ответила и приступила к завтраку.

— Я сказала ей, что ты и так в отдельной палате. — Грейс села на край кровати. — Как бы мне хотелось, чтобы ты все мне рассказала. Я знаю, что на самом деле все сложнее, чем ты говоришь.

Мэл оторвалась от каши. Было видно, что медсестра сгорает от любопытства.

— Да, Грейс, но есть такие моменты, которые я сама до сих пор не поняла, поэтому я не могу говорить об этом никому другому. Но пока я не хочу никого видеть, кроме Конрада. Даже Ника. И не хочу, чтобы кто-то загладил свою вину, оплатив палату.

От удивления Грейс широко открыла глаза. Она уже видела утренние газеты. Повсюду было лицо Эдварда Манинга. Всех, кто его увидит, просили связаться с полицией. Имя Мэл не упоминалось, но было указано, что Эдвард — менеджер Хелен Фостер. Одна из медсестер сказала, что Хелен остановилась в «Окландз», и Грейс знала, что Осборн — владелец отеля.