Тьма. Рассвет Тьмы - Сергей Тармашев

Трэрг забрал подвеску некроманта и полез назад. На поверхности к'Зирды усердно обживали отвоеванный песчаник. Вдали скакали разъезды дозорных, бдительно высматривающие врага, а прибывшие из оазиса женщины обустраивали на месте вражеского лагеря новое поселение. Многочисленные ватаги к’Зирдских ребятишек сновали вокруг, со знанием дела извлекая из песка трупы и остатки различной утвари. Увидев Трэрга, песочники торопливо отводили глаза и с удвоенным усердием продолжали свою работу.

Пора было продолжать путь, и шаман отправился в оазис за скакуном, прикидывая, осмелились ли к'Зирды в его отсутствие запустить свои когтистые лапы в седельные сумки. Не хотелось бы бродить по пустыне в поисках коня, а ведь он может туда убежать, если вспышки охранных заклятий, испепеляющие нечистых на руку, особо смелых песочников, напугают его слишком сильно. Топать до оазиса придется два долгих перебега, и, дабы скоротать время, Трэрг принялся рассматривать подвеску некроманта. Вещица была странной и не похожей ни на что, что приходилось видеть ранее. На довольно толстой и прочной цепочке из неплохой стали, не знающей ржавчины, висел тонкий и плоский прямоугольник из неизвестного материала. Идеально ровное отверстие для цепочки было искусно оковано такой же сталью и проделано в одном из краев прямоугольника. На поверхность подвески были скупо нанесены символы некромантов, выполненные строками разного размера, и понять, что они означают, не зная языка Некроса, было решительно невозможно. Ничего общего с алфавитом Людей или Орков у символов не было. Трэрг тщательно изучил подвеску, но так и не смог определить принципов ее работы. Никаких выступающих кристаллов, нажатие на которые могло вызвать активацию артефакта, на ней не было. Пластина являлась цельным куском. Более того, он тщательно прислушался к магическим потокам и с полной уверенностью мог сказать, что подвеска не имеет волшебной энергии. Каким образом Проклятый Храм может чувствовать ее, есть изрядная загадка. Вероятно, недоступная смертным магия Некроса имеет свои особенности, о которых в обычном мире никому не известно. Шаман даже подумал, а не солгала ли Чун Ин Пат, устроив весь этот спектакль ради возвращения себе потерянного песчаника, но, взвесив детали, пришел к выводу, что колдунья сказала правду. Пусть и не с первого раза. Рисковать своею жизнью и жизнями младенцев она не станет

Своего коня Трэрг нашел почти на том же месте, где и оставлял. Пустынный скакун отбежал от низкой изгороди, к которой был привязан, на максимально возможное расстояние, и теперь, лежа на брюхе, деловито обгладывал кору с ближайшего куста суховея, с неодобрением поглядывая на натянувшийся повод. Причина такого поведения выяснилась быстро: недалеко от прежнего места лошадиной лежки у небольшой оплавленной воронки лежало обугленное тело песочника, сожранное Вспышкой. Шаман даже удивился. Дети Чун Ин Пат отличались серьезной дисциплиной (для к'Зирдов), раз желающий нарушить табу на воровство нашелся всего один. Трэрг отвязал скакуна и отправился к вялому роднику оазиса. Слабая струйка мутной воды едва била из недр песочной толщи, и ему пришлось долго ждать, пока походный мех не наполнится доверху. Еще дольше водой насыщался конь. Закончив с этим, шаман прошелся по ночному оазису, освещенному редкими факелами. Большинство юрт были уже восстановлены, и он без труда нашел торговку, предлагавшую на продажу небогатую пищу для лошадей. К'Зирдиха, увидев Трэрга, заметно испугалась, но это не помешало ей бессовестно задрать цены. Получить приемлемые условия шаману удалось, только проторговавшись добрую четверть часа, после чего Трэрг принялся готовиться к отъезду. Сильно хотелось спать, но делать это среди своих новоявленных союзников было бы верхом беспечности и неосторожности, и потому шаман решил отойти от оазиса на солидное расстояние и только потом заняться обустройством ночлега.

