Просроченное завтра - Ольга Горышина

— Завтра я уйду пораньше. Мне к маме надо поехать.

Саша нервно тряхнул головой.

— Ну, тогда хороших выходных. Я тоже за город поеду к своим.

Саша оставил недоеденную тарелку на столе и ушел. Теперь Эльвира уставилась в лицо Алены взглядом сына.

— И как долго будем ему лгать? Хочешь, чтобы я рассказала Саше все уже после твоего отъезда?

Алена опустила глаза в такую же полную тарелку. При Александре кусок не лез в горло.

— Это будет некрасиво. Ваш сын очень много для меня сделал, — Алена вытащила из кармана кольцо и вернула на безымянный палец. — Я просто не знаю, как сказать. Хотя, думаю, он обидится, как бы я ни преподнесла ему эту новость.

— Ну, раз ты чувствуешь благодарность, то не плати ему черной неблагодарностью,

— Эльвира поднялась, чтобы отнести тарелки в раковину. — Даже понимая, как он не прав, я его очень жалею. Это станет для него ударом. Вот он уж точно обидится, что ты не пригласила их на свадьбу. Наверное, ему нужна была сестра. Я без слез не могла наблюдать, как он носился с празднованием твоего дня рождения. Но что сделано, то сделано. Найди теперь силы поговорить с ним.

Она искала. Честно искала и не находила. В выходные она водила Диму по местам своего детства, но думала о ком угодно, только не о своем муже. Даже Серега отыскал в ее душе место, даже у магазина чужая девятка стала той, которая положила начало ее дурацким отношениям с конюхом. В реке она видела Стаса. Ему, не Диме, она протягивала полную кружку молока. У подъезда она чуть не споткнулась о невидимую Сашину машину. Ночью она не выдержала напряжения и разрыдалась. Они с Димой приютились на ее узкой кровати, отказавшись от дивана в пользу матери. На первых же всхлипываниях Дима проснулся:

— Лена, не плачь. Все будет хорошо. Это не конец жизни, это только начало. Ты будешь приезжать к маме, обещаю. У студентов длиннее каникулы, чем у нас, рабочих.

Он гладил ее по волосам, целовал в мокрые щеки, а она пыталась укрыться на его груди от самой себя, от страха, что делает непоправимую ошибку, что память не знает границ — и тени людей, от которых она бежит, переплывут океан и будут продолжать душить ее темными калифорнийскими ночами, и объятья Димы не настолько крепкие, чтобы из них не вырваться… Но куда, куда она побежит? Это просто начало чего-то пока неизведанного… Или второй круг сумасшествия. И пока не ясно, откроется у нее второе дыхание или же нет…

Они провели в деревне два дня. До того два вечера со свекровью. Та была предельно вежлива с невесткой и не задала ни одного личного вопроса, а вот Дима сдал теще целый экзамен на свою состоятельность как мужа… И даже сейчас, когда они приехали уже не знакомиться поближе, а попрощаться, он продолжал уверять тещу в том, что он хороший зять.

Алене хотелось быстрее уйти. Быстрее сесть в самолет. И обрести под ногами новую почву. Пока она жила в подвешенном состоянии, и все слова Димы шли мимо:

— Лена будет вам звонить. Обязательно будет. И в школе у вас же есть компьютер и интернет. Она будет вам писать. Вы только не переживайте…

Сама Алена уже ни о чем не переживала. Она еще в понедельник пыталась позвонить Саше, но Светлов не брал трубку, хотя мог подумать, что ему звонит мать. По дороге домой Алена пошла в телефон-автомат. Номер Александра по- прежнему не отвечал. Тогда она позвонила Диме и сказала, что хочет зайти к бабушке. Для вида она действительно посидела с ней, поговорила и вышла в коридор позвонить. Первый звонок постигла та же участь, что и все предыдущие попытки связаться с Александром. Но она тут же набрала по новой.

— Какая же ты настырная, когда это нужно тебе, — прорычал он в трубку. — Приятно получать отказы? Приятно?

— У меня действительно было много работы, Александр Сергеевич. Отчеты почти закончены, и вы можете на них взглянуть.

— Я хочу взглянуть на твою голую грудь. Вот что я хочу. Когда?

— В среду. Мы с Эльвирой все подготовили.

— Лена, я буду у подъезда в пять. На час раньше ты сможешь выйти от нее?

— Смогу. В среду. Я возьму все бумаги.

— Ленусик, я с ума схожу без тебя. Без твоих отчетов. Предупреди бабушку, что у тебя деловой ужин и ты придешь поздно. Я предупрежу Оксану…

— Я не смогу пойти с вами на деловой ужин.

— Конечно, не сможешь, — шептал он в трубку. — Скажи бабушке, что у тебя жутко сварливый босс. Поняла? Или дай ей трубку. Я сам объясню, что это часть договора…

Алена скрутила провод и опустилась на линолеум, не в силах больше стоять.

— Александр Сергеевич, я написала по собственному желанию. Без отработки. Я хочу, чтобы в среду вы подписали мое заявление. Эльвира знает. Она сказала, что вы не будете ставить мне палки в колеса.

Она лепетала все это в тишину. Фоном уже шла классическая музыка. Он убрал трубку от уха, но все равно должен был слышать ее слова.

— Я сейчас приеду, — прохрипел он наконец. — Хватит дурить!

— Я уже ухожу. Меня завтра не будет у Эльвиры. Александр Сергеевич, я не хочу говорить об этом по телефону. В среду вместе с отчетами я отдам вам свое заявление.

Алена бросила трубку. Телефон тут же зазвонил, но она приподняла трубку и опустила на рычаг. Минуту аппарат молчал. Алена заглянула в комнату.

— Бабуль, я пошла. Димка заждался уже. Завтра нам паспорт забирать.

Они забрали его днем и зашли пообедать в то местечко, куда не попали неделю назад.

— Два кита нынешних интерьеров, — улыбнулся Дима. — голый кирпич и безделушки. Так называемый западный стиль — эти ребята считают себя одними из его зачинателей. Набор, конечно, стандартный — часы да пишущие машинки. А это гляди — апофеоз семейной жизни.

И Дима ткнул пальцем в человеческую голову, висевшую на стене под хомутом, и отодвинул для жены стул прямо подле данного экспоната.

— Классно все-таки, что мы начинаем жизнь с двух пустых чемоданов. В нашем доме не будет хлама, который жалко выкинуть, потому что он нам что-то напоминает.

— А хлам в голове куда девать? — спросила Алена, глядя на огромную куклу у барной стойки.

— Отформатировать как дискету. И все хорошо будет.

Это сделать было совсем нелегко. В среду ее жесткий диск просто рухнет. И Алена вдруг безумно испугалась встречи с Сашей и попросила Диму поехать сейчас к Эльвире написать заявление и поставить точку в ее работе.

Купив бутылку дорогого шампанского и коробку конфет, почти сразу после звонка они возникли на пороге белоснежной квартиры. Эльвира успела прихорошиться к встрече, но приняла гостей все же в кухне. Ее поздравления были скупы, но выверены и точны. Они пригубили шампанского и вернулись к разговору об Америке. В этот самый момент раздался звонок. Алена подскочила раньше Эльвиры, но, вспыхнув, тут же села. Хозяйка пошла открыть. У двери она обернулась и, Алене показалось, погрозила ей кулаком. Она схватила под столом руку Димы и прошептала: