Клубок со змеями - Павел Сергеевич Марков

во мрак, и святилище издали напоминало высокий холм, безмолвно стоящий во тьме.

Дом вельможи находился с правого края площади. С виду он ничем не отличался от жилищ других, более бедных обитателей этой части Вавилона, но первое впечатление было обманчивым. Размер дома знатного вавилонянина вдвое превышал те, что мы видели, проходя по узкой улочке. Стены, выложенные из такого же обожженного и желтого кирпича, имели толщину в полтора раза большую, нежели обычно. Это давало хорошую защиту от палящих лучей солнца даже в самую жаркую погоду. Ко входу вела дорожка из известняка, а спереди здание украшала аллея пальм, листья которых расслабленно колыхались на ветру, принося в душу покой и умиротворение. Но только не сегодня. Сегодня их шелест лишь нагнетал мрак и напряжение. Будто языки сотен змей, они шевелились в полутьме, издавая тихий шорох своих листьев.

— Нам сюда, — кивком я указал на массивную деревянную дверь и, вступив на известняковую дорожку, двинулся к дому.

С виду тут ничего не изменилось с того момента, как я был здесь в последний раз.

— Живут же люди, — прошептал Гасан.

— Скоро все так заживем, и даже лучше, — натянуто усмехнулся я.

Мадианитянин нервно выдохнул. Тиглат-Атра, все это время следовавший позади нас, продолжал хранить полное безмолвие. Складывалось ощущение, что его совсем не тревожил окружающий мрак и тишина. Впрочем, я бы удивился обратному.

Известняк приятно хрустел под ногами, пока мы приближались ко входу в дом, со стороны казавшийся абсолютно пустым и заброшенным.

«Будет совсем не весело, если хозяин остался сторожить свой тайничок. Он может создать лишних проблем».

Подойдя вплотную к двери, я дрожащей рукой ухватился за ручку и потянул. Она не поддалась. Я потянул чуть сильнее, но с тем же успехом.

«Вот этого мне только сейчас не хватало! Проклятье!».

Стиснув зубы, я с силой дернул дверь на себя и та, о боги, поддалась. Деревянная преграда протестующе заскрипела, но все же уступила, открывая перед нами темный проход.

Как только мы вошли внутрь, снова заморосил дождь, дополняя общую картину уныния и запустения.

— Оставь дверь открытой, — попросил я ассирийца, — иначе мы ничего не увидим.

Тот кивнул.

Мы стояли посреди небольшой комнаты, имеющей два выхода — справа и впереди. Она была крайне скудно обставлена. Потертая циновка в левом углу и пыльная рубаха на крючке прямо над ней — вот и все, за что мог зацепиться глаз, не считая грубого глиняного пола.

— Разве так выглядит дом богача? — непонимающе прошептал Гасан.

Я пояснил:

— Это комната привратника. Ему роскошь не нужна.

— А-а-а, — протянул мадианитянин.

Впервые за сегодняшний день подал голос Тиглат-Атра, звук которого в окружающем мраке прозвучал также холодно, как и дождь снаружи:

— Надо найти огонь.

Я указал пальцем на вход справа:

— Там кухня и помещения для рабов. Полагаю, мы сможем найти кремень да пару факелов.

Гасан одобрительно кивнул и приложил руки ко рту. Мне самому начинало казаться, что становится холодно, только никак не мог понять — это из-за смены погоды или тревоги? Возможно, все вместе.

Осторожно пробираясь вперед, чтобы не запнуться, я заглянул в комнату справа. Скудного света с улицы, который стремительно таял в наступающей тьме, хватило лишь для того, чтобы увидеть ряд циновок, примостившихся у дальней стены. Судя по всему, помещение служило пристанищем для рабов, а кухня располагалась чуть дальше, за дверным проемом слева. Оттуда, как раз, доносился запах вяленой рыбы и теплый воздух от еще не успевшего остыть очага. Кремень должен был храниться рядом с ним. Продвигаясь на ощупь, и прислушиваясь к биению собственного сердца, я добрался до входа на кухню. Не будь я настолько напряжен и взбудоражен, то запахи жареного мяса, вяленой рыбы и свежего пива непременно разыграли во мне животный аппетит. Но сейчас меня скорее тошнило от аромата еды, нежели вызывало чувство голода.

Как только я вошел в дверной проем кухни, то сразу же ощутил приятное тепло очага, окутавшего левую сторону. Через узкую щель между плитами, служившими крышкой, виднелись тлеющие угли. Прямо за очагом вырисовывался еще один дверной проем, соединяющий помещение кухни с центральным двориком, где и находился тот самый фонтан. На улице уже основательно стемнело, и единственным источником света оставался очаг. Благо парочка кремниев лежала совсем рядом, поэтому я без труда нашел их. А также единственный факел, так удачно примостившийся у стенки.

Ударив камнем о камень, я высек несколько искр, а затем, подождав, пока факел хорошенько разгорится, выпрямился, держа его в правой руке. Свет от огня выдернул из темноты оставшуюся часть кухни. Справа находился широкий деревянный стол, полностью заставленный глиняными тарелками и кувшинами. У дальней стены располагался ряд больших терракотовых сосудов, расписанных черной краской. На одном виднелось изображение льва, на другом вавилонского воина при полном доспехе и всеоружии. На третьем парочка пальм. Сосуды использовались для хранения ячменя, пшеницы и масла. Обернувшись, я поискал глазами своих спутников. Благодаря свету от факела, я заметил, как изо рта выбивается легкая дымка пара. Становилось все холоднее.

Гасан стоял в проеме между комнатой для рабов и помещением привратника, опасливо озираясь в полутьме. Тиглат-Атра, совершенно равнодушный ко всему, виднелся за ним. Скрестив на груди руки, ассириец терпеливо ожидал дальнейших действий.

Кивком я указал на дворик:

— Идите туда. Я выйду через кухню.

Не произнося ни слова, мои спутники скрылись во тьме, осторожно следуя в указанном направлении. Глубоко вдохнув, я вышел через дверной проем кухни, оставив позади приятные запахи еды и теплый очаг.

Пол дворика был выложен из обожженного кирпича, который покрывал слой смеси, состоявшей из битума и размолотой извести. Его устилал шерстяной ковер пурпурного цвета и с вкраплением зеленых узоров, изображающих полевые цветы. Побеленный потолок, так хорошо мне знакомый, был сделан из пальмовых балок, перекрытых тростником, а сверху — для защиты от солнца — нанесен толстый слой глины. В центре крыши виднелось широкое овальное отверстие.