Брачная ночь - Софи Кинселла

– Не было никакого свидания. Мы солгали.

– И вы не занимались сексом на столе в кабинете окружного прокурора?

– Нет.

– Я так и знала! – Мелисса с торжеством поворачивается к мужу: – Помнишь, я говорила – здесь что-то нечисто? Так и оказалось! – Она напяливает серебряную корону на голову и поднимает блюдо высоко над головой. – Значит, теперь мы – Самая счастливая пара недели, и это наш приз!.. Большое спасибо администрации отеля и всем, кто…

– Ради бога, Мелли! – одергивает жену Мэтт. – Перестань. Мы здесь вовсе не Самая счастливая пара. Найдутся люди и посчастливее нас…

Он совершенно прав, но я поняла это только много позднее.

Между тем Ричард продолжает впиваться в меня напряженным взглядом:

– Скажи, вы, правда… То есть ни разу?

– Нет.

– Ура-а-а-а!! – пронзительно вопит Ричард, выбрасывая над головой сжатую в кулак руку. Пожалуй, я еще никогда не видела, чтобы он вел себя столь несдержанно – даже когда забивала гол его любимая футбольная команда. – Ура-ура-ура! Утрись, ублюдок! – (Фи, мистер Финч!) – Ура-а!..

Его неистовый восторг выглядит даже несколько агрессивно, но я все равно его люблю. Боже, как же я его люблю!

– Ты пересек океан, чтобы увидеть меня!.. – говорю я, снова прижимаясь к его плечу.

– Ну да, – отвечает он.

– И ты отправился в путь, хотя я была замужем и у тебя не было почти никакой надежды?

– А как же иначе?

Даже не знаю, почему я была так уверена, что Ричард – сухой прагматик и в нем нет романтической жилки. Я до сих пор не знаю, почему мы вообще расстались. Я прижимаюсь к его груди и слышу знакомые глухие удары сердца. Именно там, в его сердце, мне хочется быть вечно. Эта мысль настолько захватывает меня, что я почти перестаю слышать окружающих, хотя над самым моим ухом Флисс талдычит об аннулировании брака («Понимаешь, Лотти, если вы не вступили в фактические супружеские отношения, брак может быть объявлен недействительным без лишних формальностей!»), а Лоркан объясняет Ною, что сосиски, запеченные в тесте, в Америке называют «хот-дог» или «горячая собака», но на самом деле – это не собака, а просто такой пирожок. Получается у него безумно смешно, но я никак не возьму в толк, при чем тут кулинарные рецепты? Ведь «сосиска в пирожке», точнее, ее отсутствие, – это нечто совсем, совсем другое. Это нечто такое, благодаря чему я могу получить свою свободу прямо сейчас.

Надо признать, что насчет закатов Лотти была совершенно права. За всю жизнь я не видела ничего столь живописного и прекрасного. Огромное солнце медленно погружается в сверкающий, как расплавленное золото, океан, отбрасывая на небо и на все окружающее оранжевые, розовые, багряные отблески. Я как завороженная наблюдаю за стремительной сменой невероятно насыщенных красок и оттенков и думаю о том, что само слово «закат» вряд ли подходит к тому, что́ я сейчас вижу своими собственными глазами. Закат – это нечто спокойное, мирное, идиллически безмятежное, тогда как передо мной разворачивается драматическая, полная внутреннего напряжения борьба. Пожалуй, больше всего закат на Иконосе похож на взрыв, записанный на рапид и пущенный в обратную сторону, вот только ни одна самая совершенная техника съемки не способна передать сказочное мерцание света и цветов, которые улавливает мой глаз…

Потом я смотрю на Ноя, на его освещенное розовым закатным светом лицо, и снова думаю: «С ним все будет в порядке». Впервые за очень долгое время я не испытываю ни беспокойства, ни тревоги, ни гнева. С моим сыном все будет хорошо, он справится со всеми трудностями и займет свое место в жизни. И я тоже справлюсь со своими бедами и с собой и сумею построить новую, более счастливую жизнь. То, что случилось со всеми нами, пожалуй, пошло нам только на пользу. Прошедшие дни были наполнены самыми разными событиями – смешными и печальными, забавными и трагическими, и я надеюсь, что каждый из нас сумел сделать из них важные выводы, которые помогут ему в будущем.

Нико раздобыл для нас столик на веранде пляжного ресторана. Мы сидим за ним впятером и угощаемся сыром, брынзой, креветками, крошечными греческим бутербродиками со смешным названием, которое я тут же забыла, и приготовленной на медленном огне бараниной, которая так и тает во рту.

Еда в «Амбе» невероятно вкусна, и я мысленно завязываю узелок на память – не забыть отметить это в своей статье.

Но главное за столом, конечно, не еда, а разговоры, расспросы, ответы и поцелуи. Мы с Лотти… В общем, я думаю – мы почти помирились. Разумеется, обида еще не выветрилась до конца и раны еще саднят, но в целом, мне кажется, мы больше не питаем друг к другу зла. Больше того, наша ссора обернулась для нас чем-то вроде откровения, и теперь мы находимся на пути к тому, чтобы понять, кто мы друг для друга. Впрочем, я думаю, на выяснение этого вопроса уйдет немало лет, а пока каждая из нас вплотную займется собственной жизнью и собственными проблемами, которых у нас накопилось немало. Разумеется, мы будем по-сестрински помогать друг другу, но это вовсе не значит вмешиваться в чужую жизнь. Пережитое, я думаю, отвратило нас от этого надолго, а может, и навсегда.

Еще один сюрприз преподнес мне Лоркан. За столом он был совершенно незаметен, но на самом деле твердой рукой направлял беседу, разряжая атмосферу шуткой или подкидывая новую тему каждый раз, когда разговор делался чересчур неловким или неприятным для кого-то из нас. Кроме того, он заказал для нас великолепное вино и то и дело в шутку подталкивал меня коленом под столом, что мне очень нравилось. Он вообще нравится мне все больше и больше. И не просто нравится, а нравится, если вы понимаете, что я хочу сказать.

Что касается Бена, то он просто исчез. И это вполне понятно. Как только стало окончательно ясно, что его молодая жена публично от него отреклась, предпочтя ему другого мужчину, Бен бросился куда глаза глядят, и я его нисколько не виню. Надеюсь, он нашел себе утешение в каком-нибудь баре на побережье.

После ужина Ричард и Лотти отправились прогуляться по пляжу, Ной на берегу кидает в воду камни, стараясь сделать «блинчики», и мы с Лорканом остаемся одни. Мы сидим на низкой каменной стене, отделяющей ресторан от пляжа и, упираясь босыми ногами в песок, глядим на море. Аппетитные запахи с ресторанной кухни смешиваются с йодистой свежестью моря, но я все равно улавливаю легкий аромат его одеколона, который пробуждает во мне множество самых разных воспоминаний.

Он мне не просто нравится, а очень нравится. Очень-очень, правда.

– Слушай, совсем забыл. У меня для тебя кое-что есть, – внезапно говорит Лоркан.

– Вот как? Что именно? – Я удивлена и заинтригована.

– Так, небольшой сувенир. Подожди здесь, ладно?.. – Он спрыгивает со стены и возвращается в ресторан, а я провожаю его любопытным взглядом. Через минуту Лоркан уже возвращается, в руках он держит обливной глиняный горшок с каким-то растением. Это крошечное оливковое дерево, стройный молодой саженец с блестящими зелеными листьями.