Древние тюрки. История образования и расцвета Великого тюркского каганата (VI-VIII вв. н.э.) - Лев Гумилев

Кроме того, тибетцы установили свою гегемонию на западных склонах Памира, подчинив себе Гибинь{1568} и эфталитов. Дань, которую теперь выплачивали тибетцам, состояла из лекарств и съестных припасов{1569} и, очевидно, шла на снабжение тибетской армии.

На юго-западе тибетцы установили дружбу с царем Кашмира, ставшим их единоверцем. В это время Кашмир вел активную завоевательную политику в Северной Индии{1570}. которая обеспечивала Тибету спокойный тыл.

В конце 789 г. тибетское войско двинулось к Бишбалыку (Бэйтин). Уйгурский воевода, носивший титул «Гйегяньгяс»{1571}, пришел на выручку города и понес поражение, в котором решающую роль сыграла измена шатосцев. Бэйтин пал в 790 г. Это решило судьбу Кучи, Карашара, Хотана и Кашгара, где китайцы успели слиться с местным населением. В Китае больше не было вестей из этих отрезанных владений, но они, видимо, сами сумели организовать оборону, и тибетцы не смогли стать хозяевами южного Притяньшанья. Зато область Сичжоу, включавшая Турфанский оазис, сохранила верность метрополии{1572}. Это легко объясняется тем, что китайцы, населяя Турфан в V в., окитаили местное население. Но Сичжоу был островком в бушующем море кочевников, и решающего значения китайский гарнизон не имел.

В следующем году тибетцы, стремясь обеспечить свои коммуникации, продолжили наступление в северо-восточном направлении вниз по течению Хуанхэ, но уйгурское войско разбило их у Линчжоу. После ухода уйгуров тибетцы возобновили кампанию, взяли крепость Шуйкуэч-жай и так разграбили местность, что она не могла больше служить китайцам плацдармом для контрнаступления. Пограничная война свелась к отражению набегов и восстановлению разрушенных крепостей{1573}.

Среди жертв царство потомков Гэсэра{1574}, которое тибетский источник почему-то именует тюркским{1575}. «Красноликие тибетские демонические войска вторглись в это тюркское царство и поставили свои черные шатры на его земле. Разоренных жителей увели в страну монов, где дали им жилища»{1576}. После этого в Западном Тибете появилась династия князей, которая вела свое происхождение от Гэсэра{1577}.

В том же 791 г. другая тибетская армия подчинила Хотан{1578}, чем обеспечила тыл войскам, действовавшим в Джунгарии. Тогда китайцы, потеряв веру в собственные силы, обратились с просьбой о помощи к арабам. Харун-ар-Рашид согласился начать военные действия против слишком усилившихся тибетцев, и его войска сковали более половины тибетских сил, что весьма повлияло на дальнейшее развитие событий{1579}.

Война на севере. Между тем возобновилась отчаянная война за ключ к Джунгарии — крепость Бэйтин. Разбитый в 790 г. китайский генерал и наместник Бэйтина Ян Си-гу со своим войском бежал в Чичжоу (?! — может быть, это Чигу — «Красная долина» в горах Тянь-Шаня около оз. Иссык-Куль). Гйегяньгяс предложил Ян Си-гу совместными усилиями выгнать тибетцев, но тибетцы одержали полную победу. Две трети уйгуро-китайского войска легло на поле битвы. Гйегяньгяс, собрав остальные войска, хотел ограбить китайскую крепость Сичжоу{1580}, а китайскому наместнику предложил убраться в Китай. Добросовестный чиновник Ян Си-гу, увидев, что положение непоправимо, кончил самоубийством, а союзники тибетцев — восточные карлуки завоевали Джунгарию{1581}. Уйгуры были отброшены на юг, где держались китайские «четыре крепости».

Опираясь на них, уйгурские отряды наносили удары по тылам тибетской армии и в течение трех лет мешали ее наступлению на север{1582}. Около Бугура{1583} они захватили табуны, предназначавшиеся для пополнения состава тибетской армии, а вслед за тем разбили тибетские отряды у Циктама{1584} и Чонги{1585}. Удачная диверсия в сторону Хотана{1586} помешала тибетцам подвести подкрепления с юга наконец, в 795 г. уйгурское войско, пополнившись, нанесло поражение тибетцам около Бэйтина и этим окончательно остановило тибетское наступление{1587}.