Национальный предрассудок - Коллектив авторов

быть женщина: пала и она, но не на поле брани. Не берусь сказать, попали ли их героические души на небеса, но ясно одно: где бы они ни были, они неразлучны. Ибо они и по сей день остаются единственными фигурами в мировой литературе, которые по праву могут называться мужем и женой.

Уинстон Черчилль

(1874–1965)

У. Черчилль, вошедший в историю не только как политик, но и как талантливый историк, публицист, очеркист, представлен в антологии очерком «Хобби» из книги воспоминаний «Ранние годы. Тяга к путешествиям» (1930), а также изречениями на самые разные темы и по самым разным поводам, взятыми из книги: Уинстон Черчилль. Изречения и размышления.

Хобби

Чтобы снять стресс, снизить умственное напряжение, которое испытывают люди, чья деятельность связана с повышенной ответственностью и судьбоносными решениями, способов имеется немало. Одни предлагают побольше двигаться, другие, напротив, – побольше отдыхать. Одни советуют отправиться в путешествие, другие рекомендуют уединение. Одни превозносят одиночество, другие – развлечения. Выбор того или иного средства, естественно, зависит от темперамента, личных склонностей и привычек, однако есть во всех этих советах и то, что касается всех без исключения, – необходимы перемены.

Перемены в данном случае – понятие ключевое. От постоянных перегрузок ум «протирается» точно так же, как локти на пиджаке. Вместе с тем между живыми клетками мозга и неодушевленными предметами есть одна существенная разница: протертые локти на пиджаке не починишь, если будешь тереть рукава или плечи, – тогда как изношенные части мозга восстанавливаются не только если дать им передышку, но и если задействовать другие его части. Отключить свет, освещающий основные, привычные сферы наших интересов, недостаточно; необходимо пролить его на нечто непривычное, неизведанное. Говорить усталым (если можно так выразиться) «умственным мышцам»: «Я дам вам как следует отдохнуть», «Я отправлюсь на далекую прогулку» или «Я буду лежать и ни о чем не думать» лишено всякого смысла – мозг будет работать все равно. Если раньше он взвешивал и измерял, то будет и впредь взвешивать и измерять. Если раньше он волновался, то будет волноваться и дальше. Отдых, покой, облегчение наступят лишь в том случае, когда начнут действовать новые клетки, когда на небе зажгутся новые звезды.

«Волнение – это эмоциональный спазм; рассудок за что-то цепляется и не отпускает», – говорил один одаренный американский психолог. В этом состоянии спорить с рассудком бесполезно. Чем сильнее воля, тем сложнее задача. Этому спазму следует мягко, осторожно внушить что-то другое. И если это «другое» выбрано правильно, если оно приоткроет иную сферу интересов, то спазм постепенно, а бывает, что и очень быстро, – ослабеет и начнется процесс выздоровления.

Таким образом, для человека публичного хобби, новые интересы – дело первостепенной важности. Впрочем, одного усилия воли для появления новых интересов мало; за день этого не добьешься. Становление альтернативных умственных увлечений – процесс длительный. Чтобы воспользоваться живительными плодами этого процесса, следует сначала тщательно отобрать семена, потом посадить их в благодатную почву и ежедневно поливать.

Для полного счастья и покоя нужно иметь по меньшей мере два, а то и три хобби – хобби на деле, а не в голове. Какой смысл уговаривать себя в конце жизни: «Надо бы заняться тем или этим». Такая попытка лишь усугубит умственное напряжение. Человек может превосходно разбираться в вещах, не связанных с его ежедневной работой, однако жизнь у него от этого легче не станет. Мало делать то, что любишь: нужно еще любить то, что делаешь. Всех людей можно, в сущности, разделить на три группы: одни еле живы от тяжелой работы, другие – от постоянных волнений и третьи – со скуки. Нет смысла предлагать рабочему, измученному неделей тяжкого физического труда, сыграть в субботу в футбол или в бейсбол. Нет смысла предлагать политику, или ученому, или бизнесмену, которые шесть дней подряд занимались весьма серьезными и ответственными вещами, заняться в воскресенье чем-то более легкомысленным.

Что же касается тех несчастных людей, которые имеют все что хотят, могут удовлетворить любой свой каприз и добиться всего, чего только не пожелают, то очередное удовольствие, очередное развлечение не сулят в их пресыщенной жизни ничего нового. Напрасно мечутся они с места на место, пытаясь непрестанным движением и трескотней заглушить мстительную скуку. Выручит их только одно – самодисциплина.

Следует также сказать, что разумные, прилежные, приносящие пользу человеческие существа в свою очередь делятся на две категории: на тех, у кого работа – это работа, а удовольствия – удовольствия, и тех, для кого работа и удовольствие совпадают. Из этих двух категорий первая, разумеется, многочисленнее, при этом и у нее тоже есть свои плюсы. Долгие часы в офисе и на фабрике сулят в качестве вознаграждения не только средства к существованию, но и непреодолимую тягу к удовольствиям, пусть и самым неприхотливым. Баловни же судьбы относятся ко второй категории. Их жизнь – сплошная гармония. Для них рабочий день никогда не бывает слишком длинным. Каждый день – это праздник; когда же наступают настоящие праздники, они ворчат, ведь нарушается привычное – и всегда праздничное – течение их жизни. И тем не менее обе категории в равной мере нуждаются в альтернативе, в перемене обстановки, в разнообразии всего того, чем им приходится заниматься. Иногда бывает, что даже те, для кого работа сплошное удовольствие, более остальных заинтересованы в том, чтобы на время выбросить ее из головы.

Самый распространенный способ перемены обстановки – чтение. Миллионы людей находят в нем интеллектуальное отдохновение. Ничто не вызывает большего благоговения, чем библиотека. Но библиотека библиотеке рознь. «Несколько книг» (как называл лорд Морли[441] домашнюю библиотеку, в которой не больше пяти тысяч томов) способны вызвать чувство благополучия и даже самодовольства. Но одного дня в библиотеке публичной, пусть и весьма скромных размеров, достаточно, чтобы быстро развеять эти приятные ощущения. Когда перебегаешь от полки к полке, снимаешь одну книгу за другой, созерцая необъятное, бесконечно многообразное хранилище знаний и мудрости, которое собрало и сохранило человечество, переполнявшая тебя гордость, даже самая невинная, сменяется чувством ужаса вперемежку с грустью. Когда исследуешь гигантское наследие мудрецов, святых, историков, ученых, поэтов и философов, чьими сокровищами никто никогда не сможет насладиться, тем более оценить их, – понимаешь, сколь скоротечен наш жизненный срок.

Подумайте о всех тех замечательных историях, которые вы никогда не прочтете. Подумайте о всех тех крупнейших научных открытиях, которые вам никогда не сделать. Подумайте обо всех идеях, доставляющих радость и повергающих в смятение, которые вам никогда не узнать.