Город, где гаснут фонари - Инна Владимирова

то, что превратила собственного мужа в какую-то Золушку, сам он ни разу не высказал никаких претензий по этому поводу.

После вкусного и сытного ужина — Даша в очередной раз благодарила судьбу за то, какой прекрасный и заботливый ей достался муж, — они вдвоем сидели в гостиной и смотрели «Терминатора» по видику. Артем сидел на диване, Даша — у него на коленях, пока он ее обнимал одной рукой, а второй гладил по ногам. Цезарь спал на своей лежанке возле окна. Но внезапно их покой нарушил телефонный звонок. Настороженно взглянув на определитель номера, Даша тут же подтянула к себе стоявший на журнальном столике рядом телефон, зацепила трубку и ответила на звонок.

— Дашунь, ты? — послышался в трубке голос деда.

— Дедушка! — воскликнула Юдина, обрадовавшись этому внезапному звонку. Из-за навалившейся работы она и без того мало общалась с ним, а после возвращения Князева домой их общение почти сошло на нет. Даше было стыдно, что она променяла семью на Артема, но ничего не могла с собой поделать. Он теперь ее новая семья.

— Как ты там?

— Все отлично, дедуль, все отлично.

Даша ответила честно. У неё и вправду в кои-то веки дела шли не просто хорошо, а прекрасно — Артём вернулся домой, за ними пока никто не охотится и на горизонте затишье, бизнес процветает.

— Вы там как? Как мама? Как в университете?

— Да как, как… Как обычно все. По тебе соскучились. Заедешь к нам на неделе? А то уже полмесяца тебя не видели.

Даша едва не вздохнула судорожно и шумно, сдержавшись, потому что Артём мягко обхватил губами мочку ее уха и чуть потянул на себя. В это же время он чуть сильнее сжал в ее своих руках, и Юдина почувствовала, как по позвоночнику будто пробежался разряд тока. В таких условиях разговаривать с дедом было просто невозможно.

— Дедуль, я…

— Ты заходи, новостями поделишься.

Девушка едва открыла рот, чтобы ответить, как тут же плотно сомкнула губы, потому что Князев губами прошёлся по шее и поцеловал ее чуть пониже подбородка так, что наверняка оставил на коже засос. Даше хотелось взвыть.

— Обязательно зайду, дедуль, — стараясь держать себя в руках, проговорила Даша. — На выходных.

Она встретилась взглядом с Артемом и глазами сделала ему знак, чтоб он больше не отвлекал ее таким образом. Но он лишь растянул губы в коварной улыбке и снова полез к ней целоваться.

— Даш, ты занята, что ли? — спросил Иван Николаевич, которого смутила слишком долгая пауза в их разговоре. Даша всегда поражалась тому, как легко он мог почувствовать ее ложь.

— Да я… Я фильм смотрю, — почти честно ответила Юдина и с силой сжала челюсти, когда рука Артема заползла ей под край домашних шорт. На фоне Шварценеггер затарахтел из автомата, так что дед Даши смог убедиться, что она не врет, а всего лишь недоговаривает.

— Ну так сразу бы и сказала, что занята.

— Да я не…

— Дашунь, я завтра тогда позвоню.

— Дед, да я…

— Ничего-ничего. Отдыхай. Доброй ночи.

Стоило девушке попрощаться и положить трубку, как Артем смиренно замер и с почти невинно поглядел на нее, явно довольный результатом своей работы. Даша, чуть покрасневшая, со сбитым дыханием и сильно возбужденная, готова была его задушить. Она накинулась на него, и он позволил ей завалить себя на спину, утянув ее следом за собой.

— Специально припозорить меня перед дедом решил? — произнесла с укором Даша, нависнув над Артемом. — Не дал поговорить спокойно.

— Не мог сдержать себя, — равнодушно ответил он. — Или я не могу вести себя так со своей женой?

— Вообще-то, я вдова.

— Фиктивно!

— Но всё-таки вдова. И не стыдно тебе? А если бы дед услышал звуки…

— Но сейчас-то ты уже не говоришь по телефону, а потому можешь издавать какие угодно звуки.

Не дав Даше и слово сказать в ответ, он прижал ее к себе и принялся тискать и целовать куда попало. Даша же, уже заведенная, отвечала ему.

— Постой, — она отстранилась на секунду, — а как же фильм? Там же Шварценеггер…

— Даш, ну я же лучше Шварценеггера.

Он чуть приподнялся и ловко стянул с себя майку, поиграв мышцами на груди. Даша, не удержавшись, прыснула со смеху, но Князев быстро взял ситуацию в свои руки в прямом смысле этого слова — положил ладонь ей на зад и чуть сжал пальцы, второй рукой полез ей под блузку, а сам накрыл ее губы своими, затыкая и утягивая в долгий, чувственный поцелуй.

— Ты определенно лучше Шварценеггера, — с придыханием произнесла Даша, расстегивая его джинсы.

Глава 37

Даша, как и обещала, решила заехать к родным и, чтобы не тратить выходной, который она уже пообещала полностью посвятить Артему, поехала среди недели. Избегать их только потому, что ей не хотелось врать им, было явно не самой лучшей идеей — все равно рано или поздно Артем вернется и ей придется во всем признаться, — и не желая ухудшать с ними и без того не самые блестящие отношения, Юдина собралась в гости к деду.

— Возьмешь меня с собой? — улыбнулся Артем, прислонившись к дверному косяку. Он уже пару минут наблюдал за тем, как девушка собирает нужные ей мелочи в сумку, и удивлялся тому, насколько вместительная с виду небольшая женская сумочка.

— Шутишь, — вздохнула Даша. Она перетрясла сумочку, но так и не нашла свой паспорт. — Или надумал наконец вернуться? Кстати, ты мой паспорт не видел?

— Не, — Князев отрицательно помотал головой. — Просто хочу в гости заехать. А паспорт в спальне. Зачем он тебе?

— А если дэпсы остановят?

— Тебя тут уже в лицо все знают. Тем более я заранее позаботился о том, чтобы машину с моими номерами никто не останавливал.

— Хм, удобно, — усмехнулась Даша и направилась в спальню. — Но паспорт все равно прихвачу.

— А меня не прихватишь? — продолжал уговаривать ее Князев, шагая следом за ней.

— Из мертвых не восстанешь?

— Неа.

— Тогда сиди дома.

— Это условие?

— Да, это условие. Либо восстаешь из мертвых и едешь в гости к деду, либо дальше разыгрываешь свой спектакль и сидишь дома.

— И с каких пор я тебя стал слушаться? — вздохнул Артем.

— Забыл? — Даша оглянулась и лукаво посмотрела на него. — Вообще-то, с самого начала.

Артем на мгновение замер, осознав, что она права. С самого начала он был как цепной пес, которого Даша Юдина держала на привязи. Он слушался ее, подчинялся ей, был покладистым — и это после всех тех проблем, в которые он оказался втянут