Кровь тайны - Марк Энтони

Темнота, а потом яркая вспышка единения.

– Да, Грейс. Это я. Клянусь Сайей, я слышу тебя так, словно ты рядом!

– О, Эйрин.

Печаль захлестнула Грейс, но вместе с печалью пришли удивление и радость.

– Грейс, что случилось? С тобой все в порядке? Мы очень беспокоимся.

Грейс не знала, что ответить.

– Где ты, Эйрин?

– Я в Кейлавере. Всю прошлую ночь и сегодняшний День я тебя искала. Я почти потеряла надежду, когда ты наконец ответила.

– Что? Как тебе удалось?

– Я научилась разговаривать с помощью Паутины жизни, обращаясь к тому, кто находится очень далеко от меня. Но сначала я должна тебе кое-что сказать. Ты должна знать об этом перед тем, как вы войдете в Черную Башню. Я узнала, что существует второй…

– Грейс!

На сей раз голос принадлежал Вани. Грейс открыла глаза, и сердце сжалось у нее в груди. К ним решительно направлялся Келефон, держа в руке маленький диск из серого камня. Вокруг не было видно темных рыцарей, лишь рабы продолжали заниматься парусами.

– Клянусь башней и светом, – пробормотал Фолкен. – Нет!

Бельтан смотрел не в ту сторону и мучительно выворачивал голову, пытаясь понять, что происходит.

Грейс не могла отвести глаз от диска в руках Келефона.

– Что происходит, Грейс? Я чувствую – рядом с тобой нечто ужасное.

Грейс заставила себя сосредоточиться и вновь ухватилась за нити Паутины жизни.

– Эйрин, мы в беде. Мы…

Времени на слова не оставалось, Грейс собрала воедино все события, участниками которых они стали после того, как покинули Таррас, все, что происходило сейчас, и послала их по нитям. Сначала она почувствовала потрясение Эйрин, потом понимание.

– О, Грейс…

Келефон подошел ближе. Она увидела начертанный на диске угловатый знак.

– Не смотри, – глухо проговорил Бельтан. – Он может перехватить твой взгляд. Но я вижу его по правому борту.

– О чем ты? – прошептал Фолкен, медленно приближаясь к светловолосому рыцарю.

– Белый корабль, – ответил Бельтан. – Он приближается к нам. Быстро.

Вани напряглась.

– Необходимо найти способ освободиться.

Грейс мучительно считала варианты. Белый корабль, который перевез их через Зимнее море, идет к ним на выручку. Но даже если они подплывут вплотную, что они смогут сделать? Келефон остановит их одной руной.

Но разве волшебство не сумело вырвать ее спутников из навеянного руной сна? Руны являются магией творения, неизменности или разрушения. Но колдовство есть магия жизни. Оно должно обладать не меньшей силой. На сей раз она будет не одна.

– Эйрин, выслушай меня, я нуждаюсь в твоей помощи.

И вновь Грейс послала по нитям образное представление о своем замысле. Казалось, Эйрин прервала контакт, и несколько ужасных мгновений Грейс боялась, что их связь разрушилась. Затем, к своему облегчению, она увидела знакомое сапфировое сияние подруги. А рядом с ней появилось новое присутствие, умелое и глубокое.

– Мы с тобой, Грейс.

Келефон остановился рядом с ней. Грейс заставила себя встретить его взгляд. Повелитель рун не мог слышать слова, которыми она обменивалась с Эйрин, используя нити Паутины жизни. Она должна смотреть на Келефона, и тогда он не догадается, что она творит заклинание.

– Почему ты отослал своих людей вниз, Келефон? – спросила она.

Улыбка осветила его ястребиное лицо.

– Я думаю, вы догадываетесь, Ваше величество. Я решил, что нет никакого смысла ждать. Я способен творить волшебство здесь с таким же успехом, как и в одной из наших крепостей.

Его пальцы сжали диск с руной крови.

– Отойди от нее! – крикнул Фолкен.

Келефон презрительно проронил всего лишь одно слово:

– Мелег.

От палубы оторвалась дюжина деревянных планок, и бард оказался в клетке. Вани и Бельтан попытались одновременно разорвать путы, но у них ничего не вышло. Синдар стоял чуть в стороне, повернувшись к ним спиной.

– Время пришло, Ваше величество. – Келефон сделал шаг к Грейс. Воздух стал еще холоднее. – Теперь ваша кровь и ваш меч станут моими.

Грейс заставила себя стоять спокойно, сжимая двумя руками рукоять меча. Келефон поднял диск, и Грейс разглядела руну: пять коротких параллельных линий, подобных падающим каплям. Затем Повелитель рун прижал диск к ее лбу. Его поверхность оказалась гладкой и прохладной. Огонь триумфа зажегся в глазах Келефона, и он открыл рот, чтобы произнести руну.

– Пора! – воскликнула Грейс в своем сознании, и позволила двум нитям слиться с ее нитью Паутины жизни.

Энергия наполнила все ее существо, еще никогда она не испытывала ничего подобного. Еще немного – и энергия унесла бы Грейс с собой, как листок, подхваченный могучей волной, однако ей удалось обуздать ее и направить на стоящего перед ней человека.

Она обрушилась на него, как удар. Вместо руны с губ Келефона слетел крик боли и страха. Он отшатнулся, взмахнул руками, и диск с руной крови вылетел из его разжавшихся пальцев. Все молча наблюдали, как он описал изящную дугу и с тихим плеском упал в воду.

– Нет! – завопил Келефон. – Кровь – ключ ко всему! – Он бросился к борту и вытянул обе руки. – Шарн!

Море покрылось пеной и забурлило. В воздух взметнулся столб воды, на его вершине вращался диск из серого камня. Но корабль продолжал уплывать прочь от него.

– Разверните корабль! – закричал Келефон. – Немедленно!

Рабы бросились к мачтам, натянулись веревки, громко заполоскались на ветру паруса. Корабль начал поворачиваться, но слишком медленно.

Грейс подошла к Вани и Бельтану.

– Эйрин, помоги мне.

И вновь Грейс ощутила мощный прилив светлой энергии. Она прикоснулась к веревкам, и они бессильными кольцами упали на палубу. Бельтан и Вани отскочили друг от друга. Грейс повернулась и провела ладонью по деревянным планкам, пленившим Фолкена; они с треском разлетелись в разные стороны. Веревки и дерево были мертвы – но они еще помнили жизнь.

Келефон развернулся, его лицо покрывала смертельная бледность.

– Гельт!

Грейс ощутила холод, словно на нее подул ледяной ветер, но он тут же исчез – энергия, переданная Эйрин, согрела ее. Однако Вани, Бельтан и Фолкен застыли на месте. Каждый из них оказался закован с головы до ног в лед. Грейс охватила паника.

– Нет, сестра, – раздался спокойный голос в ее сознании – это говорила не Эйрин. – Если хочешь помочь им, забудь о страхе.