Снежное видение. Большая книга рассказов и повестей о снежном человеке - Михаил Фоменко

восхитительным блеском, волосы стали ослепительно золотыми. И старый Джамбон и замкнутый Ли Чан с восхищением смотрели на девушку, точно видя ее впервые. Вполне естественно, что и Висковский заметил эту перемену и часто ловил себя на том, что он невольно следит за машиной Телятникова. В таких случаях выдержанный, «каменный», как называл его оператор, геолог вскипал злобой. Однажды, не вытерпев, он, против воли и что совсем было не в его характере, съязвил. Поравнявшись с машиной Телятникова, он крикнул Гране:

— Загорели?

В ответ Граня приветливо улыбнулась.

— Вы ошиблись, — громко произнес Висковский, — ваше место в Гаграх, на пляже!..

С тех пор Граня избегала какого бы то ни было общения с суровым геологом. Она помогала Ли Чану у костра, стелила постель Джамбону, отчего растроганный и смущенный профессор терял дар речи и около получаса церемонно раскланивался. Она заряжала брату кассеты и после всего от одного взгляда Висковского чувствовала себя лишним человеком.

Впоследствии Граня чистосердечно признавалась, какое истинно радостное облегчение ощутила она, когда брат ее принял новое решение. Это было на седьмой день путешествия.

Утром седьмого дня, проснувшись первым, Телятников взобрался на самый высокий бугор, осмотрелся по сторонам и убедился, что дальше стелются бесконечные пески.

— До свиданья, товарищи, — объявил он, спустившись в палатку. — Мне стало скучно, я уезжаю. Как раз нам хватит бензина на обратный путь.

— Не смею задерживать, — с сожалением сказал профессор, — но мне лично очень жаль расставаться с вами. Кроме того… я не мыслю, как это вы будете один пробираться семь дней…

— Н-да! — впервые омрачился беззаботный кинооператор. — Я немного перехватил. Еды, воды и бензина у нас хватит, но довольно скучно одним возвращаться. Клянусь, я думал, что вы скоро закончите поездку. Не повернуть ли нам всем вместе, а?

— Я вас предупреждал, — сурово напомнил Висковский. — Надо было думать раньше.

— Утрясется, — беспечно тряхнув головой, рассмеялся Телятников. — Я буду газовать день и ночь. Куда вам сообщить о моих рекордах?

Уныло, не спеша путешественники пили чай. Старый ученый печально молчал, а Висковский, стараясь подавить в себе симпатию к Телятникову, пытался сохранить спокойное безразличие.

— Я вас немного провожу, — к удовольствию профессора, предложил кинооператор. — Для хорошего шофера десять километров не крюк.

И снова двинулись на автомобилях по пескам.

— Стоп! — закричал Телятников, вылетая вперед. — На горизонте озеро.

За барханами сверкала голубая вода.

— Недаром я поехал вас провожать! — ликовал Телятников. — Искупаюсь — и на попятную.

— Мираж, — сквозь зубы произнес китаец, — нет воды.

— Как хотите, я съезжу. Граня, вынь свой купальный костюм. Ты сейчас сможешь побить всесоюзный рекорд!

Кинооператор пустил машину на полный ход, но еще раньше, чем он возвратился, Висковский и Джамбон убедились в правоте слов Ли Чана. Мираж быстро рассеялся…

Медленно тащился «доджик» обратно, как вдруг на востоке опять блеснула синяя гладь воды.

Ли Чан, не спрашивая разрешения, уверенно свернул к озеру, но когда «бьюик» уже подъезжал к самой воде, он гневным движением повернул руль.

— Безумный! — воскликнул Джамбон. — Мы изнемогаем от зноя… Мы будем купаться…

— Нет!

— Но ведь это не мираж?

— Нет… Не мираж…

— Бедняга, твой разум испарился от солнечного жара! Вперед!

— Слушаюсь.

Автомобили подъехали к берегу, и все, за исключением Ли Чана, оцепенели от изумления: перед ними лежали искристые пласты каменной кристаллической соли.