Поселение он покинул далеко за полночь. Занимающиеся обыденной суетою к'Зирды исподволь бросали на уходящего человека быстрые взгляды, но явно подозрительных действий никто не предпринимал. Сопровождаемый кучей галдящих ребятишек, ведущий в поводу коня шаман вышел за границу растительности оазиса и посмотрел на ночное небо. Отыскав глазами кривую лучину Змеиной Звезды, он определил нужное направление к северо-западной части Доргалинда и подумал о том, как причудливо складывается его путешествие. Если до Языка Гремучей Праматери удастся добраться живым, от родных просторов Ругодара его будет отделять одна лишь горная цепь. Вот только цепь эту не дано преодолеть никому. Слишком высокой и широкой создали ее Великие Боги.

К'Зирдская ребятня, озорно галдя, играла в догонялки меж лошадиных лап, время от времени, дергая за короткий хвост флегматично дожевывающего ужин коня. Скакун недовольно косился на них, поворачивая назад один глаз, и лениво задирал вверх кончик хвоста, стремясь избавить его от шкодливой детворы.

Трэрг достал горсть медных монеток и бросил ее детям. Шумная ватага моментально забыла про коня и, возбужденно вереща, бросилась собирать монеты. Шаман потянул за повод, отводя скакуна в сторонку от барахтающихся в песке детей, и, еще раз проверив, надежно ли закреплены седельные сумки, взялся за луку седла, собираясь садиться на лошадь.

— Постой, человек! — раздался рядом из ниоткуда негромкий голос Чун Ин Пат. Колдунья появилась из пустоты недалеко от шамана. На этот раз она была облачена в богатые ритуальные одежды, как и подобает Великой Колдунье. Поверх увешанных всевозможными амулетами и оберегами одеяний был надет все тот же нагрудник с близнецами. Сторожевые чары, опутанные вокруг шей детей и матери, слабо поблескивали в лунном свете. Чун Ин Пат подошла к Трэргу и, скорбно поморщившись, отцепила от пояса волшебный камень некроманта.

— Возьми! — Она нехотя протянула ему артефакт, — без этого тебе не дойти до Запр… туда, куда лежит твой путь.

— Не боишься остаться без невидимости с единственным зарядом жезла? — Трэрг подтянул один из ремней, притягивающий к седлу мех с водой, — вдруг возникнет необходимость великой Чун Ин Пат явить свое безмерное могущество?

— Боюсь, — колдунья болезненно скривилась, — но за своих детей я боюсь больше. С твоею смертью погибнут и они, и я, а после того этому оазису существовать недолго. Наш народ размножился так обильно, что даже древние старцы не помнят такого. Сама Вечная Ратхаш не в силах прокормить своих тетей, количество которых уже превысило вторую сотню миллионов. И каждый шестой из них — воин, а может, и того более. Пустыня давно перестала быть пустынной, множество отрядов теснятся в песках, ища хоть какую-то добычу. Ты владеешь могучим волшебством, человек, но даже тебе не дойти до горной стены в одиночку. Бери! — Она ткнула держащей камень рукой в его сторону, — и обещай, что снимешь заклятья, когда Врата в Смерть оживут, почувствовав медальон Некроса!

Трэрг мгновение смотрел на колдунью, после чего протянул руку и забрал волшебный камень.

— В камень вмурован небольшой кристалл, — вздохнула Чун Ин Пат, — нажми на него, и тебе будет дарована невидимость. Будь осторожен, если случайно коснешься кристалла второй раз, невидимость пропадет.

Шаман повертел в руке артефакт некромантов. Он был мертвенно-холоден, словно окоченевший труп, от него тонкими ледяными струйками слабо исходила неживая магия Некроса. В центре волшебного камня обнаружился маленький мутный минерал неизвестного происхождения, зеленым вкраплением въевшийся в черную поверхность. Трэрг надавил на него пальцем. Кристалл поддался, чуть утопая в камне, но ничего не произошло.