Готический роман. Том 2 - Нина Воронель

– Не надо в замок, Ури! Там никого нет! Они все уехали!

– Кто уехал?

– И Клаус, и фрау Инге!

Ури почему-то сразу ей поверил – это объясняло и его оставшиеся без ответа телефонные звонки, и Хелькино неожиданное появление на ночном шоссе.

– Куда они поехали?

Он включил мотор, готовый ехать туда, куда она скажет.

– В Каршталь.

– В Каршталь? Зачем?

Вопросы он задавал уже на ходу. Но, к сожалению, развернуться на узком шоссе было негде, так что пришлось продолжить путь наверх под сбивчивый рассказ Хельки о секте, о церемонии и о предложении Инге, чтобы Клаус не соглашался ехать без нее.

– Мне показалось, что она придумала это нарочно, чтобы он остался дома. Но потом она почему-то сама его повезла.

Прежде, чем развернуться на новой круговой площадке перед мостом, Ури все же осветил фарами ворота и обомлел – они были не заперты! Между полуотворенными створками зиял широкий просвет, в центре которого, пригорюнившись, сидел печальный Ральф. Уехала среди ночи, ворота не заперла и Ральфа с собой не взяла! Такого с Инге еще не случалось! Что-то там было не так!

– Ты была там с ними?

– Нет, – заплакала Хелька, – они же с мамкой на велосипедах, а у меня нога…

При виде подъезжающей машины Ральф заволновался, с лаем вскочил на ноги и ринулся в атаку. Когда он уперся лапами в пассажирскую дверцу, Ури распахнул ее приглашающим жестом:

– Прыгай, дружище, к нам!

В первый миг пес потерял голову от радости и навалился на Ури всей своей тяжестью, напомнив ему их первую, не столь дружескую, встречу.

– Давай, брат, без лишних сантиментов, мы спешим, – Ури ласково сбросил со своих плеч все еще мощные собачьи лапы и, направив машину обратно вниз, опять обратился к Хельке:

– Но ты видела, как они уезжали?

– Еще как видела, – шмыгая носом, выкрикнула Хелька. – Они мимо меня проехали. Я их на мосту ждала, думала, раз уж они едут, пусть и меня с собой возьмут.

– Чего ж они не взяли?

– Та не знаю. Сперва тот, что рядом с фрау Инге сидел, хотел меня взять и даже пальцем позвал, а потом, как я к дверям побежала…

Вот оно, вот оно, – тот, что рядом с Инге сидел!

– Кто же это рядом с фрау Инге сидел?

– Та не знаю, чужой кто-то. Я его раньше тут никогда не видела.

Ральф закинул голову и заскулил, словно желая вмешаться в их разговор, но Ури было не до собачьих переживаний.

– Высокий? В очках?

– Может, и высокий, он же в машине сидел, – Хелька задумалась и даже перестала плакать. – Только не в очках, без очков и с усами. Тонкие такие усы, как шнурки на ботинках.

Это было не важно – Карл вполне мог сменить очки на усы и даже наверняка сменил, чтобы замести свой след. Но вот зачем он заставил Инге везти его на церемонию в Каршталь? Что ему могло там понадобиться?

Марта не знала, радоваться или огорчаться из-за того, что фройляйн Жоли позволила Инге присутствовать на церемонии. С одной стороны, это наверно был единственный способ загнать в Каршталь заупрямившегося Клауса – еще минута и этот идиот повернул бы обратно, сведя на нет все ее материнские усилия. С другой – Марте только не хватало, чтобы Инге потащилась за нею и туда, на Сириус. Неужто недостаточно, что свою несчастную жизнь ей пришлось провести рядом с этой ведьмой, с этой змеей подколодной, вообразившей о себе невесть что. Она, видите ли, самая умная, самая красивая и самая справедливая! Знаем мы эту справедливость – чужих сыновей ведьмовскими зельями привораживать. И ведь все назло ей, Марте. Иначе на черта бы ей сдался урод Клаус, когда у нее от настоящих мужиков отбою нет.

Вон, не успел еврейчика след простыть, как тут же ее ненаглядный Карл вернулся. А как она по этому Карлу убивалась, когда он сбежал – уж от кого, от кого, а от Марты ей не удалось утаить, что она все глаза проглядела, его поджидаючи. Вся извелась, думала, он навсегда от нее слинял. И вот поди же, на тебе – он к ней вернулся, да так прикипел, что и на секунду отпустить не хочет. Везет же некоторым!

Марту так увлекли недобрые мысли об удачливой гадюке Инге, что она даже не заметила, как они прошли через сад и спустились в зеркальный зал. Там было почти темно, только цепочка маленьких лампочек светилась под потолком. Народ уже собрался, все в белых балахонах, торжественные и бледные. Войдя в привычный полукруг, застывший перед пустым алтарем, Марта устыдилась своих нехороших чувств – ведь Мастер учил, что только чистые душой и возвышенные умом сумеют пройти по космическому мосту, ведущему на Сириус, тогда как недостойные будут развеяны пылью в космических просторах.

– Мамка, а поесть тут не дадут? – прогудел ей в ухо Клаус.

– Тише, – шикнула на него Марта. – Ты с ума сошел задавать такие вопросы!

– А почему нет, вопрос нормальный. Я сильно проголодался.

Марта не успела отчитать его как следует, потому что заиграла музыка, и все запели. Пели красиво и нежно – про грязный и развратный мир вокруг, полный самолетов, машин и всякой другой нечисти, и про то, что не надо отчаиваться, скоро все уладится, наступит конец света, и сгинут навеки нечистые люди со своими нечистыми машинами. А для тех, которые очистились и не сбились с пути, откроется заветная дверь, за которой засияет дорога на Сириус.

«Дорога на Сириус, дорога на Сириус!» – повторил хор и стало тихо-тихо. Потом где-то за зеркальной стеной зазвенела пронзительная струна, отчего ноги у Марты подкосились, и она упала на колени перед обитым алым бархатом алтарем в центре зала.

– Дорогу на Сириус! Дорогу на Сириус! – взмолилась она, рыдая в голос и не слыша, как другие вслед за нею молят о том же.

Но дверь все не отворялась и не отворялась, и Марта начала терять надежду, что переход на Сириус свершится сегодня. А тут еще Клаус не отставал и требовал немедленно дать ему чего-нибудь поесть, а то он повернется и уйдет – не нужны ему никакие ее церемонии на голодный желудок.

Мастер, не оборачиваясь, взмахнул рукой, как малиновым крылом, и раздался глухой рокот, словно снаружи о стены зала разбивались морские волны. Голос Мастера взлетел на высоких нотах, тоже подобный рокоту волн.

– Я вижу, враждебные силы не дают заветной двери открыться. Нам придется найти их и изгнать из нашей среды.

Марте стало страшно, что если все это из-за Клауса с его капризами, так его сейчас прогонят. Она схватила его за руку, остро сожалея, что он уже взрослый и она не может заткнуть ему рот хорошим тумаком. Тем временем Мастер, взмахнув рукавом, очертил малиновый круг у себя над головой, и в люстре под потолком вспыхнули яркие разноцветные лампочки, вырвались из патронов и стали кружиться в воздухе. Отчаяние охватило Марту – ей уже приходилось видеть кружение лампочек перед упрямой, не желающей отворяться дверью, а пару раз случилось даже, что ей пришлось пойти спать, так и не дождавшись, пока она отворится. Неужели это случится и сегодня, после всего, что она проделала, чтобы притащить сюда Клауса? Второй раз ей это не удастся!