— Постойте, постойте, — вытаскивая аппарат, закричал Телятников, — пятнадцать минут! Я должен заснять это место. Очень, очень смешно!

Пустыня, омрачившая наших спутников безрадостными сюрпризами, вскоре вознаградила их захватывающим приключением. Едва Телятников успел заснять озеро, за буграми поднялись столбы песка, и в нарастающем гуле, как при землетрясении, задрожала почва под ногами. Ли Чан, выхватив из-под брезента ружье, торопливо уселся за руль, и автомобиль понесся за дымным облаком песчаной пыли.

— Дзерены! — догадался Джамбон. — Антилопы!

Гул, топот тысяч ног огласили мертвое пространство. За тучами пыли мелькали сотни и сотни светложелтых антилоп. Они точно проносились по воздуху, и, казалось, в пустыне бушевал самум. Левой рукой придерживая руль, Телятников мчался впереди и стрелял из револьвера. Он мешал Ли Чану, и раненные им животные, высоко подскакивая в воздухе, бежали с еще большей быстротой.

— Не стреляйте! — надрывался Джамбон. — Не сметь!

Расстреляв все патроны, Телятников отстал. Тогда Ли Чан, на мгновение отпустив руль, сделал два выстрела подряд и сразу сел. Минуту спустя он остановил машину. На песке лежали две антилопы, вытянув тонкие белые ноги.

Тысячи желтых антилоп ринулись через бугры и вихрем неслись к горизонту. Они летели, почти не касаясь почвы, и стадо умчалось в густой пелене сметенного песка.

— В чем дело? Я попадал, я видел, как они подбрасывались вверх, — недоумевал Телятников. — Ли Чан, это твои антилопы?

Китаец поднял убитое животное и показал на маленькую, чуть заметную рану:

— Надо стрелять сбоку… В сердце.

— О жесточайший из тиранов! — неистовствовал про>-фессор, топая ногами. — Как ты смел убить благороднейшее животное — красу степей и пустынь!

Ли Чан, смущенно пряча лицо, привязывал антилоп к задку автомобиля.

— У нас будет свежее мясо, — покорным шепотом просил он прощенья. — Нам очень нужно свежее мясо.

Трое мужчин хлопотали у машин. Граня отошла в сторону и задумчиво побрела по пескам. Змеистые кусты саксаула напоминали ей о деревьях. Вспоминая российское лето, она с грустью осматривалась вокруг и незаметно шла дальше и дальше, как будто за буграми должны были находиться зеленые прохладные рощи, ручьи и реки.

Неожиданно в двух шагах, под самыми ногами, раздалось тихое ворчанье, словно в песке возились щенята. Граня изумленно остановилась и в самом деле увидела двух слепых, неуклюжих щенят. «Откуда они появились?» Радостно недоумевая, склонилась она над ними, и вдруг перед ее глазами на песок упала густая лохматая тень. Приглушенное яростное рычанье послышалось позади. Граня обернулась… и замерла.

Огромная серая волчица с ощеренными клыками и вздыбленной шерстью приготовилась к прыжку. Со злобным воем она присела и кинулась на девушку. В этот момент прогремел выстрел.

Волчица грузно, точно с воздуха, упала к ногам Грани. Ошеломленная девушка посмотрела туда, откуда раздался выстрел, и заметила быстро удалявшегося Висковского. С равнодушным, холодным видом спрятав наган, он, даже не посмотрев на Граню, зашагал обратно. Не отдавая себе отчета в случившемся, Граня подхватила волчат и побежала к автомобилям.

— Что за выстрел? — услыхала она вопрос Джамбона.

— Пустяки, — ответил Висковский: — волк. Очевидно, этот волк пригнал стадо. Отныне он уже не станет тревожить пугливых антилоп!..

Ночью, на привале, китаец занялся приготовлением нового блюда. Кинооператор больше не напоминал об отъезде. Охота увлекла его, и он с нетерпением ждал завтрашнего