Ступени в вечность - Людмила Минич

— Надо его остановить!

— Это ещё зачем? Каждый имеет право искать. И мы, и он. Земли Бессмертных для всех одинаково запретны. И одинаково доступны. Но не бойся. Ему не найти дороги к Храму.

— Все обернётся худо, — уверенно сказала Маритха.

— Его судьбы пока не видно. С освобождением от печати она изменилась и сейчас только зреет.

— Когда-нибудь ты пожалеешь!

— Ещё немного — и у меня не будет на это времени, — ответил Сын Тархи.

Эти дни стали самыми короткими в её жизни. Должно быть, потому, что вдруг отступили мучения, которые до того ни на миг не покидали девушку. День уже не тянулся с утра до вечера, а незаметно скользил, удивительно скоро приходя к концу.

Горы приближались с пугающей быстротой, хотя, к величайшему удивлению Маритхи, Аркаис не спешил. Он не гнал её от ночлега к ночлегу, не будил ещё до рассвета, не торопил в дороге. Наоборот, остановки в пути становились все длиннее, хотя ему, казалось, они не нужны вовсе, а самой Маритхе продвигаться вперёд становилось все легче. Время от времени её грызла совесть — ведь не тайна, откуда у неё такая прыть взялась. Нити. Их сила. Сын Тархи питал Маритху силой своего источника так же, как раньше это делал Великий Раванга. Разница только в том, что источники у них разные. Но самое ужасное, что девушка совсем не чувствовала эту разность. Напротив, сейчас ей было легко как никогда, и это грызло куда сильнее совести. Кем же она стала, когда пошла за Сыном Тархи?

Ничего, утешала она себя, обращаясь к Нитям, потерпите ещё немножко. Одолжите мне вашей силы, и я скорёхонько дойду до этого Храма. А без неё мне долго ползти, добывать для вас свободу. Помогите мне сейчас, а я в долгу не останусь.

Может, Маритха была на правильном пути, может, ловко их обманывала, однако пленные Нити ей больше не снились. Ждали до поры до времени.

Аинче, верно, тоже питались той же силой, и шли вперёд без всякой еды. Но без воды обойтись не могли, как и Маритха.

«Влага необходима телу, — отвечал на невысказанный вопрос Аркаис. — Оно несовершенно и не может питаться чистым светом». — «А ты?» — «Я — другое дело».

Нельзя передать, насколько он был другим. Великий Раванга не казался таким… удалённым. Не рождал в ней такого восхищения. Однако он никогда не питал её силой так долго — придёт, озарит, уйдёт. Сын Тархи пронизывал насквозь вот уже который день, и девушке казалось, что это острие целую дыру в ней успело проделать. Больно было только вначале, даже не больно — странно, непривычно, неудобно. Куда ни глянь, куда ни шагни — все её существо тут же устремлялась туда. Любая мысль становилась пугающе яркой, выпуклой и до безобразия ясной. Не спрячешься. Зато когда они миновали бесконечный каменный лабиринт и приблизились к горам, Маритхе уже и не хотелось иного.

Раванга струил сквозь неё свою силу спокойно и мягко, питая её собственное естество, не вмешиваясь, не изменяя. Аркаис не желал быть безличным или уже не мог — их Нити подошли слишком близко, и Маритхе тоже сделалась отчасти доступной его истинная сущность. Отчасти, но она смотрела во все глаза. Нельзя ничего пропустить — скоро все закончится.

Горы не приближались, они просто неслись навстречу, хотя двигались путники теперь пешком. Аинче, так выручавшие в начале лабиринта, теперь стали обузой. Во-первых, у Маритхи на троих жаждущих остался один изрядно отощавший бурдюк с водой, во-вторых, дорога пошла такая, что зверей то и дело приходилось тащить за собой, перелезая через каменные колчи. Здесь не было Тангара, чтобы печься и о самой Маритхе, и об аинче, и потому она выбивалась из сил, несмотря на то что их было хоть отбавляй.

На шестой день они бросили зверей, и те унеслись прочь. «Пока ещё есть путь назад», — сказал Сын Тархи. «Ты о них заботишься?» — с удивлением спросила девушка. «О них есть кому позаботиться». На все дальнейшие расспросы ей отвечала тишина.

В эту ночь он снова пел, а Маритха слушала, но ничего не понимала. Он пел про запредельное, недоступное для девушки из Ашанкара, пускай даже видевшей свою Нить. Раванга бы понял, наверное. Она не смогла. Но было все равно красиво. Маритха просто внимала, уютно свернувшись в небольшой выемке в скале. И снова сливалось то, что было и что будет, снова вечность дышала внутри, живая и лёгкая. И опять, забывшись, Маритха случайно открыла этот непонятный источник, неизвестно откуда наполнявший её сердце радостью.

«Если так пойдёт, тебе не понадобится моя помощь», — смеялся Сын Тархи. Но на следующий день они впервые никуда не двинулись. Маритха счастливо бродила среди скал, расплёскивая вокруг обретённое, её спутник долго где-то пропадал, потом сидел безмолвно до самой ночи. С этого дня он вовсе замедлил продвижение. У девушки не хватало духу его торопить.

В тот же день она стала замечать разные странности. Началось с того, что скалы вокруг изменились. Сдвинулись, что ли? Маритха готова была поклясться, что вчера вечером все было по-другому. С ужасом вспоминая сходившиеся камни у «ворот» в запретные земли, она тут же рассказала спутнику про свои подозренья. Но он только усмехнулся.

«Два мира сходятся, и незримое все больше обретает плоть, а ты — уязвимость для него. Но не беспокойся. Опасности нет, пока ты со мной».

Однако опасность все-таки была. Потому что сила его с этой поры стала не просто пронизывать, а превратилась в нож, что как будто поворачивался из стороны в сторону. И ещё такой круглый щит, укрывавший девушку. И бури, вздымаемые двумя путниками в совсем уж запретных землях, казались огромными. Даже Маритха чувствовала их.

А однажды она увидела воду. У подножия тех самых гор, к которым они так стремились. Прозрачные струи падали с небольшой высоты разбиваясь прямо около её ног и, собираясь, текли дальше узенькой, но бурливой лентой. Девушка долго подсовывала пальцы в маленький водопад, хоть вода оказалась холодной до жути. Солнце, пригревавшее все сильнее, особенно к полудню, нисколько не согрело воду маленького ручья.

— Откуда это? — топталась Маритха, не спеша наполнить бурдюк, почти опустевший, как скупо она оттуда ни пила.

— Вода наверху. Замёрзшая. Я говорил.

— Те белые пятна? — вспомнила она.

Сын Тархи кивнул, не вдаваясь в подробности. Последние несколько дней он был очень скуп и на слова, и даже на свои обычные усмешки.

— А Истоки? Я слышала про них… Это где? Там тоже такая вода, что бежит?

— Тоже.

— А где? Далеко? — приставала Маритха. Её томило постоянное молчание. — Отсюда неблизко.

— А Тангар… — она запнулась, — всем говорил, что мы к Истокам направляемся.

— Последний посёлок. У него нет названия. Все говорят: Истоки.

— Почему?

— Стоит у истоков реки. Не такой, как эта, побольше.

— Там золото?

— Там мечта о золоте.