Империя наших надежд - Лина Мур

– И мне жаль, Мира. Если бы ты была честна со мной с самого начала, то я бы не совершил этой ошибки. Я бы не женился на тебе, – это словно удар. Сильная пощёчина, от которой я отшатываюсь и с ужасом смотрю на Рафаэля.

– Что? Ошибка? – Не веря своим ушам, переспрашиваю его.

– Да. Я бы не женился на тебе, если бы знал, что ты не можешь забеременеть от меня. Посмотри вокруг, Мира. Мы окружили себя хламом. Ты лгала мне в лицо, скрывала от меня всё, давала надежду, которой не было изначально. Обернись… ну же, здесь пусто. Я сломал твою жизнь, понимаешь? Я разрушил её и не могу дать тебе продолжения дальше. Это всё имитация счастья, когда мы оба несчастливы. Прости меня, но я хочу остаться один, – он разворачивается и уходит.

Дверь хлопает, а я опускаюсь на пол, сотрясаясь в рыданиях. Как он мог такое сказать мне? Как посмел так жестоко поступить со мной сейчас? Мне тоже больно. Мне тоже плохо. Он же мой муж, и я люблю его. Я хочу бороться дальше, а он нет. Это убивает. Это сводит меня с ума. Я кричу одна в пустой квартире. Кричу и плачу.

Подскакиваю на ноги и визжу от боли. Я же люблю его, даже если нам придётся кого-то усыновить, это ничего не изменит. Я не думала, что именно подобное станет тем, что может нас разлучить. Я не переживу… я не хочу этого.

Рафаэль

Я повёл себя, как мудак. Мне стыдно. Но я так расстроился, не совладал с эмоциями и ударил по самому больному любимого человека.

Тяжело вздыхаю, поправляю букет цветов в руке и вхожу в квартиру. Мира должна быть уже на работе, и я собираюсь исправить свою ошибку. Я хочу её исправить. У всех должна быть возможность это сделать, и я надеюсь, что она меня простит.

Мои глаза в ужасе расширяются, когда я прохожу по гостиной и вижу разбитые рамки с нашими свадебными фотографиями и не только на полу. Куча стекла, здесь даже посуда, вещи. Мой взгляд приковывает свет серебра, и я опускаюсь. Разгребаю стекло и поднимаю кольцо. Её обручальное кольцо.

Нет… снова это случилось. У Миры бывают панические атаки, последняя была в тот момент, когда она узнала, что я нахожусь в раздевалке и наказываю козла, решившего вымазать её шкафчик. И вот снова. Она рассказала мне об этом и симптомы. Боже, я довёл её до пика!

– Мира! – Кричу я и несусь в спальню. Здесь тоже всё перевёрнуто. Вся одежда разбросана. Моя одежда, а её нет.

– Мира… – шепчу, проверяя остальные вещи. Хотя бы что-то. Да, висят. Те платья, которые я покупал ей. Всё, что я покупал здесь, а тех вещей, которые она взяла с собой, когда перевернула свою жизнь ради меня, нет. Их просто нет, как и чемодана.

– Мира! – Букет падает из рук, когда до меня доходит, что она не вытерпела мои закидоны. Она устала с ними мириться, и последние мои слова её добили. Чёрт, я раскаиваюсь в том, что сказал. Это были эмоции. Я остыл, а как вернуть теперь всё? Как её вернуть и просить прощения за всё? Да к чёрту этих детей! К чёрту всё! Я её люблю! Она нужна мне!

Вылетаю из спальни и поворачиваюсь вокруг себя. Я не знаю, куда мне бежать.

Достаю мобильный и включаю его. Я надеюсь, что она хотя бы что-то написала мне прежде, чем уйти от меня. Ничего. Вообще, ничего.

Набираю номер магазина, где работает Мира. Мне сообщают, что она взяла больничный на несколько дней, и удивляются, почему её муж об этом не знает. А потому что муж мудак. Вот почему. Он так сильно застрял в своей боли и вине, что забыл о том, что причиняет боль и жене. Чёрт…

Набираю другой номер.

– Белч, Мира не звонила? – Нервно расхаживаю по гостиной и достаю мусорный пакет.

– Для начала привет. Нормальные люди здороваются, Раф. Нет, не звонила. А что?

– Ничего.

Отключаю вызов и бросаю мобильный на стол. На кой чёрт я собрался собирать мусор, когда сейчас я должен искать Миру. Она никуда пойти не могла. Здесь у неё не появилось подруг, только знакомые и те с работы. Если только она не улетела. Психанула и позволила себе тоже глупость, как я. Нет, я позволил себе меньше. Я заставил её ненавидеть себя.

Слышу, как в замке поворачивается ключ, и я замираю, оглядываясь на дверь.

Мира… она тащит за собой чемодан и закрывает дверь. Не поднимая головы, вся бледная, опухшая, убитая, бредёт к спальне.

– Прости меня, – шепчу я. Дёргается и поднимает голову.

– Я думала, ты не вернёшься. Я нечаянно всё это разбила и потеряла кольцо… я, кажется, я сошла с ума. Я не помню. Я…я…мне так жаль, – она плачет.

– Нет, любимая моя, нет. Это я виноват. Да плевать на всё это, кольцо у меня. Это была паническая атака. Всё хорошо, – подлетаю к ней и сжимаю её в своих руках. Какой же дурак я. Я мог потерять её. Снова потерять и теперь уже навсегда. Я учусь, тоже учусь и виноват.

– Прости меня, Мира, прости меня за то, что я сказал. Я не хотел ранить тебя. Я… прости меня, пожалуйста. Я люблю тебя, слышишь? Люблю тебя. Да я осёл, ты можешь кричать и обижаться за то, что вырвалось у меня. Но я так не думаю. Я не заслужил ни тебя, ни того, что ты терпишь рядом со мной, – стираю её слёзы, а глаза пустые. Она смотрит на меня и всхлипывает.

– Я так тебе противна? Я…я…не хочу тебя терять. Ты можешь завести любовницу, она родит тебе… она…

– Боже, не говори глупостей, Мира. Я тебя хочу. Только тебя. Мне никто не нужен. И ты мне не противна. Я сам себе противен. Спасибо, что ты вернулась. Спасибо, что передумала и не оставила меня. Прости меня. Пойдём, ты поспишь ладно? Я всё уберу, приготовлю тебе ужин, нам. Приготовлю нам ужин, и мы завтра сходим на свидание. Когда мы были на нём последний раз? Я уже не помню, – я улыбаюсь, а это так сложно. Она потерянная, напуганная, и мне тошно.

Убираю с постели одежду. Помогаю ей снять куртку, джинсы и свитер. Укладываю жену… мою жену, чёрт возьми, которую я сильно обидел, в постель и накрываю одеялом.

– Поспи. Отдохни. Я буду рядом. Я никуда не уйду. Прости меня, – целую её в лоб и сажусь рядом на пол. Она закрывает глаза, а я глажу её по лицу, целую пальцы, и на них след от кольца, а его нет. Никогда. Я не потеряю её из-за собственной неполноценности. Я что-то придумаю. Я ошибся, оступился, и для меня сейчас главное, чтобы она меня простила. Хотя бы подумала об этом.

Убеждаясь, что Мира спит, тихо собираю вещи и возвращаю их в шкаф. Разбираю её чемодан и удивлённо достаю одну туфлю, вилки и кувшин. Зачем ей эти вещи? Если только она была в таком состоянии и не понимала, что делает и что берёт. Мне стыдно. Чёрт, мне так стыдно за то, что я натворил.

Выхожу в гостиную и закрываю дверь в спальню. Я собираю все осколки, выбрасываю их, складываю фотографии, мою ложки и ножи, валяющиеся на полу. Поправляю стулья и готовлю. За окном уже ночь, а я всё готовлю. Я жарю ей стейки, достаю из морозилки чизкейк и ставлю его на разморозку. Когда всё готово, то мой взгляд натыкается на лист с анализами, скомканный в мусорном ведре. Смотрю на него и решаюсь сам узнать правду.